— Нечто запредельное. Неужели так бывает? — в попытках осознать и пережить только что произошедшее, ответила я.

Аренин снова навис надо мной и нежно поцеловал.

— Неплохая тренировка нашей с тобой брачной ночи, согласись?

— Да у меня просто нет слов, — честно созналась я.

— То-то же. Так что продолжим и закрепим.

И Ромины губы снова атаковали мои жарким поцелуем, даже и не дав ничего возразить.

— Маньяк, — только и смогла продышать я в ответ.

Надо признать — эта ночь действительно была очень необычной и разительно отличалась от всех предыдущих по накалу страсти и эмоциям. Мы пробовали разные позы и всё никак не могли остановиться. И казалось, что ни у меня, ни у Ромы нет уже практически сил, и губы искусаны в кровь, и всё болит нестерпимо, и Ромина спина напоминает решето после моих идеально наманикюренных ногтей, и голоса сорваны… Но мы всё не унимались, и оставалось только поражаться происходящему и пытаться осознать его причины.

— Я, конечно, предполагал, что всё будет немного по-другому, но чтобы настолько, — слезая с меня уже, кажется, в пятый раз, проговорил Роман.

— Ты можешь объяснить, как ты до этого додумался? — решила я наконец выяснить причины своего нахождения здесь. — До номера для новобрачных, я имею в виду. Тут сейчас Лёшке с Таней логичнее находиться и выписывать такие «постельные па».

— А тебе что-то не нравится? Я просто хотел сделать сюрприз, ну и… натолкнуть на определённые мысли.

После этой фразы я аж на постели приподнялась.

— В смысле? На какие «определённые мысли», Ром?

— Ой, Ань, не играй в дурочку — тебе не идёт! — жёстко и даже сердито парировал Рома. — Мне кажется, я уже мозоль на языке стёр, пытаясь уговорить тебя переехать в Москву ко мне!

«Так, понятно, опять “старые песни о главном”!»

— И я тебе на это уже сто раз дала свой ответ — нет! Нет, Ром. Пока не могу, да и не хочу. И смысла не вижу. Нам разве и так плохо?

Пытаясь погасить разгорающийся конфликт, я прильнула к уже сидевшему на кровати Роме и обняла его, положив голову ему на плечо. В ответ мой мужчина маетно вздохнул и прижал меня к себе.

— Анька, вот верёвки из меня вьёшь. А я ведусь, как дурак. Почему ты никак не хочешь понять, что я так тоже больше не могу и не хочу? Я рядом тебя хочу в формате двадцать четыре на семь, а не пару раз в неделю. Мне тебя не хватает, как воздуха, а тебе плевать.

— Ром…

— Ну что «Ром», что? Вот только не надо мне опять про свою работу, школу Дины и уж тем более про то, что скоро надоешь. Не могу больше этот бред слушать! — он даже отодвинулся от меня и выпустил из объятий. Из чего я сделала однозначный вывод, что дело труба, он настроен решительно. — Ань, вот реально край. Решай.

Он пристально посмотрел мне в глаза, что только убедило меня в правильности моих выводов: ждать он больше не намерен.

И я ничего лучше не придумала, как пойти в наступление. Карма у меня, видимо, такая — всё делать через одно место в отношениях.

— Вот не надо мне заливать, чего ты хочешь или нет! — я сама отодвинулась от Аренина в пылу эмоций. — Мои желания и возможности, знаешь ли, тоже попросила бы учитывать.

На эти мои слова Рома рассердился окончательно и встал с кровати в поисках своих трусов-боксеров. Надев их, он начал поиски остальных предметов своего гардероба. Злющий, как сто чертей. Палку я явно перегнула. А поскольку я не желала находиться в конфликте, поняла: надо что-то делать и как-то «выруливать» из ситуации. Встала, подошла и обняла его за плечи сзади. Его напряжение явно чувствовалось, но Рома остановился и замер. Мысленно я приняла это за хороший знак

— Ну прости. Я не хотела тебя обидеть, но мы с тобой столько раз об этом говорили. Ну не могу я пока на этот чёртов переезд решиться. Да и сдача дома через два месяца. Меня шеф просто не отпустит.

На пару считаных минут между нами повисла тягучая тишина.

— Ань, ты понимаешь вообще, что топчешься на моих чувствах, как на грязной тряпке?

И столько боли было в его голосе и обиды, что у меня даже в глазах от слёз защипало. Но я всё-таки сумела сдержаться.

— Ром, да не так это. Ты мне очень дорог! Наши отношения дороги!

Рома повернулся ко мне и проницательно посмотрел в глаза.

— А я тебя люблю, чувствуешь разницу? Люблю, Ань. Как ты не поймёшь, что даже толпа моделей не изменит этого? — сказал он и нежно коснулся моих дрожащих губ. — Я даже хотеть, кроме тебя, никого уже не могу. А ты всё в своих воображаемых «монстров» играешь, рикошетя по моим нервам и чувствам. Я не могу так больше, честно, малыш. Я очень надеялся, что вся эта свадебная бутафория хоть немного натолкнёт тебя на мысль о том, что и ты не против стать уже наконец-то невестой, что хочешь семью. Даже номер для новобрачных специально снял. А тебе всё равно, на всё плевать.

— Ром, ты ошибаешься. Пойми. Дай ты мне время на такой радикальный шаг. И потом, давай честно — мы же вместе всего ничего. Сейчас у нас «любовь-морковь», страсть через край, романтика и неостывающая кровать, но со временем всё схлынет. Вот и дадим прийти этому «схлынет», а уж там и решим. Может, мы потом люто ненавидеть друг друга будем, разбежимся, и я останусь в чужом городе, с ребёнком на руках, одна совершенно. Да ещё без работы и со съёмным жильём.

— Аня! — попытался тут же возразить мне Рома.

На что я только прижала пальцы к его губам, заставляя замолчать.

— Давай хотя бы после сдачи дома вернёмся к этому разговору, прошу. Пару месяцев, Ром, всего-то пару месяцев.

— Вот ведь реально, верёвки вьёшь и не стесняешься, — Рома начал очередной поцелуй, двигаясь в сторону кровати. — Минет и наездница.

— О боже! — только и оставалось мне, что вздохнуть и «внести» указанную Ромой за отсрочку плату.

Через пару часов мы ехали в направлении дома, счастливые и удовлетворённые. И всё было вроде хорошо, всё вроде решили. Но неприятный осадок, чувство недосказанности и недопонимания витали между нами весь обратный путь.

— Ром, мне страшно, — прошептала я, едва мы вошли в зал ресторана BOLSHOI, расположенный на Петровке, который принадлежал знаменитому ресторатору Аркадию Новикову. Именно здесь проходил ежегодный праздник, организованный Ассоциацией юристов России в честь Дня юриста, куда Рома был приглашён как один из её VIP-членов и ведущих специалистов страны.

Естественно, что я отнекивалась как могла, но когда Роман Аренин что-то решил, то переубедить его невозможно. Не зря он всё-таки выиграл такое количество процессов. Убеждать и добиваться своего он умел.

Важную роль сыграло и то, что, почуяв ещё в отеле, как меня можно взять «на жалость», он очень умело начал играть на этом «инструменте» и постоянно пытался изобразить страдальца и мученика. Причём страшно одинокого и обиженного.

Вычислил ведь, гад, на какие «кнопки» нажимать!

Так и с этим праздником: «Ань, я и так всё время один, у тебя совесть вообще есть? Я уже соглашаюсь на любые твои условия, в час по чайной ложке вижу, так ты ещё и в такой мелочи мне уступить не можешь. Вообще тогда на хер никуда не пойду и твой номер дам, чтобы ты объясняла, почему меня на таком мероприятии не будет. Тем более всё равно в этот день ко мне приезжаешь. Да и сама юрист, так что заодно и отпразднуем».

И стоило мне хотя бы попытаться что-то возразить, как у Аренина тут же находились веские аргументы, опровергающие мои доводы не то что на сто, а на все двести процентов. И хоть кол ему на голове теши.

С одной стороны, такая Ромина настойчивость была приятна и не могла не радовать. До сего момента никто так за мной не бегал и так не настаивал, чтобы я была всегда рядом, даже Кирилл. С ним всё вообще было легко, просто и обычно. Те мужчины, которые были после, просто «сдувались», стоило мне стать чуть жёстче и сказать, что нам не по пути, в более-менее серьёзной и ультимативной форме. Как правило, они моментально исчезали, многие даже и не пытались возразить.