Мистер Нотт замер и медленно обернулся, чтобы рассмотреть причину своей задержки. От его холодного взгляда прозрачно-голубых глаз у Пэнси по рукам пробежали мурашки, и она сложила руки на груди, словно обнимая себя и прячась от этого пугающего вида. Бежать всё равно было некуда, поэтому она сглотнула слюну и тяжело вздохнула, собираясь с мыслями.

— И зачем вы это сделали, мисс Паркинсон? — строгим менторским тоном спросил он и надменно приподнял бровь, словно отчитывая нашкодившего ребёнка.

И Пэнси подумала, что мистер Нотт — это ей не Грегори Гойл, который бы легко поверил в случайность. Она облизнула как-то резко пересохшие губы и сглотнула липкую слюну.

— Нам нужно поговорить, — не по-слизерински честно призналась девушка. — И теперь вам точно придётся меня выслушать.

Снисходительная усмешка тронула его губы.

— Что же вы хотели со мной обсудить? — то, как он произнёс этот вопрос, заставило её чувствовать себя школьницей, глупо досаждающей вечно занятому декану.

Пэнси занервничала, но гордо вздёрнула подбородок и, глядя прямо в глаза, произнесла:

— Мои отступные.

Дэмиан на секунду брезгливо скривил лицо, но быстро принял отстранённый вид.

— Бедная маленькая Пэнси всё ещё обижена? — он вздохнул и устало потёр переносицу. — Пришли сову в поместье. Возможно, я сочту нужным подарить тебе что-то за тот неумелый минет.

Щёки Паркинсон вспыхнули от жгучего унижения. Она наследница благородного чистокровного семейства, а не какая-нибудь беззубая, больная шлюха из Лютного переулка! И в этот момент, в эту секунду девушка пообещала себе, что обязательно заставит его встать на колени.

— О, что вы, не утруждайтесь, — сладким, словно тыквенный сироп, голосом проговорила Пэнси и бросила снисходительный взгляд. — Это была своего рода помощь пожилому человеку. Скажем прямо — из жалости. Как и любая благотворительность, этот акт добросердечия никакого удовлетворения мне не принёс.

Мистер Нотт терпеливо дослушал её выпад, и уголки его губ слабо дёрнулись.

— Что бы могло вас удовлетворить, мисс Паркинсон? — его голос провоцировал внутри Пэнси непонятную дрожь. Демиан смотрел на неё взглядом голодного питона, который гипнозом пытался обездвижить жертву.

— Приличный счёт на моё имя и искренние извинения. На коленях! — с горячностью выпалила Пэнси, но потом рациональность всё же взяла верх, и она добавила: — Но лучше приличный счёт, умноженный на два.

— И ради чего я должен пойти на такие траты? — Нотт-старший нетерпеливо постучал пальцем по бедру, явно теряя интерес к разговору.

О, как же она ждала этого момента… Целый год!

Пэнси гордо вздёрнула подбородок и с триумфом взглянула на мужчину. Правда, взгляд всё равно получался снизу вверх, потому что Дэмиан был выше на голову, даже несмотря на её каблуки. Но при этом он сейчас казался ей таким наивным и немощным евнухом. Возможно, она позволит вылизать её хорошенько, если он будет послушным папочкой. Паркинсон расстегнула сумочку и протянула ему несколько колдографий. Исторический миг настал.

— Учтите, это копии, — предупредила она, хотя не было похоже, что он вот-вот взорвётся и попытается уничтожить доказательства. Наоборот, Мистер Нотт казался абсолютно невозмутимым. Мужчина с большим вниманием рассмотрел каждую и усмехнулся одними уголками губ. На всех фото был его сын.

— Красивый мальчик, — мистер Нотт аккуратно сложил фотографии в свой нагрудный карман. — Но, мисс Паркинсон, у Теодора уже есть невеста, поэтому ваше навязчивое внимание совсем неуместно. И я всё ещё не понимаю, зачем мне открывать для вас счёт?

Пэнси недобро сощурилась и выхватила из его кармана фотографию с наиболее крупным кадром. Там Тео весело смеялся и салютовал бокалом вина. Это была закрытая вечеринка слизеринцев, и все они тогда неплохо расслабились, даже настолько, что он забылся, закатал рукава и произнёс какой-то бессмысленный тост. Именно этот момент Паркинсон и запечатлела.

— Ваш сын Пожиратель смерти! — она стукнула красным ноготком по руке Теодора на фото, на которой красовалась чёрное изображение змеи и черепа. — И если об этом кто-нибудь узнает, то его приговорят к пожизненному сроку в Азкабане!

Повисло молчание. В ушах шумело, звуки рождественского бала звучали так отдалённо, словно через толщу воды. Пламя свечей тревожно мерцало, задуваемое прохладным ветерком. Она смотрела на него прямо, с вызовом, но от его ответного взгляда у неё в животе что-то сворачивалось в тугой узел. Мистер Нотт ласково, по-отечески улыбнулся одними уголками губ, но его глаз эта ухмылка не коснулась. Они так и остались холодными глазами хищника, наблюдающего за жертвой.

— Вам показалось, мисс Паркинсон, — мягко сообщил он.

Но девушка с каждой секундой распалялась всё больше, отступать она точно не собиралась!

—У него тёмная метка! На колдографии прекрасно её видно!

Мистер Нотт внезапно развернулся к ней спиной, шагнул в сторону настолько, насколько позволяла магия омелы. Несколько мгновений помолчав, он спокойным, ровным голосом, будто бы это всё было само собой разумеющимся, произнёс:

— Это просто татуировка, обычная, без капли магии, — он медленно расстегнул запонку на одном рукаве, и маленький бриллиант красиво сверкнул в мягком свете свечей. Мужчина тщательно закатал рукав до локтя.

— Вы сами понимаете, как это глупо звучит?! Зачем кому-то делать татуировку Пожирателя смерти?! — продолжала кипеть Паркинсон.

Так и не обернувшись, Дэмиан расстегнул второй рукав и с той же аккуратностью закатал его, затем по щелчку пальцев в его руке возникла сигара, которую он прикурил от волшебной палочки, глубоко затянулся и выпустил сизый клубок дыма. Всё это мистер Нотт делал молча и никуда не торопясь. В воздухе приятно запахло дорогим табаком и шоколадом.

— Может потому, что мальчик хотел быть похожим на отца? — наконец произнёс он и, резко развернувшись, изящным взмахом руки запер балконную дверь.

Пэнси в ужасе широко распахнула глаза — Беспалочковая магия! Дэмиан умел колдовать без палочки?! Но хуже было другое… Пэнси с трудом сглотнула подступающую к горлу желчь и с паникой уставилась на его предплечье. Там, на бледной, фарфоровой коже, поверх выпуклого рельефа вен чернела самая настоящая тёмная метка Волдеморта. Девушке захотелось бежать, и она рефлекторно отпрянула назад, но магия омелы держала их крепко. Кто бы знал, что эта дурацкая ветка станет для неё смертельной ловушкой!

Мистер Нотт плавно приблизился к ней ближе. Он двигался медленно, тягуче, словно змея, опутывающая в кольцо бедную овечку. Мужчина мягко поймал её за подбородок, погладив большим пальцем губу, и слегка оттянул вниз, обнажая нижние зубы. Пэнси даже показалось, что его глаза стали темнее, сменив свой оттенок с прозрачного льда на тёмную синеву бездонной пропасти.

— Я жду ваших искренних извинений, мисс Паркинсон, — низким глубоким голосом произнёс мистер Нотт, и сердце Пэнси окончательно ушло в пятки. Несколько долгих, мучительных мгновений его острый взгляд блуждал по её лицу, но в итоге замер на губах. Мужчина протолкнул большой палец ей в рот и добавил:

— На коленях, — и вновь пихнул палец сквозь сомкнутые губы, прозрачно намекая, чего именно он от неё хочет.

Пэнси перевела растерянный взгляд вниз, на каменный, холодный пол, на который ей предлагалось встать своими бедными коленками в тоненьких шелковых чулочках. «Разорвутся ведь», — печально подумала она, но, оценив перспективы и здраво рассудив, что лучше уж они, чем другая часть тела, она решила послушаться.

Девушка медленно и изящно опустилась на колени. Элегантно расправила юбку и выпрямила спину. Пусть даже так, но гордость она при этом не потеряет. Мистер Нотт громко щёлкнул пряжкой ремня, высвобождая из петель кожаный хвостик. И Пэнси проследила за его движениями, попутно отметив, что даже один его простой ремень был равен годовой зарплате жалкого работника из Министерства. Драконья кожа и гоблинское серебро… Да, похоже, быть Пожирателем куда выгоднее, чем честным гражданином общества. Она облизнула сухие губы.