Ираклий разочарованно насупился и умолк.

– Не расстраивайся. – решила поддержать его Света. – Думаешь, там прямо конкурс в Комсомольский прожектор?

– Конечно, вам легко говорить: не расстраивайся. – с досадой заявил Ираклий. – Вы все москвичи. Даже Лёха, вон, из общаги съехал. Вы после учёбы в Москве и останетесь. А меня распределят куда-нибудь в Таджикскую республику.

А скоро ещё и Брагин съедет… – подумал я.

– До распределения еще, как пешком до Пекина. – сказал я, усмехнувшись своим мыслям.

Надо было уже идти на пару, и мы поспешили покинуть столовую.

После пар съездил на лекцию в очередные «Дары природы». Магазин находился недалеко от метро, всего пять остановок на автобусе. Коллектив магазина оказался возрастной, принял меня хорошо. Тётушки жалели меня, мол, тяжело сейчас учиться в университете. Вопросы задавали не по теме лекции, а спрашивали где я учусь и далеко ли мне домой добираться. Всё пытались меня поскорей домой отправить. Первый раз меня так принимали… Удивительное дело.

– Ну, раз вам всё понятно, – пришлось согласиться мне. – тогда я поехал?

– Езжай уже. – усмехнулась заведующая и сунула мне небольшой сверток.

Уже на улице сообразил, в чем дело. Едва я вышел, дверь за мной поспешно прикрыли, и повесили табличку «Переучет». Соотнес это с тем, что запах был спиртного от сотрудниц, да и глаза у них блестели. Все стало на свои места – они уже начали потихоньку что-то важное в коллективе праздновать, и спешили от меня избавиться, чтобы продолжить. Какая уж тут лекция, когда водка в организме плещется, и еще хочется добавиться…

г. Москва

Лекция накануне праздника совершенно бессмысленное мероприятие. Завтра же восьмое марта, выходной. Вот сотрудницы и начали уже с обеда гулять. Будем считать, что я их поздравил тем, что смылся побыстрее и дал возможность продолжить.

Удивило, что в универе восьмое марта празднуется как-то скромно. На подарки девчонкам не собирали. Единственное, Ираклий воспользовался опытом нашей агитбригады и организовал из соседей по общаге небольшую команду для смешной сценки-поздравления. Парни и спели, и сплясали. Девчонкам понравилось. Посмеялся над сценкой вместе со всеми, крикнул «Поздравляем!» и переключился на текущие дела. Занёс Эмме Эдуардовне коробку зефира. Она очень мило улыбнулась и поблагодарила.

Москва. Гагаринский райисполком. Кабинет второго секретаря РК КПСС.

– Так не бывает. – недовольным тоном выговаривал второй секретарь посетителю в форме майора милиции. – Там не может не быть нарушений.

– Но, Герман Владленович. Люди отработали. Ничего не нашли. – возразил майор.

– Плохо искали. Пусть ещё раз всё перетрясут.

– Это огромная застроенная территория. – возразил майор. – Десять производственных корпусов, масса пристроек, сараев, гаражей, подвалов, каких-то будок… Знать бы, хотя бы, где искать! А то, это даже не иголка в стоге сена!

– Ну знаете! Знали бы, где искать, к вам бы не обращались. – ответил ему Иван Николаевич, райкомовский работник. – Кто из нас профессионал? Ищите!

Майор кивнул, поджав губы. Спорить было бесполезно… Тем более, что все в кабинете прекрасно знали, как сложно было организовать эту проверку. Майор даже припомнить не мог, когда бы проверке ставили так палки в колеса. Даже когда разрешение удалось получить, каждый шаг на меховой фабрике начальство рассматривало под микроскопом, требуя неукоснительного соблюдения социалистической законности.

Кто-то влиятельный очень не хотел проведения этой проверки, и однозначно, был категорически против того, чтобы она дала результаты. Вот и приходилось ему маневрировать между двумя влиятельными силами. Силу использовать нельзя, любую жалобу на нарушение прав работников грубостью или выкручиванием рук тут же неизбежно раздуют в катастрофу вселенского масштаба. Стать жертвой борьбы двух группировок майор откровенно не хотел, ему еще подполковником нужно стать, прежде чем на пенсию выходить. Поэтому проверку проводил, но полностью по текущему законодательству. Чтобы придраться к нему не мог никто. Будут результаты – хорошо. Не будут – тоже.

Решил заехать к Сатчану, узнать последние новости про фабрику и взнос за квартиру завезти. Лучше я сам куда-нибудь подъеду, чем они с главбухом проверяемой фабрики ко мне домой ходить будут. Да и почта тоже так себе вариант – один раз прокатит, а потом сотрудницы могут что недоброе заподозрить. Никогда не знаешь, когда на наблюдательного человека нарвёшься. Насмотрится сотрудница фильмов про шпионов и позвонит в КГБ, решив, что мы с главбухом шпионы американские.

Позвонил Сатчану от метро. Он пообещал дождаться меня.

– На фабрике всё ровно. – доложил он, встретив меня в своей приёмной, перерывая бумаги на столе своей бывшей помощницы. – Обещали кого-нибудь прислать, но так и не прислали пока. – сказал он, заметив мой недоумённый взгляд.

– Это хорошо, что всё ровно. Но не расслабляйтесь, – посоветовал я. – Пока милиция на фабрике, все может быть. Я тут подумал. Чтобы такую проверку организовать, считай повторно, и опять с привлечением милиции, это надо хорошие связи иметь. Соперник против вас играет по-крупному и, как я понимаю, круг заинтересованных в фабрике лиц постепенно расширяется. Неплохо бы выяснить, кого они подключили. Чтоб понимать, с кем дело имеете. И после проверки тоже нужно будет минимум пару недель за людьми понаблюдать. Могут кого-то завербовать и задание дать стукануть, если что подозрительное увидит.

– Естественно, выявили уже всех. – сказал второй секретарь и вернулся в свой кабинет, найдя, наконец, нужную бумагу. Положил её у себя на столе и принялся одеваться.

– Проводи меня до машины. – попросил он.

– А что такое?

– Привет передам из типографии.

– Понятно. – усмехнулся я. Ещё с десяток томов дефицитных изданий. – О! Чуть не забыл. – положил я стольник на стол рядом с бумагой.

Сатчан спрятал его в ящик своего стола и принялся выключать везде свет.

– Мы с женой приглашаем тебя в театр, – вдруг объявил Сатчан, когда мы спускались по лестнице.

От неожиданности споткнулся на ступенях и изумленно посмотрел на него.

– Вот и я так же среагировал, когда Римма это предложила. – рассмеялся он.

– Это Риммы идея? – не поверил я.

– Да. Переживает, что вы про неё плохо думаете.

– Ну… Неожиданно. Спрошу у Галии. Она тоже очень сожалела, что они с твоей женой не нашли общий язык. Позвоню, короче, как узнаю. – пообещал я.

Сатчан кивнул.

В багажнике его машины стояли стопки книг, завернутые в оберточную бумагу и обвязанные пеньковым шпагатом. Сатчан подал мне одну. Сначала она не показалась мне тяжелой. Но пока тащил домой, шпагат, даже через перчатки, больно ладони продавил.

У нас на кухне застал Ирину Леонидовну. Она разговаривала с Галиёй. Выражение лица у неё было такое несчастное.

– Что-то случилось? – обеспокоенно спросил я.

– Иван с Линой объяснился, – вышла ко мне Галия. – Сказал, что всё кончено.

Ирина Леонидовна всхлипнула. Решил не мешать их беседе. Может, человеку выговориться надо.

Прошёл в спальню. Сразу за мной Галия пришла, сказала, что ужин мне сейчас в постель принесет.

– Чудесный сервис. – поблагодарил, когда она принесла мне тарелку с макаронами с сыром и чашку с чаем.

Поужинал, одновременно рассматривая книгу из пачки. Первая книга из серии про Анжелику, Анн и Серж Голон. Вспомнив прочитанный в двадцать первом веке роман, вот просто был уверен, что эта ранняя версия очень сильно пострадала от цензуры. Очень хорошо, подумал я, укладывая книги на антресоли шкафа к остальным моим запасам. Купим стенку в большую комнату, книжные полки уже не пустые будут. Пусть она даже после цензуры, на эту книжку я смогу выменять все, что угодно.

Курсы сегодня пропустили. Надо бы позаниматься. Решил полистать учебники, пока время есть до прогулки с Тузиком. Но Ирина Леонидовна ушла, и Галия тут же прискакала делиться новостями.