– Потому что спектакль неубедительный, – пропела я.

Повернулась к нему, склонилась ближе и прошептала:

– Зачем все это?

– Что? Катерина Романовна, зря не веришь. Я к тебе со всей душой…

– И семками…

– Это святое, – согласился Эдуард, – от сердца оторвал. А давай монетку подбросим? Если орел – идем на свидание. Решка – перебрасываем!

– Нет уж. Твои полчаса истекли, мне пора.

Я решительно поднялась, поправила юбку и повесила сумочку на плечо.

– Я все равно тебя добьюсь, Катерина Романовна, – нагло хмыкнул гопник и тоже поднялся. – Недели не пройдет, моя будешь.

– Мальчик, поищи ровесницу, – сквозь зубы прорычала я.

– Я тебя хочу, – прошептал он, и горячая ладонь оказалась на моей талии.

– Я замужем, – пискнула я.

– Но вакансия любовника свободна? – не желал сдаваться маргинал.

– Ты… нахал! Знать тебя не желаю!

Я скинула его руку со своей талии, обошла и быстрым шагом пошла в салон.

– Катерина моего сердца, я не сдамся! – прокричал он мне в спину.

Боже, помоги!

– Катерина, что это было? – окружили меня девчонки, когда я влетела в салон, заперла дверь и для надежности оперлась о нее спиной.

– Ничего.

– Кто он? – не сдавалась Наташа.

– Эдуард, – выдохнула я, – он – Эдуард. Все дружно забыли о том, что он приходил, и работаем! Ирочка тут?

– Тут, – отозвалась сменщица Тани, – уже все локти сгрызла, что не пришла раньше. Девчонки рассказали.

– Угу, – кивнула я и сбежала в свой кабинет.

Подумала и заперлась изнутри. Ну, Эдуард!

Села за свой стол, сделала несколько дыхательных упражнений и постаралась успокоиться.

Не получалось.

Сосредоточиться на работе я тоже не смогла, буквы расплывались перед глазами, а в голове звучал нахальный голос Эдуарда: «Я все равно тебя добьюсь!»

Я нервно отбросила в сторону папку с бумагами, потянулась за телефоном и набрала номер бывшего мужа:

– Да, – лениво ответил Стас.

– Как Федя? – рисуя на листке бумаги каракули, спросила я.

– Нормально, он на тренировке по боксу, ты забыла?

– Забыла, – устыдилась я и тут же вспыхнула: – Ты записал его на бокс, не посоветовавшись со мной?

– А ты против, да?

– Против, Стас. Какой бокс, ему восемь!

– Самое время. Кать, он пацан.

– Он ребенок. И я ничего не имею против спорта, но можно же со мной советоваться?

– Я нашел лучшую школу в городе, Федю в нее взяли, в чем проблема? Сейчас лето. Походит, посмотрит, не понравится – заберем. От него никто не требует становиться профессиональным спортсменом. Ему это нужно, Кать. Поверь. Я не могу проводить с ним все свое время, но он и мой сын тоже, я хочу участвовать в воспитании. А мальчику нужна мужская рука.

– Хорошо, – сдалась я.

Мешать отцу общаться с сыном я не имела никакого права. Несмотря на все наши личные разногласия со Стасом, он был неплохим отцом. В том, что он очень любил Феденьку, сомнений не было.

Решение разойтись было одним из самых сложных в моей жизни, но я понимала, что пропасть между нами становится все больше. Я пыталась сохранить семью, и Стас пытался, но проблем было слишком много. И мы договорились развестись мирно, без скандалов, ради спокойствия сына.

В противном случае мы бы превратились в двух ненавидящих друг друга людей, живущих под одной крышей. Даже сейчас мы не упускали случая уколоть друг друга, но оба упорно старались не разругаться окончательно.

– Ему нравится бокс, Кать, – продолжал бывший, – Федя с удовольствием ходит на тренировки, обещал, что не будет пропускать. И немного дисциплины ему не повредит.

– В прошлом месяце он ходил на танцы. Ему тоже нравилось, но потом он бросил.

– Посмотрим. И это, Кать, я его в спортивный лагерь записал. Всего на неделю, мы можем хоть каждый день к нему ездить. Федя сам захотел. За городом, два воспитателя и две няньки на двенадцать детей, природа, спорт, лес. Программа шикарная.

– И снова ты не спросил у меня, – вздохнула я. – На неделю? Не слишком долго?

– Не понравится – поедем и заберем. Телефон с собой можно взять.

– Я никогда не расставалась с ним так надолго, – засомневалась я.

– Соглашайся, ему понравится. Я все оплатил, чтобы ты ничего не подумала…

– Пришли мне сайт этого лагеря, я хочу посмотреть. И впредь, пожалуйста, не принимай такие решения без меня.

– По-твоему, я не могу в одиночку решить, что лучше для нашего сына?

– Не начинай, – возвела я очи к небу.

– Все, пока. После тренировки он тебе позвонит, – отрезал Стас и отключился.

Я тяжело вздохнула, сжала зубы и, наконец, смогла сосредоточиться на работе.

Стас позвонил, когда рабочий день почти подошел к концу. Я поболтала с сыном, уверилась, что он действительно хочет в спортивный лагерь и скрепя сердце согласилась. Пообещала, что вечером соберу его вещи, а завтра утром мы со Стасом и Федей поедем туда все вместе.

На душе было неспокойно оттого, что придется так надолго расстаться с сыном, но я вынуждена была признать, что Стас прав. Федя мальчик, будущий мужчина, и учитывать его желания я обязана.

Да и забрать его можно будет в любой момент…

Из салона я выходила окольными путями. Я не была готова отвечать на вопросы коллег о том, кто такой Эдуард.

Я сама не знала, кто он такой, и говорить о нем не хотела.

Села в машину, завела мотор и поехала в магазин. Купила все, что считала нужным для Фединой поездки, загрузила в багажник и поехала домой.

Припарковала машину у подъезда, воровато озираясь по сторонам, Эдуарда не обнаружила и облегченно выдохнула.

С трудом затащила покупки домой, заперла дверь, приняла душ и пошла в комнату к сыну.

Я всегда мечтала, что мой ребенок не будет ни в чем нуждаться. Хотела дать ему то, чего никогда не давали мне.

Я росла в небогатой семье, наши с братом родители старались обеспечить нас всем необходимым, но денег всегда не хватало. Чтобы оплатить учебу сначала моему старшему брату, а потом и мне, родителям приходилось каждый год брать кредиты. Паша закончил архитектурный и устроился на работу, чтобы помогать родителям обучать уже меня.

Я старалась учиться хорошо, чтобы добиться скидки и стипендии и мечтала когда-нибудь зарабатывать столько, чтобы нашим родителям больше не пришлось много работать.

И наша с братом мечта сбылась. Сейчас мы оба зарабатываем столько, что наши родители могут ни о чем не беспокоиться, но были и тяжелые времена.

Со Стасом я познакомилась на третьем курсе университета. Он тогда уже работал менеджером в банке. Яркий, красивый, харизматичный. Стас умел производить впечатление, красиво ухаживал, и я быстро потеряла голову.

На четвертом курсе мы поженились, а пятый я заканчивала уже беременная Феденькой.

Проблемы начались после его рождения. Денег не хватало даже на самое необходимое, а Стас не торопился решать проблему. Он ходил на работу с восьми до пяти, звезд с неба не хватал и не стремился получить повышение.

Каждый раз, когда я говорила, что у нас закончились лекарства, памперсы или что Федя вырос из очередной куртки, Стас парировал, что я транжира и могла бы на чем-то сэкономить. Но экономить было уже не на чем. Я донашивала старые куртки, подклеивала зимние сапоги, чтобы не покупать новые, и отказывала себе буквально во всем.

Полноценно выйти на работу я тоже не могла – оставлять Федю было не с кем. Наши со Стасом родители работали, а няня тогда была для меня непозволительной роскошью.

Спасли подруги. Все знали, что я люблю и умею делать прически, плести афрокосички и делать укладки. Все стали приходить ко мне за порцией красоты, и я решилась.

Нашла подходящие курсы для начинающих парикмахеров, потом было повышение квалификации, затем еще одно… Стас скептически относился к моему новому увлечению, часто бурчал, что сын слишком мал, а я оставляю его одного. Но я загорелась своей работой. Хотела развиваться.