Я всегда поражался тому, что Лекси готова прийти на выручку человеку, которого считает своим другом. Причем не задавая лишних вопросов. В последний раз именно это и довело ее до больницы.

– Лекси, мы не можем тут ничего поделать. Если ты читала газеты, то знаешь, что улики серьезные. К тому же у Уоррена отличный адвокат. Это его работа – доказывать невиновность брата.

– То есть ты считаешь, что он правда мог убить этого Ричардса?

– Честно, не знаю. Мы не общались много лет. И ничего толком не знаю об Уоррене, – я на секунду почувствовал, что говорю, как Джордж. – К тому же ты сама знаешь, что братья и сестры как раз вполне способны на убийство.

– О, – Лекси открыла рот и печально покачала головой, вспомнив собственную сестру.

– Поверь, это вовсе не наше дело. Я не могу больше тратить время на решение личных проблем, иначе мы потеряем контору. Я как раз собирался выезжать, потому что мне надо встретиться с новым клиентом. А тебе лучше вернуться в больницу. У тебя было сотрясение мозга, помнишь? И как твоя рука?

Судя по тому, как засверкали ее глаза, ответ не сулил мне ничего хорошего.

– Рука прекрасно. Через пару дней мне снимут бинты, а пока они совсем не мешают. И голова уже давно не болит. Послушай, мне смертельно надоело валяться в кровати, есть шоколад и слушать байки друзей, которые думают, что делают доброе дело, когда приходят меня проведать и рассказывают о том, как они прекрасно проводят время. Я отлично себя чувствую. Кстати, я знаю о клиенте. Мэриголд мне и это рассказала. Если ты не хочешь, чтобы я помогла тебе с братом, тогда я поеду с тобой.

– И речи быть не может!

– Еще как может. Я тебе нужна в этом деле. Мэриголд мне сказала, что клиент хочет, чтобы мы занялись его женой. Я же специалист в слежке за неверными женами! Салоны красоты, женские клубы, модные рестораны. Ты что всерьез собираешься следовать за миссис-как-ее-там со своей внешностью потасканного квотербека9 в дешевом костюме?

Мне следовало признать, что Лекси в чем-то права. Дела о супружеской неверности пошли у нас гораздо успешнее с тех пор, как она стала моим партнером.

– К тому же этот мистер Ди занимается производством косметики. Я уверена, что ему будет легче разговаривать со мной.

– Что-то наша мисс Пиблз слишком много болтает, – недовольно пробурчал я.

– Естественно, она мне все рассказывает! Это же наш общий бизнес.

Я подумал, что это скорее игра в одни ворота. Каждый раз, когда я спрашивал у секретарши, чем занимается Лекси, та невозмутимо отвечала, что та «ушла и не сказала, куда».

– Хорошо. Поедем вместе. Но не болтай лишнего. Мы еще не получили клиента. Он очень нервно говорил по телефону.

Лекси только ухмыльнулась. Как я понял, Мэриголд дала ей полный отчет о вчерашних беседах в конторе и, может быть, прибавила кое-что от себя лично.

Оказалось, что Лекси приехала ко мне на такси прямо из больницы, поэтому мы двинулись в путь на моем «Плимуте».

– Ты хоть предупредила кого-то, что ушла? – допытывался я. – А матери звонила? Давай остановимся у ближайшей телефонной будки, и ты ей скажешь, что выписалась из больницы.

– Дуг, не надо меня постоянно опекать. Я уже давно не ребенок, а ты по-прежнему относишься ко мне, как к капризной школьнице. И прекрати так панически бояться моей мамы. Между прочим, Аманда, когда была в моем возрасте, уже успела выйти замуж, родить меня, развестись и участвовала во французском Сопротивлении. А я всего-навсего получила удар по голове.

Лекси умела поставить точку в любом споре. Зато она не умела долго обижаться и сидеть молча.

– Послушай, я кое-что выяснила насчет нашего мистера Ди. После того как я поговорила с Мэриголд, я сразу позвонила подруге. Она большая модница и все знает о любых косметических средствах. Так вот, она мне рассказала, что этот…

– Андрос Деметриос.

– Точно. Давай я все-таки буду его называть мистером Ди для краткости. Так вот он открыл свою косметическую фирму лет двадцать назад. Назвал ее «Элленик бьюти», что означает…

– Греческая красота. Я знаю. Немного напоминает «Елена, красота твоя, никейский челн дней отдаленных»10.

– Что?!

– Это Эдгар Аллан По. «К Елене». Я не большой поклонник поэзии, но запомнил эти строчки, когда подписывал открытку для одной девушки в колледже. Ее звали Хелен.

– Я у него только рассказы читала. И «Ворона». Послушай, ты мог бы меня не перебивать? Значит, он открыл свою фирму. Подруга моя рассказала, что первые годы он пытался как-то пробивать средиземноморскую тему. Мол, все на оливковом масле, натуральной соли и с отдушками из греческих лимонов. Шрифт, стилизованный под греческий алфавит и этот… как его… меандр11. Вначале он хотел все продавать очень дорого, но никто не понял, почему какие-то греческие притирки стоят столько же, как французские. Тогда он начал запускать дешевые марки, ориентированные в основном на экономных домохозяек. Дешевое мыло, дешевые духи, разные кремы и косметику, которую продавали в распродажных магазинах. Вроде бы он разбогател на этом, потому что сумел выжить почти всех мелких конкурентов на Западном побережье. Но все изменилось три года назад, когда он придумал новый бренд «Венера и Марс». Там все было по-другому, чтобы отмежеваться от дешевки – совсем другая упаковка, стиль, реклама. Наверное, мистер Ди вложил огромные средства в новый продукт, но риск окупился. Это была провокационная косметика и парфюм, рассчитанный на девушек от семнадцати до двадцати пяти лет. Там были необычные цветовые оттенки, которым придумывались экстравагантные названия. Например, помаду он называл не «бледно-розовый №5», а «Удар под дых» или, скажем, «Поцелуй без любви». Я могу сейчас придумывать, потому что моя подруга говорила быстро, буквально взахлеб. Еще они стали продвигать эту продукцию в весьма рискованной манере. Например, устраивать разные конкурсы вроде «свиданий вслепую», которые транслировались по телевидению и радио. Еще они придумали такую идею как «образ месяца» – в журналах публиковалось фото профессиональной модели, которой визажисты делали макияж, естественно, косметикой «Венера и Марс», а потом девчонкам со всей страны предлагали сделать свой вариант и прислать фотографию на фирму. Победительницам доставалась бесплатная поездка в Голливуд с возможностью фотосессии для собственного журнала «Венера и Марс». У них даже появилась короткая передача минут на пятнадцать на телевидении с таким же названием, там девушки рассказывали свои истории…

– Я понял, Лекси. Мисс Пиблз мне уже сказала, что Деметриос специализируется на молодежной косметике.

– Моя подруга говорит, что уже не только. Его покупательницами стали вполне обеспеченные женщины постарше. Эйприл со всем авторитетом заявила, что современные дамы устали от французского New Look и прочей буружуазности. А «Венера и Марс» – это дерзко, ярко и очень по-американски. Поэтому марка сейчас сместила акцент. Они продвигают идею что-то вроде «мама как дочь – позвольте себе выглядеть моложе». Имеет огромный успех.

– Filiae pulchrae mater pulchrior. Прелестной дочери прелестнейшая мать. Это из Горация. Я хочу сказать, что идея не новая.

– Ну вряд ли они будут использовать классическую латынь в своих слоганах. Я все к тому, что мистер Ди наверняка гребет деньги лопатой. Интересно, почему он решил нанять наше скромное агентство, а не какую-то крутую корпорацию?

Я тоже задавался этим вопросом.

Лагуна-Бич – это небольшой городок к югу от Лос-Анджелеса в округе Ориндж. Еще совсем недавно он вообще был скромной деревушкой, где селились преимущественно непризнанные художники, восхищенные местными видами и удаленностью от шумного города. Злополучные виды и сыграли с ними дурную шутку. Город расположен вокруг небольшого залива, полностью окруженного живописными холмами. То есть, где бы на этих холмах ни построить дом, отовсюду будет открываться вид на Тихий океан. Естественно, об этом вскоре пронюхали застройщики, которые быстро начали выкупать участки на холмах и возводить там просторные виллы для тех клиентов, которые находили Малибу чересчур тесным и суетным, а утесы Сан-Диего – слишком отдаленными.