Стал Эдуард купца благодарить:
– Не жить бы мне без тебя, молодец, не видать света белого, котунов не кушивать. Отныне я слуга твой навеки, всё что хочешь проси – для тебя сделаю.
Смекнул купец, ухмыльнулся в ус да сказал:
– Добро, есть у меня идейка одна, возьму я тебя с собой. И свет повидаешь, и без котиков не останешься. Только для начала надо всех этих мурзиков изловить, они нам ещё пригодятся.
Собрали всех в мешок, только Котофея Ивановича нигде не нашли, пришлось без него в путь отправиться.
С тех пор, в Магодуре кто бывал, мог посетить представление новое под названием «Эдуард и его весёлые котики». Будучи у купца на службе, каждое утро выходил Эдуард на сцену да садился там за стол. Купец же доставал по очереди котиков из мешка и сажал опротив него. Эдуард зычным голосом произносил заклинание:
– Коточек-коток, покатися в мой роток!
И в тот же миг на глазах у всех пушистый клубок исчезал в пасти Кошкоеда. По окончании представления купец доставал специально запасённый дубовый табурет и охаживал им Эдуарда по спинушке, отчего вылетали котики обратно на стол прямиком из чрева Кошкоедова.
Очнулся Котофей Иванович в брошенном Кошкоедовом логове, глядь по сторонам – нет никого. День прошёл, другой прошёл, а никто так и не явился за ним, поесть не принёс. Собрался тогда Котофей с силушками да на лапы поднялся, аж сам подивился. По норе взад-вперёд прошёлся, крошки пособирал, хотел мяукнуть, да только не получилось ничего, разучился совсем.
Случился в тот год на селе неурожай, стали бабы шептаться:
– Никак нашего Кошкоедушку чем обидели, чем не угодили родимому.
Стали мужиков подговаривать с угощениями-подношениями к норе сходить. Явились мужики с пирогами да котами к норе, стали кликать Кошкоеда. Услыхал Котофей зов, стал наружу протискиваться. Да только как увидали мужики такого котищу, представили, как он их котунов ест, так испугалися, побросали все свои подношения да и убежали восвояси. Так пришлось сделаться Котофею диким котом. Занял он нору Эдуардову да стал себя звать не иначе как Кошкоед Котофей Иванович.
Как Лорк, Жун да Маг Огня за полночь чаёвничали
Глава 1. Про Цингорье и его окрестности
Град Магодур, как известно, на острове стоит, в излучине реки Безымянной, там, где в отток река Быстрая сходит.
Магодур этот – место знатное, по всему миру известное, хоть нету там ни дворца, ни монумента какого. Дрянной халупки и той не найти, один сплошной базар. Но какой! Не сыскать ему равных. Со всех окраин свозят туда купцы свой товар. Самые наидиковинные вещицы увидать можно, меж рядов прогуливаясь.
Живут лавочники магодурские в городе Магоморе, рядышком, на том же острове. Тут у них и скотина, и амбары добром разным набиты стоят. Чужаков в Магоморе не любят. Заявится кто, так могут и поколотить, и собак спустить. Более всего стерегут местные жители яблоневый сад на берегу. Почему? Дак то в строжайшем секрете держится.
Через речку Быструю, на восток от Магодура, мост наведён. Широченный, да всё на нём толкотня! То купцы в Кронодор едут, то телеги, специями гружённые, с Однорыльска идут, а того боле зеваки шастают. На запад аж два моста имеется. Да только не ходят по ним телеги, и путник редок. Испокон веков так повелось: не селются люди за рекой Безымянной. И неспроста. Живут на той земле Маги: Маг Воды, Маг Земли, Маг Огня и Некромант. Каждый Маг себе территорию столбит да в неволю люд, а то хуже, и нелюд уводит. Есть, правда, и там два людских городишка… – дак и с теми не всё ладно.
Цингорье – Лорково поместье с башнею, сразу за мостом от Магодура, да далеко на северо-восток у самого Северного моря – Гро, город под тучею. Последний, на беду, соседит с Некромантовой землёю, оттого со стародавних времён подневольны жители его. Поначалу противиться силились, да только всё внапрасну, того хуже сделали: наслал на них Маг беду-непогоду. С тех пор круглый год над полями ихними солнышка не видать.
* * *
Про Цингорье слухи разные ходят, да только окромя их ничего доподлинно не известно. Стоит себе башня с плоской крышею, глухой стеной обнесена. Ни гербов, ни щитов, ни знамени. Одним мхом да лишаём камни украшены. С одной стороны горы нависают, с другой море подпирает, в третью ворота обращены. Эти тоже в обычное время закрытыми держатся. Словом, подозрительное местечко.
Хозяина в Цингорье Лорком звать. Дважды в месяц от него телега идёт, мужики всё неразговорчивые, подозрительные. Снеди всякой купят да чего ещё и сразу назад.
Говорят, этот Лорк – прохвост да жучила, с Магами на сделку пошёл, да, видать, своё отстоял, не прогнулся, оттого жить ему на их земле, хоть на краю, хоть и в задках, да дозволили. Башню отдали. Старики говаривают, она всегда там была, на берегу. Уж потом её стеной обнесли, как Лорк объявился.
Слыхал я, правда, и другое. Выдумывают, будто Лорку несколько сот лет, а чтобы годы свои продлить, зелье он специальное пьёт. Будто спал он в башне той, как вампир в гробу аль сундуке даже, пока не разбудила его прекрасная княжна… Ну то на вымысел больше смахивает.
Никто почти в лицо Лорка и не видал, но, по слухам, внешность у него специфическая. Молод он, худощав, роста невысокого, тем, конечно, никого не удивишь, да только, говорят, причёска его таким манером, что только Вольному Шуту в пору. Всё дыбом стоит. Мненьице одно имеется, что напасть эта от нечистого. Мол, Лорк этот колдовать учился, да, видать, чего-то там напутал…
Много всякого про него в народе болтают, да то больше по зависти да неграмотности. Ну а коли по правде сказать, так Лорк этот в науках голова. И молва тому не претит. Говаривают, сам император Однорыльска – Корлеон ему чертежи машин осадных заказывал. Может, и навирают лишнего, да только видывали, как через Магодур телега, тяжело гружённая, в Цингорье шла. Еле катилась, аж дуги прогибались. Никак, золотишком набита!
Ну то присказка была, а сказка вот только сейчас начинается.
Глава 2. Как Маг Огня от беды спасался
Случилось как-то Магу Огня осреди лесной чащи проснуться. Тело ломит, хоть волком вой, весь в пыли да листве пожухшей. Долго ли спал, много ли пил? Ничегошеньки не помнит. На ноги поднялся, чуть было обратно не повалился. Стал отряхиваться, обстукиваться. Как есть весь пустой, ни меча, ни забрала, один кафтан подпоясанный. Постоял, подумал маленько да и пошёл, на ноги понадеявшись: авось куда-нибудь да приведут.
Шёл-шёл да и вышел Маг на опушку леса, глядь – мужики во всеоружии у огонька сидят, грибочки варят, прибаутки рассказывают. Только Маг их, значит, окликнул, как бросились они к нему, улюлюкать принялись, булавами махать.
Ну Маг не дурак был, смекнул да дёру дал. Бежал он по опушке, через поле, за кусток – да в лесок. Избёнку приметил, в неё шасть, а там старушка в косынке за столом сидит, медовичок откушивать собралась. Ну та удивилась весьма, да не то чтобы. За стол гостя незваного усадила, чаю налила. Маг всё отнекиваться:
– Не до чаю мне, бабуля! Хорониться надобно! Мужики гонются!
Дак та непроста была. Всё с мажьими увереньями соглашалась, да уж и пирога кусок отломила.
– Да, – говорит, – беда-беда, и глядишь, с утра крошки во рту не было…
Уговорился Маг, выпил чаю с мятою, медовичком заел. А как заел, так и рассказал старушке той про свою беду: так, мол, и так, проснулся с больной башкой, ни рожна ни помнит, да тут и мужики припустили… Бабуля в ответ:
