Когда подпевалы стаскивали обездвиженное умертвие, придавившее лидера их квартета, стремительно раскрылась входная дверь. В мертвецкую ворвался незнакомый мне магистр в длинном кожаном плаще. Высокий, выбритый, как все некроманты, и очень, очень злой. Казалось, от него в разные стороны разлетались клоки темной магии.

— Какого демона тут происходит? — во всю силу легких рявкнул он хриплым голосом, в ответ из запертой клетки зарычали умертвия, мы подать голос не посмели. — Спать!

В загоне все стихло. Кажется, он вернул монстров в состояние глубокого покоя одним движением брови. Заодно и нас. Видимо, этого магистра на факультете некромантии боялись и уважали: парни практически вошли в транс, как мыши перед удавом.

— Вы что же, паршивцы, — сцедил он, окатив их тяжелым взором, — затащили сюда девчонку и начали ее травить?

Меня?

— Ее?! — в три голоса возмутились обалдевшие парни. — Магистр Вейвольд, она светлая! И мертвяка опечатала…

Недолго думая, я прикрыла лицо ладонями. Следовало пустить горькую слезу, но в детстве меня забыли научить плакать. Даже в такие моменты, когда действительно стоило возрыдать, я не могла выдавить из себя ни слезинки, только бесилась и мечтала сеять светлую благодать. Пришлось просто громко всхлипнуть. Пусть артистичностью я никогда не страдала, получилось жалобно и очень испуганно.

— Студентка, с какого ты факультета?

— Темных искусств.

Я отняла ладони от лица и с убитым видом доверчиво посмотрела на магистра. Судя по тому, как у него поползли на лоб густые брови, горящая после заклятья щека выглядела печально. Можно было не изображать всхлипы.

— Они потребовали, чтобы я им дала согласие на посмертие, — заложила бывших подельников по упокоению академической собственности. — Сначала закошмарили моего друга, а теперь меня.

— Да вы рехнулись, подлецы?! Этому я вас учил? — замечательным басовитым раскатом рыкнул он и тут же мягонько прогудел, по-мужски грубовато сжав мне плечо: — Как тебя зовут, ромашка?

— Марта Варлок, господин магистр, — представилась ему. — Умертвия вырвались из клетки. Я была вынуждена защищаться.

И ведь ни слова не соврала!

Обстановка в кабинете магистра Вейвольда была скромная и без претензии: тяжелая темная мебель, массивные шкафы с глухими дверцами. В таких обычно хранили артефакты, которые не хотели выставлять на всеобщее обозрение, иногда оружие. На столике-подставке, напоминающем пюпитр, лежал закрытый на застежку черный гримуар с ведьмовской звездой. Судя по этому знаку, в книге был заточен дух создателя, и содержание она показывала только после жертвы кровью.

На широком подоконнике стояла клетка со скелетами мышей. Маленьких и трогательно злобненьких. Каждый раз, когда магистр проходил рядом, воскрешенные грызуны, стоя на задних лапах, синхронно поворачивались вслед. Забавные создания! Куда как лучше нечисти в бутылочках. Завела бы себе, если бы не боялась остаться без пальцев.

— Держите, госпожа чародейка. — Магистр вышел из примыкающей к кабинету комнатушки и вручил мне чашку с не успевшим завариться чаем. — Успокоительный чай.

Во время бестолковой очной ставки с парнями Вейвольд выяснил, что я та самая студентка с магической аномалией с факультета темных искусств. Из ромашки он повысил меня до светлых чародеек и перешел на издевательский официоз. Насколько понимаю, в его картине мира эти два понятия стояли где-то рядышком. Возможно, между ними затесалась «фиалка».

— Благодарю. — Я забрала кружку.

— Пейте осторожнее.

— Горячее?

— Я плеснул виски.

Да неужели? Никогда не пила с утра ничего крепче кофе, но посмотрела на плавающие по поверхности чаинки с большим уважением. Они-то уже успели расслабиться.

В историю, где нежная девица обещает суровым некромантам посмертную жизнь, а сама коварно заманивает их в мертвецкую подальше от чужих глаз и раскидывает, как щенков, магистр, естественно, не поверил. Не выбирая выражений даже ради нежных ушей милой дамы, магистр выставил парней из кабинета. Пока идет разбирательство, сколько именно трепетных «ромашек» едва не поймали башкой кирпич, им запретили покидать стены академии. И лихому квартету пришлось дать магическую клятву!

— Декан Мэдлей скоро будет, — добавил магистр, но, видимо, не узрев в моем лице понимания, кто именно посетит благородные посиделки с пьяным чаем, пояснил: — Декан факультета темных искусств.

— Конечно, — пробормотала я, почувствовав себя странно от того, что вообще не вспомнила фамилию главного тирана факультета.

Однако не зря умные люди говорят, что не стоит призывать в мир первородное зло, оно непременно отзовется и с радостью призовется. Едва магистр вспомнил о декане, как тот ворвался без стука, не дав ни чайку с виски спокойно поцедить, ни пьяных чаинок пожевать.

Как диктовали хорошие манеры, я аккуратно поднялась из удобного обтянутого кожей кресла и в некотором замешательстве огляделась вокруг, не зная, куда пристроить горячую чашку.

— Магистр Вейвольд, — проговорил декан с порога, — благодарю, что вы не стали привлекать ректорскую приемную и связались со мной напрямую! Согласен, случай совершенно вопиющий!

— Декан Мэдлей, мы не хотим широкой огласки, — проговорил магистр. — Напавших парней перевели в академию только в прошлом семестре. Один из них потомок четвертого ректора. От лица факультета некромантии я приношу вашей подопечной и всему факультету темных искусств искренние извинения за поведение моих студентов.

— Вы хотите извиниться перед нашим факультетом? — недоуменно уточнил декан.

— Перед госпожой Варлок, — уточнил некромант, намекнув, что вторая половина извинений была выдана исключительно ради традиций. — Мои подопечные заперли вашу студентку в мертвецкой и угрозами пытались выбить из нее согласие на посмертие.

— Вот эту студентку? — переспросил декан, и, кажется, даже его лысина источала недоумение — Марту Варлок?

— Верно.

— Они угрожали госпоже Варлок? — никак не мог поверить декан. — Не наоборот?

— Так и есть, — в замечательном голосе магистра прозвучали раздраженные интонации. — Сейчас, когда руководитель нашего факультета в отъезде, и я невольно выполняю его обязанности, мне бы искренне не хотелось поднимать шумиху. Обещаю, что обидчики понесут заслуженное наказание.

Декан сморщился, как от зубной боли, и проскрипел:

— Что скажете, госпожа Варлок?

— Я принимаю извинения.

— Тогда у меня есть вопрос, который я, с позволения магистра, задам. — Мэдлей посмотрел на некроманта, и тот махнул рукой, словно нашему тирану действительно требовалось чье-то разрешение на публичную порку. — Объяснитесь: для чего вы заявились на факультет некромантии, устроили безобразный переполох и уничтожили академическое имущество?

Стало ясно, что он, наш проницательный декан, гроза всех студентов факультета темных искусств, в отличие от магистра некромантии, ни на минуту не поверил в рассказ о притесненной и обиженной светлой чародейке Марте Варлок.

— Академическое имущество не уничтожено, а на некоторое время из движимого имущества превращено в недвижимое, — въедливо уточнила я, не желая приписывать себе подвиги, которых не совершала, и посмотрела на Вейвольда, как единственного вменяемого в этом кабинете магистра. — Не могла же я позволить себя съесть. Согласитесь?

— Полностью согласен, — невозмутимо кивнул он.

— Вы не ответили на мой вопрос, — резковато произнес декан. — По какой причине вы появились башне некромантов?

— Из-за Майкла Стоуна. Студенты факультета некромантии силой заставили Майкла подписать согласие на посмертие. Он опасался за свою жизнь и попросил защиты у ковена Варлоков. По законам моего темного ковена я обязана лично разобраться в ситуации.

— Какая еще угроза жизни? — начал закипать декан.

— Прямая. Ему на голову сбросили кирпич.

— Кирпич?! — нараспев повторил он.