— Это уже не важно. Его душа только одна из сотен тех, кто должен сдохнуть окончательной смертью, чтобы показать, на сколько опасно устраивать беспредел.

— Не кипятись, успеешь еще отомстить. А пока, забираем погибших и идем на улицу, может получится призвать избу.

— Я буду мстить столько, сколько потребует сама земля. — Высокомерно ответил медведь, поднимая израненную девушку на руках. — С вами или без, я пройду свой путь до самого конца.

— И это еще меня называют дураком. — Усмехнулся Огнеслав, за что тут же получил подзатыльник от боянки. — Ну а что? Я бы так же пошел, если бы с тобой что-то случилось! — Завопил он, получая еще один подзатыльник, а потом еще один, и еще.

Смерти соратников омрачали победу, но мы были уверены, что они уже там, где никакие печали не страшны. Обитель богов ждала своих героев и, они явились. Пусть и раньше времени, но зато прямо с поля боя.

Выбраться из клуба оказалось заметно проще, чем туда попасть. На замки уже никто не обращал внимания, банально выламывая двери. А вот с темнотой бороться было совсем сложно, но ровно до того момента, как узнали, что в наших новомодных устройствах есть и фонарик, и динамики, и даже фотоаппарат. Правда с последним были определенные трудности, так как снимать ночью он не хотел без вспышки, а включить или настроить их вместе, было тем еще геморроем.

Где-то вдали небо начало светлеть. До первых лучей солнца оставалось еще достаточно времени, но уже сейчас стало заметно, как изменился мир под покровом тьмы. Огромное количество пятен от крупных кострищ, разбросанный хлам, разрушенные дома, выбитые стекла. Мне даже припомнить было тяжело, когда мы успели все это разрушить. Но раз на утро оно таким и осталось, то вывод очевиден — это определенно мы.

Погибших товарищей сложили в ряд и решили оставить их до возвращения с задания, чтобы в торжественной обстановке проститься с ними как положено. В избе было место, где можно было сохранить и не такие тела. Оставалось только надеяться, что Лариса пришла в себя, иначе прощаться придется еще и с ней.

— Ты готов? — Маша стояла сама не своя. Бледная кожа почти слилась с цветом ее волос.

— Готов. Отойди подальше, возможно, придется влить больше энергии, чем обычно.

Блондинка кивнула, но не отошла от меня ни на шаг, продолжая обнимать себя, стараясь хоть как-нибудь спрятаться от надоедливого холода. К сожалению, даже ту же куртку отдать было нельзя, в этом не было толку, так как они были у всех, плюс — минус, одинаковы. А вот штанов запасных нет.

— Вливаю! — На всякий случай, пришлось предупреждать всех заранее, чтобы не прилетела стрела в глаз или кувалда в лоб.

Бум вышел не таким знатным, даже по сравнению с предыдущим разом. Просто громкий хлопок и перед нами стоит все та же знакомая избушка. Ничего не изменилось ни на первый, ни на второй взгляд. А вот на третий! Петух с флюгера очнулся, встряхнул хохолком и закричал, обозначая утро.

От этого крика мы все раскрыли рты и задрали головы к верху, о чем тут же и пожалели. Первые же рассветные лучи, вместе с петушиным криком, разрушили непробиваемую защиту тьмы. Бесчисленное количество малых и больших осколков летело вниз, угрожая нашинковать нас как капусту на борщ.

— Что ты сделал? — Икнула Маша, хватаясь за меня, в надежде на защиту.

— Ничего. — Ответил я, глядя как первые черные осколки касаются земли. — Это рассвет сделал…

Первые черные осколки рушащегося на нас неба, коснулись крыш домов, превращая их в ничто. Целые куски железобетонных блоков испарялись без следа, открывая внутренности строений. А дальше, пропадали и те вещи, что оставались в комнатах и коридорах общежитий.

Осколки кружили в небе, словно большие пушистые снежинки. Единственным их отличием от настоящего снега, была его чернота. Даже страшно было представить, что когда-нибудь, доведется увидеть такое красивое зрелище. Жутко красивое. Даже слов не находилось, чтобы описать последние мгновения горного поселка.

Весь мир растворялся под этим магическим явлением, стирая не только искусственно возведенные объекты, будь то дороги или дома, но и природные. Горы и деревья, так же растворялись под воздействием этой силы.

— Вила, я иду…

В повисшей зловещей тишине голос Златодана зазвучал, словно пропущенный через мегафон. Его блаженное лицо засияло и, казалось, он и сам сейчас станет светиться, подражая небесному воинству христиан.

Только больше никто не разделял его счастья. Настроение и без того было где-то между адом и тартаром, а тут еще и верная смерть, от которой уже точно не укрыться. Слишком много было этих самых снежинок, не упускающих ни единого выступающего предмета над поверхностью земли.

— Ай! Жжется! — Первой дернулась Кристина, стряхивая черный осколок неба с головы.

Все взгляды устремились на нее и, в черном снегопаде, наконец достигшем земли, полились слезы. Готесса не хотела умирать, тем более таким способом. На лице застыла горькая улыбка, пока тело медленно исчезало от множества прилипавших черных пятнышек. Она, даже не уносилась какой-нибудь дымкой, как это было со сгоравшими зомби, а просто растворялось.

Взгляд затуманился, то ли от слез, то ли от того, что мое тело точно так же истаивало в бесконечной тьме, сумевшей все-таки вырвать нас из заботливых объятий покровителей, навечно забирая души в услужение своим омерзительным желаниям.