«Талия – очень гармоничное и спокойное имя, – лежа в темноте, я пытаюсь унять беспокойство. – Все, конечно же, будет хорошо, к завтрашнему вечеру мы обе окончательно здесь устроимся и без всяких проблем начнем работать».

Но жизнь подобна погоде. Ждешь предсказанного штиля, а где-то поднимается буря.

Прибывающий в Сент-Феликс поезд задерживается на несколько минут, но это к лучшему, потому что я тоже опаздываю.

Моя первая самостоятельная поездка на моторке не обошлась без проблем. Началось все с того, что мне было не усадить в лодку Фица. Сначала мы забрались в нее вместе, и, когда он сел, я вылезла ее отвязать. Фиц решил, что я возвращаюсь, и выпрыгнул за мной. Дело кончилось тем, что мне пришлось отвязывать лодку, держа его на руках, и снова спешно в нее забираться, пока волны без нас не отнесли ее от деревянных мостков.

До гавани мы, слава богу, добрались без приключений, но там я страшно поспорила со злющим начальником гавани о том, где мне причалить. Недовольный человечек маленького роста с прилизанными седыми волосами и такими же усами, по всей вероятности, наслаждался властью, данной ему формой начальника гавани. Я всячески извинялась, говоря про свою неопытность, но, услышав, что я приплыла с Авроры, он завелся пуще прежнего.

В конце концов мне помог какой-то местный рыбак. Я нашла мой причал, и мне было позволено пришвартоваться и вылезти из лодки, дав предварительно обещание, что я скоро вернусь.

– Вы не волнуйтесь, – добродушно успокоил меня рыбак. – Джеральд только скалится, но не кусается. Начальник гавани – работа и без того серьезная, а он, видите ли, к тому же возомнил, что он тут царь и бог. Для новичка вы отлично справляетесь со своей лодкой.

Благодарные нашему помощнику, мы с Фицем бросились на станцию. Я надеялась погулять и осмотреться в городке, но времени на это теперь не осталось. Утро, и Сент-Феликс полон туристов и отдыхающих, неспешно прогуливающихся на утреннем летнем солнышке; кто-то ест знаменитые корнуолльские пирожки, кто-то наслаждается мороженым, а нам, пробираясь по узким улочкам в этой неспешной толпе, приходится все время торопливо петлять и лавировать.

То, что я вижу сейчас, совпадает с впечатлением от вчерашней поездки с Фишером: Сент-Феликс – очень симпатичный приморский городок. Множество лавочек продают всякую всячину – от традиционных местных пирожков и жаренной в кляре рыбы с картошкой фри до поделок, цветов и сувениров. Старые рыбацкие домики отремонтировали и переделали в ухоженное жилье для сдачи курортникам, а в гавани полощется на ветру множество цветных флажков, и всюду расставлены полосатые красно-белые матерчатые шезлонги, чтоб посидеть, расслабиться и посмотреть на море.

Но нам с Фицем не до красот: мы во всю прыть несемся мимо, так что, когда я наконец перевожу дух на станции, от моего спокойствия и уверенности в своих силах остаются одни воспоминания.

Поезд останавливается, и я делаю несколько глубоких вдохов, стараясь восстановить душевное равновесие; внимательно наблюдаю за выходящими на перрон и пытаюсь вычислить, кто из них может оказаться Талией.

Сначала на платформу высыпают три семейства с игрушечными ведерками и лопатками, охлаждающими контейнерами с продуктами для пикника и подстилками; за ними несколько парочек разного возраста – и пожилые, и молодые. Есть и одинокие пассажиры, но они, похоже, приехали на работу и готовы разбежаться по офисам Сент-Феликса.

Наконец из последнего вагона выходит стройная девушка с белокурыми косичками. На ней джинсовые шорты с бахромой и белая футболка с улыбающимся солнцем на груди.

Отлично! Наверняка это она. И, что еще лучше, багаж у нее минимальный – только дорожная сумка.

Держа на руках Фица, делаю пару шагов ей навстречу. Но тут в дверях вагона появляется мужчина в темных очках, белой льняной рубашке и летних полотняных брюках; один за другим он начинает выгружать на платформу чемоданы.

Девушка машет мне, и я еще больше укрепляюсь в уверенности, что это Талия. Но потом она оборачивается к мужчине, перекидывается с ним парой слов, они быстро разделяют чемоданы, и мужчина снова скрывается в вагоне. Я сосредоточена на встрече с Талией и потому особого внимания на него не обращаю.

– Здравствуйте. – Я подхожу к девушке. – Вы Талия?

– Да. – Она тепло улыбается. – А вы, наверное, Скай.

– Очень приятно. Вот наконец мы и встретились. Добро пожаловать в Сент-Феликс, хотя, скорее всего, вы знаете его куда лучше, чем я.

– У меня здесь дядя живет, так что мы с мамой несколько раз сюда к нему приезжали. И тебе, лохматый, привет, – говорит Талия, протягивая руку погладить Фица, который, в свою очередь, с интересом рассматривает ее. – А тебя как зовут?

– Это Фиц. – Я вдруг забеспокоилась. – Вы собак не боитесь?

– Нет, что вы! Я собак очень люблю. Спасибо вам большое, Скай. Я очень ждала нашей совместной работы. Наконец-то я буду делать настоящее дело.

Я открываю рот, чтобы что-то ей ответить, но Фиц ни с того ни с сего принимается лаять и елозить у меня на руках, так что приходится опустить его на землю.

Взглянув на Талию, я вижу, что за ее спиной опять появился тот мужчина, с которым она разговаривала минуту назад, и что теперь он держит на поводке поджарого черного лабрадора. Но если Фиц выходит из себя у моих ног и рвется обнюхать незнакомую собаку, лабрадор только спокойно на него смотрит и воспитанно виляет хвостом.

Легкой походкой мужчина подходит к нам; он такой же сдержанный, как и его пес, а я же отчаянно пытаюсь успокоить Фица.

– Да вы не беспокойтесь, – дружелюбно бросает мужчина. – Собаки противоположного пола на Комету всегда так реагируют. Как, собственно, и женщины – на ее хозяина.

Теперь, когда мы оба позволили собакам подойти поближе друг к другу, я, не сдержавшись, принимаюсь разглядывать мужчину. Даже в солнечных очках он кажется мне кем-то знакомым, только я никак не могу вспомнить, где я его видела. Поэтому я концентрирую внимание на собаках. Они активно виляют хвостами, обнюхивая друг друга, а потом Фиц делает то, что делает всегда, встретив большую собаку: вытянув перед собой лапы, кланяется на свой собачий лад; иными словами, принимает позу, которую в йоге называют позой собаки мордой вниз.

Черный лабрадор обнюхивает Фица и дружелюбно тычет в него носом. Фиц вскакивает, довольный, что его признали.

Мужчина произносит нечто странное:

– По крайней мере, теперь мы знаем, что они поладят. Это хороший знак. Значит, хозяева тоже должны поладить.

Он на секунду снимает очки, и я вижу его искрящиеся улыбкой ярко-голубые глаза и игриво приподнятые темные брови.

Его комментарий меня совершенно обескуражил. Этот незнакомец со мной заигрывает? Я, конечно, уже вышла из строя, но как мужчины заводят знакомство, все еще помню.

Я поспешно отвечаю:

– Извините, что мы с Фицем вас задержали. – Мужчина по-прежнему кажется мне очень знакомым, но я хочу, чтобы он поскорее ушел и дал мне поговорить с Талией. – Вас, наверное, ждут.

Он поднимает очки на голову и как-то странно на меня смотрит.

– Вы вместе ехали? – В надежде поскорее от него избавиться я пытаюсь нажать посильнее. – Дорогу друг другу скоротали. Спасибо за помощь Талии с ее чемоданами. Пора прощаться.

– Я понятия не имела, что мы окажемся в одном поезде, – говорит Талия, улыбаясь своему знакомому. – Это чистое совпадение.

– Судьба, – добавляет он и подмигивает моей ассистентке. – Зато мы с Талией уже познакомились.

Этот обмен любезностями опять-таки звучит очень странно, но я никак не могу понять, что здесь происходит.

Талии, по моим сведениям, только что исполнилось двадцать лет, и мужчина, без сомнения, существенно ее старше. Он, скорее, моего возраста, то есть ему примерно сорок. Хорош собой, если вам, конечно, нравится этот суперухоженный, даже холеный, тип мужчин. Высокий, стройный, с короткими волнистыми волосами цвета воронова крыла, тщательно уложенными с помощью геля. Но не может же он и с Талией тоже кокетничать? Да и вряд ли сети, раскинутые Дон Жуаном средних лет, окажутся заманчивыми для Талии. По всему видно, она способная и смышленая студентка, изучающая метеорологию.