– И что мне нужно делать? – спросил красавчик и тут же сам ответил на свой вопрос. – Показать принцессе любовь?

– Показать, проявить, убедить… – дракон совсем понизил голос и по-змеиному зашипел. – Девушка должна поверить в твою любовь! Тогда можно проникнуть в её сердце тонким лучом магии драконов и мотивировать делать нужные поступки. Например, стереть границу социального статуса, чтобы выйти замуж за обычного парня, а не за заморского королевича.

“Конр, ты обладаешь невероятной силой и мог бы подчинять, повелевая массами, городами и странами…” – Гевр потупил взор. “О власти глаголишь? – дракон постучал мощными когтями об верхушку указательного столба. – К власти нужно иметь предрасположение, особый ген, он у меня отсутсвует”. “Я поражён тем, что ты согласился мне подсобить”, – голубоглазый красавец распрямил плечи, став похожим на атлета, занявшего первое место на соревнованиях. “Настоящая любовь не каждому будет дарована, – объяснил покрытый блестящей чешуёй великан, – поэтому, узрев её, нельзя отказываться от дара небес. Сие есть проявление гордыни, а она, как известно, – смертный грех”. Гевр как-то странно кивнул, то ли соглашаясь, то ли не совсем понимая о чём конкретно ведёт речь умный дракон, и дабы сгладить впечатление от столь неоднозначной реакции спросил: “Конр, ты сказал, чтобы воздействовать на принцессу, тебе нужно находиться рядом с ней, только как же это возможно? Драконов в Алденоине не видели лет триста, – по преданиям вас осталось не более двух, – мы наделаем много шуму в городе, коли явимся к людям, а затем станем ходить за девушкой хвостиком!” Дракон вытянул вверх пятнадцатиметровые крылья, задев близ растущую многовековую ель и чуть не вырвав её с корнем: “Гевр! Да меня никто не заметит! Я ж росточком чуть более полевой мышки, притулюсь рядышком с твоей зазнобой, на кончиках пальцев прокрадусь за ней и дело в шляпе! Вот вы уже занимаетесь страстным сексом на королевской кровати, приглашаете меня на бракосочетание и рождение первенца! Я надену фрак, лакированные туфли, приглашу второго дракона, о коем наслышаны люди, может, и других сыщу, и пойдёт пир горой, пляски и танцы-шманцы-обниманцы!” Красивый блондин нахмурился, являя тем самым неодобрительное отношение к подначкам и саркастическому юмору змееподобного великана. “Брови густые реально тебе возраст накидывают! – делая скидку на нежность чувств влюблённого девятнадцатилетнего юноши, примирительно произнёс дракон. – Мы явимся в город чин чинарём, никто не узнает, что ты привёл с собой чешуйчатое волшебное существо! Я всё продумал!” Конр повернул голову в сторону своего логова, раскрутил когтем вихрь и направил его к ближайшему сугробу, который взмыл в воздух и закрыл вход в жилище змееподобного великана, точно громадная белая дверь, обладающая маскирующей функцией. Дракон выдохнул тонкую струйку воздуха и следы, оставленные на снегу мускулистым парнем и его величественным спутником-змеем, моментально исчезли.

Красивый блондин, идеальной коже коего завидовала даже Белоснежка, переступил черту города, взирая на его жителей исподлобья. Он хмурился, когда встречающиеся мужчины приветственно кланялись ему, но учтиво кивал в ответ. Те же списывали его отстранённость на молодость, явное внешнее превосходство и неразделёную любовь к принцессе, которая держалась от него особняком. Многие считали их прекрасной парой, поэтому не знакомились с девушкой, рассуждая, что рано или поздно она сдастся и растает, как масло, в крепких объятиях девятнадцатилетнего силача. Конечно, простота происхождения Гевра смущала народ, так как по статусу парень не был ровней принцессе. Однако он являлся признанным красавцем, посему даже сватавшиеся заморские королевичи, получившие отказ, понимающе хмыкали, рассматривая идеального парня, всюду следовавшего за принцессой.

Гевр прекрасно знал город и вёл своего спутника прямиком на мельницу, которая досталось ему от почившего отца. Люди, шедшие на встречу, здоровались с юношей и заодно коротко кивали тому, кто шёл по правую руку от него. “Вежливость – не порок, а большое несчастье”, – внутренне смеясь, думал новоявленный приятель статного блондина, отвечая ответным приветствием шедшим на встречу. Гевр сказал дракону, что осталось идти совсем недолго, но Конр не спешил закрыться в четырёх стенах и с интересом, взирал на попадающихся людей, которые, в свою очередь, новичка не рассматривали, ибо город был большой и приезжих в нём находилось в достатке; к тому же змееподобный великан произвёл со своим обликом существенные видоизменения: рядом с голубоглазым юношей шествовал не девятиметровый дракон, закованный в блестящую тёмно-зелёную броню-чешую, а обычный человек. Конр преобразился в кареглазого брюнета коренастого телосложения ростом под метр восемьдесят пять, – он стал чуток ниже Гевра, – с загорелой кожей и фигурой боксёра. Из сосновой хвои, собранной вблизи дорожного указателя, по подобию вещей, носимых блондинчиком, Конр изготовил себе походную куртку, штаны, рубашку, перчатки, пояс и сумку. Преобразовал опавшую кору в обувь, внешне напоминающую кожаную, выточил посох и украсил указательный палец левой руки изящным золотым перстнем с изумрудом: “Какой дракон не любит золота!” – ответил Конр на невысказанный вопрос Гевра, читавшийся в его удивлённых глазах, по поводу дорогого украшения.

На подходе к мельнице двое молодых мужчин увидели невысокого мальчика-посыльного лет двенадцати с короткими тёмными волосами; он поздоровался и сказал красавцу, что утром приезжал гонец из соседнего городка, поведавший, что заказываемые Гевром детали готовы, и он может забрать их в удобное для него время. Голубоглазый блондин представил Конра посыльному, объяснил, что это его новый компаньон, сведущий в мастеровых делах, и что теперь со всеми вопросами мальчик может обращаться к нему, а затем отвёл дракона в гостевой домик. Жилище пришлось Конру по вкусу: оно было построено текущим летом из рубленных брёвен, внутри пахло деревом, а грубоватая мебель из сруба приятно напоминала дракону любимые просторы.

– Сколько продлится твоя поездка? – спросил Конр, вальяжно расположившись в кресле, выточенном из дуба. Дракон постучал крепкими ногтями, бывшими совсем недавно твёрдыми, как сталь, когтями, о подлокотник деревянной утвари.

– Ох уж этот Осковник! Пользуется тем, что живёт ближе всего к нашему городу, а дороги сильно заметает в метель, поэтому люди не рискуют ездить далече, и позволяет себе не укладываться в сроки! – Гевр ценил идеальность во всём, поэтому даже минимальная неточность раздражала его. – Детали должны были быть изготовлены и получены мной ещё до нашей с тобой встречи! Теперь придётся срочно уезжать, и я не успею познакомить тебя с принцессой, чтобы ты начал будить в ней страсть ко мне…

– Не терпится прыгнуть в постель к красотке? – Конр улыбнулся блондину. – Понимаю, но ты мужчина, поэтому должен зарабатывать! Езжай за деталями, а я пока на мельнице ремонт бомбану, ибо соскучился по работе за время спячки в логове. Ты оборотишься скоренько и провернём амурные делишки! Будете с принцессой жить-поживать да добра наживать!

– Твои б слова да Богу в уши! – Гевр предвкушающе потёр руки.

– Коли любишь, значит сбудется! – дракон ободряющее закивал. – Где все чертежи мельницы? Я тут так нашаманю, что столетие без поломок проработает, а, может, и века три!

– Я сдал документы в хранилище, а оно находится в центре, – ответил молодой красавец. – Прогуляйся туда, скажи, что от меня, тебе всё и выдадут, заодно город посмотришь.

“Только смотри здесь ничего не сожги! Всё же из дерева! Сено для коров, овец и лошадей тоже легковоспламеняемая штуковина!” – Гевр напряг каждый мускул в своём статном теле, осознав, что привёл в дом огнедышащего дракона. “Где ты видел, чтобы люди огонь извергали? – рассмеялся Конр. – Перестроив свою физиологию и став человеком, я сохранил силу тела, крепость костей, усиленное зрение, но фейерверки изо рта у меня не посыпятся! Езжай спокойно! Чем быстрее отправишься, тем быстрее вернёшься! При хорошем раскладе там делов-то максимум на денёк!” Девятнадцатилетний голубоглазый блондин громко угукнул, схватил походную сумку и, твёрдой походкой выйдя за дверь, отправился запрягать коня в повозку. Конр оборотился по сторонам и, приметив широкую кровать с изготовленным из крапивы покрывалом, решил, что чертежи и ремонт вполне подождут завтрашнего дня.