– Ку… куда ты? Ты что?!

И прежде чем Сашенька успела опомниться, Коля запрыгнул в лодку, завел мотор и, не слушая обращенных к нему вопросов, умчался прочь. А Сашенька осталась. Одна-одинешенька, в темном и глухом лесу, где водилась всяческая нечисть. И защитой ее от всего того страшного, что скрывал в себе лес, было лишь пламя костра, который она и принялась поддерживать с тем большим усердием, что теперь от его благополучия зависела и ее личная безопасность.

Как же хорошо теперь понимала Сашенька тех первобытных людей, которые поклонялись огню. Кто, как не он, в темную и холодную ночь согревал и давал им чувство безопасности от всего того, что крылось вокруг них?

Сидя возле огня, Сашенька почувствовала, что усталость берет верх над страхом. День выдался насыщенный событиями. Да и побегать пришлось немало. И как ни была она взволнована исчезновением Юры и Юли, ей захотелось прилечь.

Земля была сравнительно теплой, лежать было на ней даже приятно. Глаза у нее сами собой стали закрываться. И Сашенька подумала, что немножко вздремнуть ей бы не помешало. Дров было запасено достаточно, на всякий случай она подбросила еще пару больших сучьев и решила, что этого на какое-то время хватит. После чего закрыла глаза и, сама не заметив как, крепко заснула.

Проснулась Сашенька неожиданно. У нее было какое-то необычное чувство, казалось, что на нее кто-то пристально смотрит. Она приподнялась на локте и огляделась по сторонам. Никого. Все тихо и спокойно. Над озером поднималась туманная пелена. Уже светало.

Костер совсем прогорел. От него в воздухе вился дымок, а огня совсем не было видно. Сашенька разворошила угли, увидела красные искорки и обрадовалась. Если бы костер погас совсем, то ей самой нипочем бы не удалось разжечь его снова. Она помнила, каких трудов стоило это сделать Коле, как не хотели разгораться сырые дрова и как неохотно они в итоге сдались. Она принялась раздувать угли, подкладывая одну крохотную веточку за другой, раздумывая, скоро ли вернется Коля и вернется ли он вообще.

Внезапно она услышала неподалеку от себя слабый писк. Она готова была поклясться, что этот писк она уже слышала сегодня ночью. Но откуда он исходил? Звук был совсем тоненький и нестрашный. Сашеньку он не столько пугал, сколько давил на жалость.

– Эй! Кто там пожаловал к нам? – спросила она.

Писк ненадолго стих, словно испугался звуков человеческого голоса, а потом раздался снова, но уже чуть в стороне. Незваный гость переместился, а вот уходить не собирался. Сашенька подбросила еще несколько веточек, и огонь разгорелся посильней.

– Наверное, ты голодный. Иди сюда. Будем кушать.

Она не знала, кто там прячется в густых кустах, но почему-то решила, что это существо должно быть голодным. И ей захотелось его подманить. Вдвоем будет не так страшно. Коля-то все не возвращался. И Сашенька не представляла, что ей делать в этом месте одной. Как она отсюда сможет выбраться? Одна и без лодки? Да она пропадет! Как Юля! Как Юра! О, ужас! Они все тут погибнут. Это какое-то проклятое озеро, где погибают и исчезают все, кто оказался поблизости.

Усилием воли она не позволила себе раскиснуть. У нее есть огонь. У нее есть тушенка. И у нее есть нож. Еще не все пропало! Она справится! Люди выживают и не в таких условиях. А сейчас уже почти лето. Да, лето у нас часто бывает поганое и холодное, но все-таки оно лето. Пусть даже завтра похолодает и пойдет дождь, но всюду прет свежая трава, которой при желании можно питаться. Потом пойдут ягоды, с их помощью тоже можно как-то протянуть. Грибы пойдут, с ними вообще красота. А до настоящих холодов еще много месяцев. За это время она куда-нибудь да выберется из этих мест.

– Ну, кто там спрятался? – уже более бодро произнесла она. – Хочешь есть?

Недрогнувшей рукой она всадила нож в консервную банку и вскрыла тушенку. Когда она поставила ее на огонь, то мясной аромат вызвал прилив слюноотделения у нее самой, а уж существо в кустах и вовсе издало такой вопль, словно пришел его последний час.

– Иди сюда. Кис-кис-кис!

Но тот, кто пришел на ее зов, был совсем не котенок, это был щенок. Это был уже не маленький щеночек, а подросток. У него было нескладное и характерное для подросткового возраста тело: былая щенячья милота пропала, а взрослой красоты и грации еще не появилось. И щенок ковылял на своих слишком длинных ногах, то и дело наклоняя то в одну, то в другую сторону свою несуразно огромную голову, словно стесняясь ее размеров. А может, его шее просто трудно было удержать на себе такую тяжесть.

– Экий ты лобастый… Не бойся. Я тебя накормлю.

Она вывалила часть мяса на траву, а остальное хотела взять себе. Но щенок с такой скоростью проглотил свою порцию и так жалобно и просительно уставился на девушку, что Сашенька не смогла сделать больше ни одного глотка.

– На! Ешь!

Щенок проглотил содержимое всей банки, не побрезговал и соусом, который девушка вымакала хлебом, и его щенок тоже сожрал. Он съел столько, что хватило бы взрослому человеку, но наевшимся досыта не казался. У Сашеньки возникла мысль скормить этому проглоту еще банку, благо запасы позволяли, но она вовремя спохватилась:

– Все! Хватит. Ты явно давно не ел, если сейчас набросишься на еду, то у тебя живот заболит.

Щенок не возражал. Убедившись, что кормить его в данный момент больше не будут, тем не менее он никуда не ушел. Прилег рядом с девушкой, следя за ней одним глазом. Но стоило Сашеньке кинуть ему палочку, как он тут же вскочил на ноги и затеял веселую игру. Носился с палочкой, подкидывал ее в воздух, ловил и пытался схватить то зубами, то лапами. Затем улегся и принялся грызть, да так, что только щепки летели во все стороны.

– Откуда же ты тут взялся? Наверное, где-то рядом есть человеческое поселение, оттуда ты и удрал. Ну, повезло тебе, что ты наткнулся в лесу на меня, а не на волка или кабана. Да что там, такому малышу даже лиса прямая угроза. Ты теперь уйдешь?

Но щенок всем своим видом давал понять, что от доброй Сашеньки и вкусной тушенки он никуда не уйдет. От добра добра не ищут. Было ясно, что он с ними всерьез и надолго. По крайней мере, до тех пор, пока у Сашеньки не иссякнут запасы продовольствия. Внезапно он подбежал к воде и начал с жадностью лакать воду. Понятно, после сытной трапезы ему захотелось смочить горло. Сашенька тоже подошла к воде, чтобы сполоснуть в ней ложку с кружкой, из которой она всласть напилась чаю.

– Где же Коля?

Сашенька напрасно вглядывалась в воды озера, никто по ним не плыл. И звука мотора тоже не было слышно.

Щенок резвился рядом, пока она старательно отмывала кружку от прилипших чаинок, сама поражаясь тому, зачем она с ними возится: на природе все не так, как в городе, можно было совсем не заморачиваться с мытьем посуды. Тут ложку облизала – и порядок, все равно, кроме нее, никто этой ложкой пользоваться не будет. У каждого в их компании изначально был свой набор, состоящий из кружки, ножа, вилки и ложки. На этом особенно настаивал Игорь в приступе какой-то непонятной брезгливости.

И вдруг Сашенька заметила, что щенок что-то нашел. Он рыл лапками песок, припадал на грудь, пытался укусить нечто, спрятавшееся от него в воде.

– Что ты там нашел? Уж не змея ли? Еще не хватало, чтобы тебя укусили.

Сашенька не знала, случаются ли в нашей местности водоплавающие змеи, но полагала, что лучше не рисковать. Вооружившись палочкой, она несколько раз потыкала в то место, которое вызвало у щенка такой интерес. В ответ ничего оттуда не зашипело и ее не укусило. Наоборот, внутри, в песке, прощупывалось что-то твердое. А наружу торчал круглый глаз.

Щенок схватил зубами это круглое и потянул.

– Да это же бутылка!

И действительно, в пасти у щенка было горлышко бутылки. Ну, бутылка – это не змея, бутылок Сашенька не боялась. Она перехватила инициативу, и совсем скоро ей удалось извлечь бутылку из песка. Она была необычной формы, сплетенная из цветных стеклянных нитей, многие из которых еще сохранились и сложились в узор, который напоминал собой паутину. Горлышко было заткнуто.