– Но какое сокровище! – с придыханием произнес Стоик Обширный, стремительно воспрянув духом. – И оно принадлежит НАМ! Наверняка это был трон кого-то из вождей Хулиганов давних времен!

Ну и ну! Ради этого не жалко было пробить дыру в борту «Жирного пингвина». Стоик возбужденно потирал руки.

Нынешний трон Стоика на Олухе пару месяцев назад несколько утратил блеск, когда Беззубик случайно подпалил его.[4]

Трудно произвести впечатление, сидя на троне всего о трех ногах.

– Воины! – гаркнул Стоик. – Втащите-ка эту штуку выше линии прилива, а потом поужинаем и устроим ранний отбой! Теперь, Иккинг, – продолжал он, – ты поймешь важность Не Падания Духом, еще одного очень полезного свойства Хулиганов. В конечном итоге стоянка не такая уж плохая. Смотрите! Медуз нет! Отличное укрытие! Масса мест для часовых! ДАВАЙТЕ ПОСТАВИМ ЛАГЕРЬ У ТОЙ БОЛЬШОЙ СКАЛЫ С РУНАМИ, ПАРНИ!

Стоик важно затопал по пляжу в сторону высокого утеса, покрытого рунами СТРа.

– Что говорят руны, Иккинг? – нервно спросил Рыбьеног.

Иккинг опустился возле скалы на колени:

– Они говорят: «Не влезай – убьют (безжалостно, но, если тебе повезет, быстро)». Ну или как-то так. СТРовы руны очень трудно читать.

– ПОДУМАЕШЬ! – прогремел Стоик Обширный, бросая на песок целую охапку плавника для костра. – Страхолюды очень редко заходят в этот залив. Из-за привидений. Поэтому, если вдуматься, стоянка вполне себе идеальная. Здесь они нас ни за что не найдут!

Лохматые Хулиганы перетащили трон, развели костер на куче камней и плавника, нажарили себе макрели и поужинали. После еды они завернулись в свои медвежьи шкуры, расположились вокруг костра, их охотничьи драконы улеглись рядом, и все попытались уснуть.

Что оказалось нелегко.

Потому что вскоре дала о себе знать ЕЩЕ ОДНА причина, почему Страхолюды нечасто навещали берег Разбитого Сердца.

Негромкое гудение и рокот, исходившие от черного силуэта острова Берсерк на юге, с появлением звезд становились все громче и громче. Барабаны выстукивали воинственный племенной ритм, и сердце Иккинга бешено колотилось им в такт.

А когда взошла луна, со стороны острова разнесся зловещий потусторонний звук.

Описать его можно только как призрачный жуткий ВОЙ, похожий на вой голодных волков. Но лишь человеческая глотка способна исторгнуть подобный звук. Или получеловеческая.

Ужасный звук тек у Иккинга по позвоночнику, словно ледяная струйка.

– Берсерки… – донесся из темноты с другой стороны костра низкий голос Стоика. Он неодобрительно поцокал языком. – Боюсь, они по-прежнему сильно увлекаются человеческими жертвоприношениями. Как старомодно. Это мне напомнило кое о чем. Мой отец всегда говорил: «Никогда не высаживайся на материк в начале зимы и НИКОГДА не ходи на Берсерк». Запомни это Иккинг, – с важностью произнес он. – Прекрасный образчик отеческого совета.

– Не волнуйся, запомню, – шепотом отозвался Иккинг.

– Знаю, мне не следует критиковать твоего отца, но стоянка правда НЕ идеальная, – простонал Рыбьеног, дрожа под медвежьей шкурой рядом с Иккингом. – Мы спим на пляже с привидениями, вторгшись на земли самого жестокого и недоверчивого вождя в нецивилизованном мире, а на соседнем острове целая куча чокнутых приносит кого-то в жертву. Я вообще не любитель ночевать вне дома, но эта ночевка – хуже не придумаешь…

Вскоре один за другим Хулиганы провалились в сон. Иккинг отключился последним. Он лежал, глядя на звезды и мерцающий свет угасающего пламени, и гадал, где сейчас Камикадза. Если его самого трясет от страха, то каково ей, ведь она-то совсем одна

Четыре часа спустя он сел как подброшенный: тишину пляжа разорвал дикий вопль, от которого волосы встали дыбом.

– Берсерки, – проворчал Стоик, со стоном переворачиваясь на другой бок в песке и натягивая медвежью шкуру на голову. – Неприятно, но на таком расстоянии угрозы не представляют…

Хулиганы и их драконы, разом вскочившие, когда раздался вопль, снова улеглись.

Но Иккинг не спешил ложиться. Он кое-что увидел. За кругом света, где тихо стоял в темноте трон.

Ох, бешеные Берсерки и безумные призрачные дамы!

На троне кто-то СИДЕЛ!

Вариантов, кто бы это мог быть, имелось только три.

Либо призрачная дама, обитающая на берегу, пришла по их сердца.

Либо это Берсерк в поисках очередной человеческой жертвы.

Либо Страхолюд, который убьет их безжалостно, но, если повезет, быстро.

Все три варианта стоили хорошего вопля, даже визга, и Иккинг набрал побольше воздуху…

Но рот ему закрыла большая волосатая лапища.

Мальчик мог только смотреть выпученными от страха глазами, как на пляж хлынули бесшумные темные тени и заняли позиции за головой каждого Хулигана.

Фигуру на троне окутывала тьма. Иккинг разглядел лишь контуры оленьих рогов на шлеме на фоне ночного неба. Человек медленно курил сигару, кончик ее ярко светился во тьме. Вот он шевельнул рукой, и все Хулиганы вокруг костра проснулись с ножами у горла.[5]

Все, кроме Стоика.

Стоик невозмутимо храпел.

Сидевший на троне поднялся, неторопливо направился к спящему вождю Хулиганов и слегка пнул его.

Стоик Обширный сдернул с головы медвежью шкуру и возмущенно сел.

– Шотакоэ? Хто ззесь? – Он сонно нашарил топор.

Рогатый силуэт снова едва заметно повел ладонью, и безмолвные тени подтащили трон ближе к огню.

– СТР Страхолюд! Ты-то что здесь делаешь?

Стоик Обширный нервно сглотнул. Он уже разглядел, что все его воины застыли с ножами у горла, и опустил топор.

Обширный соображал не очень быстро, но даже он догадался, что дела идут не лучшим образом.

Они находились на земле Страхолюда, а вокруг их костра валялись обглоданные кости Страхолюдовой макрели.

– Ну, видишь ли, Стоик, – промурлыкал СТР Страхолюд с добродушной улыбкой голодного тигра, – это МОЙ пляж…

Большинство знакомых Иккингу вождей были упрямы, но несколько туповаты.

СТРа боялись не только потому, что он был самым могущественным и жестоким правителем в нецивилизованном мире, и не только потому, что его владения простирались на восток так далеко, что дракон мог неделю лететь и так и не добраться до края, – его боялись потому, что он был очень умен.

– Я могу объяснить, СТР! – ахнул Стоик.

– Живи и давай жить другим, вот моя философия, Стоик, – улыбнулся СТР Страхолюд. – Все вы, западные вожди, воришки. Если вам охота грабить друг друга, нападать друг на друга и убивать друг друга, разве я вмешиваюсь? Нет. Пока вы не пытаетесь ограбить МЕНЯ. – Тут он с пугающей резкостью оборвал смех, и в голосе его зазвучала откровенная злоба. – Потому что тогда это мое дело. Если кто-то пытается ограбить МЕНЯ, тогда… – СТР угрожающе умолк.

– Ты убьешь его, – радостно подхватил Стоик, довольный, что наконец-то поймал нить беседы. – Безжалостно, но, если повезет, быстро. Да-да, я знаю, СТР…

– Молодец, Стоик, молодец, – отозвался вождь Страхолюдов. – Рад это слышать. Но понимаешь, Стоик, по данным моих драконов-разведчиков, ты явился сюда незваный, посреди ночи, со всем своим войском… – Он обвел сигарой Стоиковы корабли. – Человек подозрительный решил бы, что, устанавливая свой трон на моих берегах, ты заявляешь претензию на мои земли. Кое-кто мог бы счесть подобный жест не совсем дружеским…