Господи, о чем это я?! Ведь для Ланге они и политы кровью предков! Это для меня его версия с Филатовыми несколько проседает, и я в паутине раздумий забыла о невинно убиенных двойниках… Вот он, тщеславный ключик сознания: если семья не царская, то и не убивали никого! Не ожидала от себя такого снобизма. Значит, кровь детская все же была… Я вдруг задумалась… это богатая почва теперь уже для моих личных мистических всхлипов и спекуляций. Я никак не могу перестать искать во всем страшное предопределение… Даже не знаю, зачем это мне. Да, есть тривиальная причина: предначертанность судьбы полностью снимает с тебя ответственность. Ответственность за то, что… случилось с Митей. Но ведь самое главное, что я ищу – не эту жалкую индульгенцию. То, что я ищу, напоминает тот самый подземный ход, который мог спасти кого-то от расстрела. Напоминает, но гораздо сложнее… Кроличью нору в параллельный мир.

И Юлик прав: не предопределение, а предназначение!

Наконец я написала ответ Виктору, при этом в последний миг при отправке письма пожалев о чрезмерной его перегруженности. Может, адресату совершенно не нужна моя рефлексия? Может, ему просто нужна была лаконичная похвала и готовность поддержать и содействовать его начинаниям? Но эти метания для меня – явление частое. По завершении диалога мне всегда кажется, что я наговорила лишнего.

Поэтому иногда я просто молчу.

И вот, уже собираясь на сегодня закончить с деловой перепиской, я увидела… нечто странное! Новое письмо от живчика Лещинского. При этом в первых строках он развивал тему… о боже, кажется, письмо Никодиму случайно отправилось не по адресу! Случайный сбой или моя рассеянность – и вот уже диспут о подлинности Маккартни некстати взбудоражил предприимчивого уроженца городка Дятлово… Почему я помнила, откуда родом господин Лещинский, активный и настойчивый участник нашего конкурса? Да потому, что он раз пять присылал мне правку своих стихов, и в каждом письме дублировал свою краткую биографию, видимо, тоже подвергавшуюся редактуре. Но чему бы она ни подвергалась, в начале ее неизменно красовались слова: «С моим армейским другом Витей Воловичем, уроженцем Бобруйска, мы организовали литературный бар „Дятел и Бобёр”…»

Уж не знаю, каков был Бобёр, но Дятел был упорен, жизнерадостен и плодовит. Иной раз плодовит мучительно, что порождало у меня невроз из-за его бесконечных правок. Однако к этому я привыкла. Полной же неожиданностью для меня явилось то, что господин Лещинский был столь глубоко осведомлен о тайной стезе ливерпульской четверки:

«Уважаемая, позвольте уточнить некоторые детали: происшествие 1966 года – вовсе не пиар, а посвящение участников группы „Битлз” в масоны. Подстроенная авария Маккартни – это жертва. Нет, он не умер тогда, но запел иначе. Как и все они. Вы могли бы это услышать, если бы ознакомились с их творчеством поближе… Мне-то проще, я старый битломан. Но – не буду отнимать ваше драгоценное время. Скажу лишь одно: Леннон сопротивлялся. Он не хотел входить в братство свободных каменщиков. И его пыталась спасти от них Йоко Оно. Она ведь тоже принадлежала некоей тайной организации. Но у нее в итоге не вышло. И Леннон покинул нас, став жертвой фаната-наемника.

Так что зря вы отговариваете пытливого Никодима написать об этом роман. На русском языке, насколько мне известно, пока не было такой книги. Я бы ему помог с материалами – ведь тему я давно изучаю…»

Без масонов-то мой день был бы сегодня не полон, конечно… Ну Дятел дает! И что за неуместные мистические переплетения! Зарываясь в теме царской семьи, я, конечно, натыкалась и здесь на версию о ритуальном убийстве и о том, что это якобы дело масонских рук, которые давно мечтают уничтожить Россию-матушку. И вот что мне странно, однако: если масоны – за мировое братство, за всеобщую любовь и терпимость, как они и провозглашают, то процесс у них идет, по Веничке Ерофееву, медленно и неправильно. А если они – злодейская мировая закулиса, то тоже не пойми с кем и против кого дружат. И Россия им не по нутру, и Леннон, и Кеннеди…

– Так этот твой Лещинский наверняка сам масон! – Алешенька, мой глас народа, шумно расставлял все по полочкам. – И решил продвинуть свою шоблу за счет великих.

– Он же, наоборот, их разоблачить хочет! И потом… если он масон, то зачем ему наш конкурс?

– А затем же, что и тому немцу с Романовыми под мышкой! Давай еще поучаствуй в чьей-нибудь канонизации… делать тебе нечего! Тебя втягивают в мутные политические игры!

– Ничего себе! Значит, я важная персона?! Ура! Но обидно, что никто об этом не знает… Один душка Лещинский!

– А когда узнают, будет поздно. Бац – и ни дятла тебе, ни бобра. Один черный ворон…

Мне всегда было интересно – родители, которые растят детей с участием бабушек и дедушек, более инфантильны, чем те, что проходят этот путь бесстрашно-самостоятельно? Вообще не представляю, как они управляются… И каково ребенку расти в генеалогически одномерной любви. Хотя кто-то и такой лишен! И быть может, существуют родители-оркестры, владеющие перевоплощением не хуже индийских богов, и с ними никого больше не нужно, я не спорю! Но лично я не стала бы собой без бабушки Зои, и Митя тоже без своих – Лиды, Клары и Севы. И даже дедушка Вадим, старик-лесовик, вредный пьяница и изготовитель биологического оружия в виде переваренных несъедобных консервов, тоже сыграл свою роль. Но даже простое перечисление заставляет меня зависнуть над пропастью несправедливости любого повествования. Состоит она в том, что самые любящие и преданные занимают в нем меньше всего места. А иной раз и вовсе оказываются не упомянутыми. Причина понятна – нет конфликта, а ведь он основа сюжета. Конфликт, интрига, напряжение… Но те, кто нас любит, – иные источники. Они наш воздух, земля, вода и огонь. Любовь, когда она врожденна, привычна, очевидна, встает в ряд естественных стихий. Описание ее сродни пейзажной лирике – скучно… Это выдуманного персонажа можно вылепить колоритно, дерзко и смешно. А реальный человек-источник, любимое создание Божье, не станет подстраиваться послушным кирпичиком для твоей фабулы, желающей угодить чьим-то обыденным ленивым вкусам. Так что не будет, не будет сейчас интересно!

Сейчас будет о том, как Клара взяла у меня Митю, когда мы его привезли из роддома, а Трейси трепетно встала на задние лапы, волнительно принюхивалась и виляла своим ротвейлерским хвостиком-обрубком со скоростью пропеллера. Она всем своим видом говорила: я тоже, тоже его ждала, покажите его и мне, и мне! Митя заплакал. Точнее, взревел. А Клара его развернула – она знала, что делать, и это было великим моментом. Когда кто-то знает, что делать, – это ни с чем не сравнимо…

Как водится, у нас в тот момент обитал очередной маргинал, уголовник и просто неприятный мужчина, которого Митин папенька решил перевоспитать трудотерапией и посильным приобщением к креативу, то есть к участию в беспорядочном ремонте нашей новой съемной берлоги. За еду, жилье и прочие бонусы. Если забегать вперед, то бонусом явились украденные у одного из наших гостей доллары. Сколько – не помню. Помню, что жертва ограбления, человек, сам однажды отсидевший – но мужчина приятный! – искренне недоумевал: мол, почему же он просто не попросил? Я бы ему дал! Помнится, в тот неловкий момент у меня на языке вертелось название детектива Агаты Кристи «Почему они не попросили Эванс?». Вечно я реагирую на стресс неуместным литературным буриме…

Главное во всем этом, что от всех приятных и неприятных субъектов нас спасла Лида. Когда до меня, наконец, дошло, что ведь… ребенок! Уходите прочь, перевоспитуемые! Сил нет уже видеть ваши дармоедские рожи! Не до вас сейчас! Но прогнать в никуда – как можно… Мы ж Достоевского читали. И Лида все «рожи» забрала к себе. Она искренне верила в их безопасность, невиновность и заблудшесть. Или не верила, но приняла удар на себя. Она всегда так делала, она же бабушка из космоса, она же космические корабли строила и станцию «Мир», а еще в ЦУПе работала, и в Шереметьево. А самолеты при ней не падали, между прочим! И космос фурычил, как нужно! И все держалось на ней: и приютит, и заготовок домашних наделает, и тортов напечет, и накормит до отвала, и спать уложит, и даже от собственного сына меня укроет, когда он в бреду! Не устану повторять, что самый надежный отечественный бренд – это русская бабушка. Вот кто никогда не подведет, и детей неразумных от самих же себя спасет, и на пенсию, которую в носок копейка к копейке копит, всю семью вытянет в Смутное время, и внуков на ноги поставит… В эпоху перемен без бабушек рождаться опасно.