Легкая улыбка мужчины быстро исчезла, рот сжался в жесткую линию – первый настоящий признак неудовольствия. Веселый огонек в глазах Пайра исчез.

Хорошо.

Она хотела просто-напросто расследовать историю с Мимикией, а еще выяснить, почему король Дестин не переживает о том, что ради развязывания войны принес своих подданных в жертву наркотику, и при этом не работать на пару с королем преступного мира. Но, как назло, все оказалось иначе. Тэмпест не обязательно наслаждаться сотрудничеством с Пайром или облегчать ему существование.

Прежде чем кицунэ успел ответить, раздался звук приближающихся шагов. Тэмпа раздраженно выдохнула и повернулась в сторону двери. Пайр неторопливо прошел вперед и, облокотившись бедром на спинку стула, благополучно закрыл собой вошедшего в комнату.

Она рассердилась. Упрямец. Тэмпест вытянула шею, чтобы взглянуть на прибывшего человека. Мужчина, закутанный в простой темный плащ, замер в нескольких шагах от выхода. Изогнутые в виде орнамента серебряные цепочки-застежки на его плаще поблескивали в свете свечей. Он опустил капюшон, обнажив черные, сальные волосы, зачесанные назад так, что отчетливо виднелись залысины. Бледного цвета глаза блуждали по комнате, словно прикидывая цену всего, что находилось в ней. Он поймал взгляд Тэмпест и улыбнулся, обнажив гнилые, пожелтевшие зубы.

Мерзость.

– Я вижу, мы не одни, – сказал мужчина, не отводя глаз от Тэмпест. Его пристальный взгляд фамильярно блуждал по открытым взору участкам тела девушки.

Пайр проигнорировал его слова.

– Какие новости ты принес, Тэм?

Тот пожал плечами.

– Стража усилила охрану по периметру Дотэ. Пропали какие-то дети. Теперь не знаю, когда мы доставим следующую партию товара.

Тэмпест посмотрела на обтянутые шелком плечи Пайра. О каком товаре речь?

– Нам нужны были эти лекарства еще вчера, а теперь ты говоришь мне, что понятия не имеешь, когда их доставят?

Голос кицунэ звучал далеко не удовлетворенно.

Тэмпест уставилась на него, не веря своим ушам. Хотя она только что назвала Пайра наркобароном, она совсем не это имела в виду, точнее говоря, совсем не задумывалась о реальном значении слова. Девушка и не догадывалась, что Пайр, как и Шут, был в ответе за проблемы с наркотиками, которые так сильно затрагивали бедных и бездомных, чему она сама стала свидетелем в Дотэ. Возможно, он и не продавал Мимикию в деревнях, но ничего не мешало ему распространять менее смертоносные, но все равно вызывающие зависимость вещества среди жителей Хеймсерии.

Она скривила губы, но воздержалась от комментариев. Оба мужчины, казалось, забыли о ее присутствии. Тем лучше. Нужно получить как можно больше информации.

– Я ничего не могу поделать со стражей. Это все твой глупый план, – сказал Тэм.

Шут сократил расстояние между ним и Тэмом.

Тэмпа моргнула, глядя на то место, где до этого был Пайр. Он двигался слишком быстро. На что еще он способен? Она запрятала свое беспокойство подальше, пока Шут возвышался над Тэмом, а из его груди вырывалось рычание. Сердце девушки бешено заколотилось в груди, когда кицунэ начал меняться: он с каждой секундой терял человеческий облик. Возможно, пришло время улизнуть по-тихому. Она медленно приподнялась со стула.

– За это я тебе плачу, – прорычал Пайр. Он схватил мужчину за плащ. – Все твои причуды и модные наряды оплачиваю я. Если ты не можешь избавиться от нескольких стражников или найти другой путь в город, я найду кого-нибудь другого на твое место. И тебе это совсем не придется по вкусу… поверь мне.

Тэмпест остановилась. Если ей не изменял слух, это была смертельная угроза. Учитывая нынешнее поведение Пайра и пренебрежение к собственным людям, обреченным на смерть, возникал вопрос: насколько искренними были сострадание и любовь, которые кицунэ проявил в талаганской деревне Оборотней?

Могло ли все это оказаться уловкой, чтобы убедить ее работать с ним? Тщательно продуманный, отвратительный обман, чтобы заставить ее предать собственный народ? Внутри все сжалось. Во что же она вляпалась?

Голова снова болезненно запульсировала благодаря приспешнику Шута. Сладкий яд, ей нужно немного поспать и принять настойку от головной боли, сделанную Алексом. Завтра, после того как закончится обязательный завтрак Дестина для военного совета и она официально приступит к своей миссии по реинтеграции в группу повстанцев, ей предстоит взяться за этот вопрос. Потом уже будет точно известно, как поступить с Пайром.

Тэмпа незаметно прокралась к выходу из пещеры, решив, что лучше улизнуть, чем еще раз заговорить с Пайром. Кто знал, что еще нового он расскажет сегодня? В ней не осталось больше сил, чтобы иметь с ним дело. Она проскользнула через затененное углубление в пещере, незамеченной пробравшись мимо Шута и Тэма, и приблизилась к желанному месту.

Как только она решила, что свободна, знакомая рука схватила ее за плечо и снова натянула мешок ей на голову. Тэмпа фыркнула, но не стала сопротивляться Брайну. Не хотелось добавлять себе еще шишек или синяков. Она знала, когда нужно бороться, а когда сдаться.

– Ты действительно думаешь, что я позволю тебе уйти отсюда в одиночестве с открытыми глазами, так, что ли?

Брайн зарычал, ткнув когтями в спину Тэмпест, подталкивая ее вперед.

– Конечно нет, – пробормотала она в мешок, настроение еще сильнее испортилось. – Обязательно быть таким грубым? Что я тебе сделала?

Брайн не ответил, но, по крайней мере, она больше не чувствовала его когтей на спине, пока они двигались предположительно в сторону Дотэ. Как далеко от столицы находится дом экстравагантности Пайра? В нескольких минутах? Часах? Ноги уже побаливали, а путь только начался.

Пятнадцать минут спустя мешок сорвали с ее головы, и девушка увидела опушку, расположенную в лесу ближе всего к границе Дотэ. Слава звездам. Она повернулась лицом к Брайну как раз в тот момент, когда он схватил ее за подол платья.

Его глаза, казалось, светились, когда он пробормотал:

– Ты могла одурачить Шута, заставив его поверить, что ты полезна, сука, но меня тебе не одурачить. Как только увижу, что ты выходишь за рамки дозволенного… что ж, это случится в последний раз.

– Буду иметь это в виду, – пробормотала она.

Он грубо отпустил ее и, развернувшись на каблуках, двинулся меж деревьев, словно был сотворен из самой тьмы.

Тэмпест потерла затылок. Шут – проблема, как и его волчий защитник. С последним придется быть осторожной. В то время как Пайр играл в игры и говорил загадками, Брайн отличался честностью и прямолинейностью. Она ни на секунду не сомневалась, что он может ее убить.

Еще одна волна боли пронзила висок. Тэмпест вздрогнула, когда перед глазами заплясали разноцветные пятна. Еще чуть-чуть, и мигрень обрушится на нее в полную силу.

– Тупой волк, – пробормотала Тэмпа. Из-за боли и тошноты ей сейчас вряд ли удастся хоть немного поспать.

Тэмпест поплелась к городским воротам, поправляя плащ и натягивая капюшон, чтобы прикрыть уши от холода. Затем настроилась на долгий путь обратно в столицу, в свою постель.

– Глупые, напыщенные альфа-самцы и их вспыльчивость, – Тэмпест осознала, что повторяет эти слова, как мантру. Настроение сильно ухудшилось к тому моменту, когда она наконец дошла до внешних стен Дотэ. А ведь настроение начало портиться еще в пещере Пайра.

Путь до городских стен прошел без происшествий, если не считать необходимости терпеть невероятно холодный ночной воздух и стук в висках. Тэмпа решила не входить через главные городские ворота. У женщин, слоняющихся по ночам, складывалась определенная репутация. И Тэмпе, хоть и не настоящей леди, следовало избегать скандалов. Итак, она незамеченной пробралась в юго-восточную часть города. Трущобы. Городская стена там постепенно разрушалась, и до нее уже давно никому не было дела. Тэмпа знала, что патруль избегал этого района, поэтому место не охранялось. Она поспорила бы на свой лучший кинжал, что именно таким образом Пайр доставлял наркотики в город.