С этого момента события понеслись вскачь.

– Без посторонней помощи тут не обошлось! – заявила инспекторша начальнику порта. – Это явный заговор!

Бедный Гремми не выдержал и разрыдался. Брик пытался успокоить его, а Сор размышлял вслух, не приказать ли Гремми, чтобы принял кару вместо своего начальника.

– Король обеспокоен вашей нелояльностью, – продолжала инспекторша с усмешкой. – Он меня предупреждал на этот счет. Ему непременно доложат, что вы сообща пытались обойти закон. Капитан, заплатите только за пять бочек.

Досмотренный груз переправили на борт «Мечты Ута», и та взяла курс на Срединный архипелаг Изумрудного моря. На этом же судне уплыла и инспекторша, оставив порт на попечение своего помощника. Напоследок пообещала, что лично доложит королю о творящемся на Пике Диггена беззаконии.

Возможно, вы решили, что обнаруженная молодая женщина – вовсе не Локон. Если да, то вы совершенно правы.

Возможно, вы решили, что Локон спряталась в одной из остальных бочек. Если да, то вы ошиблись.

Локон не пряталась в другой бочке.

Локон вообще не пряталась.

Локон была инспекторшей.

Локон видела, как вдалеке к порту приближается настоящая инспекторша – крошечная фигурка яростно машет руками в сторону уходящего корабля. Ей скажут, что капитан настоял на отплытии без досмотра. К этому времени Грет, дочь начальника порта, уже вылезет из пустой бочки и спокойно пойдет домой. На Скале не останется других свидетелей произошедшего, кроме Брика, Гремми и Сора, чьи долги теперь выплачены.

Отныне Локон свободна. Пик Диггена все уменьшается по мере того, как корабль набирает скорость. Практически все, кого Локон знает, живут на этом острове. Вскоре он скроется из виду.

Локон не чувствовала воодушевления. На сердце было тяжело. Каждый ребенок с нетерпением ждет того дня, когда он сможет выбрать путь, отличный от пути его родителей. Локон искренне надеялась, что ее путь не закончится обрывом.

Побег прошел без сучка без задоринки. Девушка надеялась, что ей удастся с такой же легкостью решить все остальные свои проблемы. А почему она на это надеялась? Да потому, что не получила гуманитарного образования. Иначе бы она знала, что такое злая ирония.

Девушка перевела взгляд на небо. Здесь, вдали от шахтного смога, оно было таким голубым. Это почему-то казалось аморальным – как будто небо голое. А пахло… уже не солью, а чистотой. И опасностью. Отсутствие соли означало наличие живых спор.

К счастью, фальшборт был инкрустирован серебром. И конечно же, люди не стали бы путешествовать по Изумрудному морю, будь это слишком опасно. Паруса вздымались и хлопали, когда судно делало очередной поворот; вахтенные матросы перекликались друг с другом.

Королевское разрешение обязывало капитанов брать на борт государственных чиновников, которым требовалось уплыть со Скалы. Поэтому никто не обращал внимания на «инспекторшу», стоявшую в кормовой части корабля, на шканцах, недалеко от штурвала, возле которого капитан болтал с рулевым. Локон была одета в ярко-красный с золотом длинный камзол. Его украли минувшей ночью; это была запасная форменная одежда, которую инспекторша хранила в своем шкафу. Мать идеально подогнала камзол под фигуру дочери. И разумеется, в журнале регистрации, хранившемся в комнате инспекторши, время отплытия «Мечты Ута» было указано неверно, поэтому женщина и опоздала.

Локон взяла в дорогу лишь небольшой сверток с одеждой и сумку с чашками. Ее любимой была четвертая чашка Чарли, та, что с бабочкой. Что-то в простом дизайне одновременно манило и тревожило.

Локон была рада отсутствию внимания со стороны матросов, потому что никак не могла перестать таращиться на зеленый океан спор. Она совершенно не понимала, что заставляет корабль плыть. На самом деле это довольно интересный механизм. Находящиеся глубоко внизу, в океанском дне, отверстия исторгают вверх потоки воздуха. Возбуждаемая таким образом масса спор уподобляется жидкости. Это явление возможно в любом мире, включая ваш собственный. Оно называется флуидизацией. Подавайте снизу в ящик с песком воздух под давлением, и вы увидите нечто похожее на то, что наблюдала Локон.

Повсюду, куда ни глянь, лопались пузырьки воздуха, заставляя массу спор бурлить и колыхаться. Эта масса билась в корпус судна, разлетаясь брызгами и разбегаясь волнами. Однако при этом споровая «вода» совсем не походила на обычную; она была слишком густой, и гребни волн распадались на клубы зеленых спор. Это море было неправильным – но в том смысле, в каком может быть неправильным только нечто почти правильное. Одновременно знакомое и чужое. Словно бестактный кузен, рассказывающий пошлые анекдоты на похоронах бабушки.

Корабль плыл, как плыл бы любой корабль по воде. Но он мог двигаться, только пока снизу, из отверстий в океанической плите, поступал воздух; на планете Локон этот феномен назывался кипением. Он появлялся и исчезал случайным образом, превращая в «жидкость» огромные толщи спор в течение нескольких дней кряду. Периодически кипение прекращалось, и наступал полный штиль. Перерывы обычно бывали короткими, но могли длиться часами и даже сутками.

Внезапно о борт разбилась высокая волна, подбросив кверху россыпь спор. Локон невольно вскрикнула и попятилась, но споры тотчас стали серыми, мертвыми.

– Что, не часто доводилось выходить в море? – спросил девушку стоявший рядом капитан.

Дыхание у него было зловонным, лицо смуглым, а волосы – жесткими и спутанными. Его облик как бы отвечал на вопрос: «Что, если бы вся гадость, годами копившаяся в сливе вашей ванны, вдруг ожила?»

Однако за несколько недель наблюдения за портом Локон не нашла более подходящего для своих целей судна, так что конфликтовать с капитаном она не собиралась. Даже если этот тип вновь посмеется над ее реакцией на споровую волну.

– У нас достаточно серебра. – Капитан повел вокруг рукой, имея в виду инкрустированные планширы и серебряную вязь на настиле палубы. Блестящей нитью этот металл вился и по мачте. – Убивает любые споры, которые подлетают слишком близко. Инспектор, вам нечего опасаться.

Локон кивнула, пытаясь изобразить равнодушие. Однако не удержалась от того, чтобы поплотнее закутаться в камзол, и почувствовала, как участилось ее дыхание, и поймала себя на мысли, что соленая маска была бы очень кстати.

Девушка достала блокнот и принялась работать над своим планом. Итак, она выбралась со Скалы. Теперь остается только ждать. Судно доставит ее на королевский остров в Срединном архипелаге. Там нужно будет найти дорогу во дворец, а во дворце как-то добыть копию письма от Колдуньи, с требованием выкупа.

Это наиболее простой способ освободить Чарли. Да, заплатить выкуп самой не представляется возможным, и все же это легче, чем тайком пересечь Полуночное море и дать Колдунье бой. Остается надеяться, что, если Локон найдет деньги или убедит короля в необходимости выкупа, Чарли вернется к ней целым и невредимым.

Скрипнули доски, и девушка поняла, что капитан вновь рядом.

– У вас красивые волосы, инспектор, – заметил он. – Цвета хорошей медовухи!

Локон захлопнула блокнот:

– Пожалуй, мне стоит удалиться в каюту.

Капитан улыбнулся. Он был из той породы людей, которые убеждены, что все женщины вокруг думают только о них. Так оно и было, вот только каждая женщина при этом мысленно надеялась, что такой человек пройдет мимо, направляясь в противоположную сторону. Капитан жестом предложил Локон вместе с ним спуститься на жилую палубу, где находились каюты.

К счастью, он оставил девушку еще до того, как ей пришлось бы его прогонять. Каюта Локон была тесной, но зато одноместной и запиралась изнутри. Локон почувствовала себя намного лучше, уединившись в замкнутом пространстве. Она налила воды в чашку с бабочкой и опустилась на койку, чтобы все хорошенько обдумать.

Теперь происходящее казалось гораздо более реальным. Неужели она действительно это сделала? Неужели покинула свой дом? И что это за странные разноцветные голуби, разговаривающие с ней человеческими голосами?