Был, правда, один неловкий момент, когда я неосмотрительно заглянул в комнатушку, чтобы поздравить оборотня с победой.

Мрон тогда взглянул на меня так, что мне на мгновение показалось — он сейчас кинется. При виде меня у него шерсть мгновенно встала дыбом, глаза вспыхнули бешеными желтыми огнями, он весь напружинился, подобрался в комок, как перед прыжком. И глухо зарычал, когда я примирительно поднял пустые ладони.

— Эй, ты что? Не узнал?

Судя по всему, да, потому что мрон повел себя совершенно неадекватно. И вскоре действительно прыгнул, метя здоровенными когтями мне в горло.

Пришлось отпрыгнуть в сторону и от души приложить его кулаком в висок.

Оборотень после этого хрипло выдохнул и неуклюже растянулся на полу, а я пытливо заглянул ему в глаза и на всякий случай помахал рукой перед носом.

— Эй, пушистая… ты ведь там, я знаю. Неужели ты меня забыла? А я тебе, между прочим, шкуру спас.

— Р-р! — непримиримо отозвался зверь и попытался подняться.

Пришлось ударить его посильнее. Так, чтобы глупостей не наделал. Но, похоже, я слегка не рассчитал силу, потому что вместо того, чтобы присмиреть, мрон неожиданно отключился. А вскоре после этого его тело снова начало стремительно меняться, так что спустя каких-то пару минут у меня под ногами лежало не мохнатое зубастое чудище с нехорошими наклонностями, а совершенно голый, потерявший сознание мужик, рядом с которым тяжело дышала взъерошенная черная кошка.

— Какая ты, оказывается, кровожадная, — пожурил я, поднимая ее с пола. — Я ведь ничего плохого вам не сделал. Ты что, правда, ничего не помнишь?

Кошка с трудом открыла глаза, недовольно дернула хвостом, но процесс трансформации, похоже, дался ей нелегко, поэтому она не смогла меня даже оцарапать. А потом и вовсе обессиленно обмякла, позволяя делать с собой все, что заблагорассудится.

Я уже решил, что мне опять придется тащить ее хозяина наверх, как мешок с землей, но тут мрон все-таки очнулся. Глухо застонав, он с трудом, но все же заставил себя сесть, после чего вскинул трепаную голову и уставился на меня мутными глазами.

— Ты уже пришел в себя или мне надо в третий раз тебя стукнуть, чтобы не кусался? — поинтересовался я, не торопясь подходить ближе.

Мрон прохрипел что-то невразумительное. Потом раздраженно мотнул головой. Рыкнул. С еще большим раздражением снова уставился на меня снизу вверх, а потом медленно, с явным усилием, по слогам проговорил:

— Не… под-хо-ди… плохо… думать… больше делать… зверь… инстинкты…

— А, — сообразил я. — В зверином облике ты воспринимаешь меня не так, как в человеческом. Инстинкты, говоришь?

Оборотень с облегчением кивнул.

— Инстинкты толкают тебя на нападение… ну да, я же нежить.

— Мы только недавно… контроль… слабый… еще…

— В смысле вы с кошкой обратились недавно?

— Да… отпусти… — попросил Миррт, глядя на слабо дышащую подругу.

Я молча передал ее ему, и он аккуратно прижал ее к груди, на которой отчего-то застыло множество водяных капелек. Вообще он и сам почему-то был мокрым, словно только что в озере искупался. Мокрые волосы, мокрые руки… надо будет потом спросить, почему так, ведь ни крови, ни ран на его теле я не заметил.

— Сейчас… — хрипло обронил оборотень, когда убедился, что с пушистой все в порядке. — Мне нужно время. Это непросто… особенно теперь, когда мы стали неполноценными.

Я задумчиво его оглядел.

— Значит ли это, что вы с пушистой не просто приятели? Выходит, она — это тот самый зверь, который живет в каждом оборотне изначально?

Миррт неохотно кивнул.

— Да, нам пришлось разделиться, чтобы выжить. Если бы не Итан…

— Так это его зверь, — наконец сообразил я. — Крошечная часть души истинной химеры, которая с годами обрела самостоятельность. Надо же, как интересно. Ты, к слову, встать-то сможешь?

Оборотень, дернув щекой, с некоторым трудом поднялся. Его явственно шатнуло, однако равновесие он все-таки удержал. Да и дышал с каждым мгновением все спокойнее и ровнее. А звериный блеск из его глаз постепенно пропадал, тем самым подтверждая ту странную правду, которую я только что услышал.

Кошка, правда, в себя так и не пришла. Свернувшись клубком, она задремала на руках у хозяина. Но, прежде чем мрон тронулся с места, ее тело снова замерцало и поплыло, после чего трансформировалось, правда, не в зверя, а в небольшую черную змейку с двумя желтыми «ушками» на голове.

— Чем меньше размер, тем ей легче, — пояснил мрон, когда я вопросительно на него посмотрел. — Так она тратит меньше сил и быстрее восстанавливается.

— Значит, из вас двоих химера все-таки она…

— Химера? — не понял он.

— Да. У вас ведь много обличий… конечно, может, это и миф, но все же на химер вы похожи больше, чем на обычных оборотней.

Миррт не стал ни возражать, ни подтверждать мои умозаключения. Он, судя по всему, полностью пришел в себя, поэтому привычно сжал губы в одну линию и снова замкнулся. Ушел тоже молча, не поблагодарив за помощь и ни о чем не спросив. А вернувшись в лабораторию, сразу же разжег огонь и, окинув недобрым взглядом хозяйство Гнора, первым бросил в него факел.

Наверх я поднялся уже один — мрон, как только кошка пришла в себя, предпочел открыть портал и, не удосужившись даже попрощаться, испарился, так что останки Гнора мне пришлось тащить самому. Но я решил, что чем тратить время, лучше сразу заброшу их в свою пещеру. На опыты. Так что на поверхность поднялся, можно сказать, налегке. Если, конечно, не считать двух израненных вампиров, которые с трудом волокли на себе третьего.

— Что произошло⁈ — ошарашенно замер Нардис, когда увидел своих ребят и меня — грязного, босого и полуголого, прижимающего к груди пачку истрепанных тетрадей на пару с чудом отыскавшейся серебряной флягой. — Вильгельм, где ты пропадал столько времени⁈

Я усмехнулся.

— Как где? В гостях был. Разговоры разговаривал… ну и заодно ребят твоих из клеток вытаскивал, потому что Гнор что-то там намудрил с замками, и мне понадобилось время, чтобы их открыть.

По знаку князя парней перехватили и увели куда-то порталом. Остальные вопросительно уставились на Нардиса, но когда я сказал, что со скверной покончено, на поляне раздался разочарованный вздох.

Ну да, понимаю. Каждый из здесь присутствующих не отказался бы разобраться с Гнором лично. Но увы, этого удовольствия я их лишу, тем более что оставлять останки старика без присмотра было чревато.

— Вильгельм! — вдруг ахнул откуда-то сбоку еще один знакомый голос, после чего мое лицо обдуло легким ветерком, и прямо из воздуха передо мной и князем нарисовалась его супруга. — Ты живой! Хвала Саану!

При виде Лу я несколько озадачился.

Что за шутки? Откуда она тут взялась? Ее же не было вечером… или я что-то упустил? И почему, интересно, она в таком виде?

Одетая в черную кожу, более чем вызывающе выглядящая вампирша сама на себя не походила. Раньше она была изящной, элегантной и уточненной, а сейчас — прямо демоница, того и гляди набросится. Зато как на нее смотрели собравшиеся вокруг мужчины…

— Ты что тут забыла? — буркнул я, заметив раздраженный взгляд стоящего в стороне князя. — Ты же вроде еще болеешь, разве нет?

Лу прикусила губу.

— Некоторое время назад мне показалось, что я… тебе нужна.

Ну да, я же усилил нашу связь. Возможно, поэтому Лу единственная встревожилась по-настоящему, когда эта связь внезапно оборвалась.

— Ты что-то почувствовала?

— Не знаю. Мне вдруг стало тоскливо. И холодно, прямо как тогда, когда умер отец. Я всю ночь места себе не находила, поэтому утром схватила первый попавшийся портал и примчалась сюда. Нардис был недоволен…

Я снова покосился на столпившихся вокруг вампиров.

— Он прав. Тебя пока рано отпускать к своим. Понадобится время, чтобы ты привыкла.

— Знаю, — прошептала Лу, стараясь не смотреть по сторонам, а потом опустилась на одно колено и склонила передо мной голову. — Жажда все еще меня мучает… но я справлюсь. Я сильная. Я смогу.