Рената весь вечер была задумчива. Илья понял, что-то случилось.

– Ау, ты где? Уже на третий мой вопрос, ты отвечаешь вопросом, «прости, что?»

Она оставила в покое посуду и рассказала мужу о происшествии. При этом, внимательно следила за его реакцией. Илья слушал, сдвинув брови, и то, и дело, поправляя очки и возвращая их на переносицу. Когда она закончила рассказ, не утаив от него и причину случившегося, он сказал:

– Жалко девчонку. Сможет ли она, после всего случившегося, верить людям? Допустим, тем, кто побывал за решёткой доверия и так мало, а тем, кто её заказал? Ясно же, что тут замешаны не только простые уголовники.

– Да. – С сожалением протянула она. – Это противостояние двух невидимых субстанций, закона и беспредела.

А про себя подумала, «прав Михал Соломонович, не лица, а души у этих людей чёрные».

– Что решили делать?

– Воевать, до победного конца.

– Есть надежда на победу?

– Надежда на закон, порядок и человека, который служит закону.

– Не удивлюсь, что эту войну возглавляешь ты?

– А вот и не угадал. У нас в команде настоящий участник войны, а я только боец.

Она весело улыбнулась ему и вернулась на кухню к незаконченной работе.

– Если сам Михаил Соломонович возглавил боевые действия, я за тебя спокоен.

Когда, Михаил Соломонович, узнал о её спонтанном замужестве, настоятельно потребовал представить мужа для знакомства. Она, как могла, отшучивалась, просила подождать, так, как сама ещё плохо его знает. Но перед новым годом, старик строго заявил:

– Прошло четыре месяца, не верю, что не распознала. Ждём вас завтра к обеду, и не вздумай сказать, что не сможете.

Это был ультиматум, не принять его, она не имела права.

Сам Илья, на знакомстве не настаивал, но и не возражал. Постепенно, он познакомился с её друзьями и коллегами, но Михаил Соломонович, это совсем другое. Он был её наставником, любил и опекал, как родную. В своё время, дружил с отцом её погибшего мужа, к которому относился, как к сыну. Многие считали её скоропалительный брак, ошибкой, полным недоразумением. Но мнение старика, имело для неё особое значение и именно это, пугало и останавливало.

Рената не стала давать мужу наставлений, как вести себя, о чём говорить. Изучать право и философию ему поздно, пусть говорят о бытие, решила она.

Встреча и знакомство состоялось.

Сима Матвеевна, сразу приняла Илью. Её ничто не смутило в нём, напротив, она была полностью довольна сделанным Ренатой выбором.

Когда старик увёл Илью в кабинет, плотно прикрыв дверь, Симочка, заметив на её лице волнение, сказала:

– Всё будет хорошо! Очень приятный молодой человек. Я тут посчитала, он мог быть нашим сыном. Так пусть так и будет. Чем-то, на Мишу похож, в молодости конечно. Подождём.

Симочка нежно обняла её, а Рената, услышала причину, по которой та, приняла Илью, как родного и без допроса. Сама Рената, никакого сходства, до этого момента не замечала. Возможно, мешала разница в возрасте, а может Симочка, так видела.

Щёки её горели. Казалось, разговор затянулся и что-то, пошло не так, но когда они появились в гостиной, поняла, собеседование прошло успешно. Похлопывая Илью по плечу, старик довольно улыбался.

За обедом вопросы на Илью сыпались от Симочки, она хотела знать всё о его семье, работе, увлечениях.

Илья не смущался, отвечал просто, как думал, это и стало, причиной их единодушия.

– Единственное увлечение, это моя жена. До знакомства с ней, я не знал, что есть такое слово.

Он улыбался, глядя на, неожиданно, молчаливую супругу.

Симочка умилялась его открытости, а старый адвокат, заметив, как его любимица скромно молчит, спросил:

– Как же тебе удалось, за такой короткий срок, укротить, не укротимое?

– Что вы, даже не пытался. Боюсь представить, что могло бы произойти. Пусть остаётся такой, какой я её полюбил.

Затем они пили чай и слушали воспоминания Симочки и Мини, о первых годах их жизни в браке.

– Какая свадьба? – Весело и грустно, протянула Симочка. – Я надела белое платье, что тетя Мура сшила мне на выпускной бал. Пошли и расписались. Дома ждали близкие и родные. Посидели, поплясали, вот и вся свадьба.

Своеобразно выговаривая букву р, певуче говорила она.

– Прямо, как у нас. Только моя, не укротимая, даже белое платье не надела, а ведь я старался, выбирал.

Прощаясь, старик шепнул ей на ухо:

– Не плохой выбор, да я и не сомневался.

Глянув в его глаза, она попыталась понять, говорит ли старик правду или просто успокаивает её. Тот понял всё без слов и добавил:

– Ты же знаешь, я всегда говорю правду.

Всю обратную дорогу домой, Илья мило улыбался, что безмерно злило её. На вопросы, о чём говорили, отвечал, «о тебе, обо мне, о нас, а это секрет».

– Хитрый, мудрый, но ведь и я не мальчик, а муж, – сказал он, заметив, как жена сердиться.

Больше вопросов она не задавала.

После знакомства, двух близких ей людей, она стала чаще посвящать мужа в свои дела и не просто раде стороннего мнения, а с целью получить совет или рекомендацию. Так постепенно у них появился общий интерес, что связывает супружеские пары крепче, чем чувства.

Для неё, этот день и процесс, стали самыми тяжёлыми, за последние три года. Задача сложная, а ответственность – непомерная.

Отец Светланы, Михаил Павлович и его дочь Маша, ожидали её в доме старого адвоката с раннего утра.

Маша была старше Светланы на пять лет. Сказать, что у сёстёр, было большое сходство, оснований не было.

Маша выслушала позицию защиты, которую избрала Рената, но вопросом у неё не возникло. Михаил Соломонович не вмешивался в разговор, он спокойно поглаживал ладонью по столу, но когда Рената закончила разговор, сказал:

– Пройдёмте в мой кабинет, а Симочка напоит Машеньку чаем.

Понятно, то о чём мог рассказать Михаил, Маше слышать не положено.

Заместитель прокурора одет просто, чёрный свитер и синие джинсы. Беседа была откровенной и дружески, спокойной.

Михаил высказал свои предположения, о криминальных связях чиновников и руководства правоохранительных органов с «хозяевами города», получившими в собственность за копейки, большую часть городских строений и земель. Пострадал не только бюджет города, но и простые предприниматели, начинавшие своё дело с нуля.

– Основная численность этих «хозяев», воспитанники зоны, – с грустью в голосе сказал Михаил.

Рената слушала и внимательно рассматривала прокурора. Ему было около пятидесяти. По военному подтянут. Волосы с проседью. Приятные черты лица и выразительные губы. Серьёзный взгляд, грамотная речь и только горечь обрушившейся на него беды, просматривалась в его больших, серых глазах.

Рената отметила, что именно Светлана, больше похожа на отца, чем Маша.

Трудоголик, он жил работой, но настал момент, когда ему пришлось сделать выбор. Работа или семья? Не задумавшись, ни на секунду, он выбрал семью.

Михаил Соломонович, хмурым взглядом, следил за её выражением лица, тихо постукивая подушечками пальцев по крышке своего дубового стола.

– А кто в случае вашего не назначения, займёт должность прокурора?

– Второй зам.

– А почему вы так решили? Могут прислать со стороны, или он им ближе? Может уже с ними?

Старик нервно похлопал ладонью, привлекая к себе внимание.

– Где-то вы правы. Родился и вырос в Шахтинске, члены его семьи, тёти, дяди, весь клан при бизнесе. Он им ближе.

– А возраст, где учился?

– Тридцать два года, окончил таможенную академию, первое время работал на таможне. Вернулся в город на должность помощника прокурора, третий год, как заместитель.

– А слабые стороны есть?

Старик прокашлялся и хлопнул ладонью о стол.

– Ты не забыла наш уговор, тебя ждёт серьезное дело.

Рената машинально глянула на часы и ответила: