Папа подтверждает.

Вот всегда у них солидарность, если вопрос касается меня. Нечестно!

Захар

Что-то я не выспался ни хрена. Проклятый будильник орёт уже с полчаса, а глаза никак не открываются. Вроде выжал вчера себя нормально, должно было отрубить. В итоге провалялся, глядя в потолок, почти до рассвета. Теперь надо встать.

– Ты озверел, курсант?! – командным тоном рявкает отец.

Глаза так и не открылись, а тело подорвалось на рефлексах и встало смирно.

– Ты ещё воинскую честь мне отдай, – усмехается до омерзения бодрый родитель. – Я Стасю в лицей сегодня отвезу сам. А ты гони сразу в Академию. Чем занимался всю ночь?

– Разрешите не отвечать, товарищ генерал? – всё же открыв глаза, смотрю на отца.

В форме уже. Взгляд строгий, будто мне пятнадцать и я накосячил. Не было такого. Ничего не знаю.

Он к службе относится серьёзно, у нас династия, прадед, дед, отец и я вот теперь, все так или иначе в погонах. Ничего против не имею, но дома можно было бы не применять. В Академии хватает.

– Бегом давай, Захар! И ещё, – сдвигает брови.

Та-а-ак. Где-то я всё же накосячил?

– Ещё раз узнаю, что ты свалил из Академии раньше положенного, сам влеплю тебе десяток нарядов. Персональных. Генеральских.

– Так я же официально… – зеваю, прикрыв рот кулаком.

– Знаю я ваше официально. Ты ещё через забор лазить начни на третьем курсе. Где был?

– Мы вообще-то торопимся, – напоминаю отцу, накидывая на смятую кровать покрывало. – Да надо мне было. Так вышло, – понимаю, что не отстанет. – Не дави. Нормально же всё. Без залётов.

– Своё «надо» оставляй на выходные. Уехали мы.

– Есть, – рука дёргается вверх. Вовремя одёргиваю.

Капец, мы дрессированные!

Натянув штаны, выхожу из комнаты вслед за отцом. Надо быстро умыться холодной водой, чтобы снять сонливость.

Стася уже стоит в коридоре, теребит пальчиками пушистый брелок на рюкзаке. А ведь она была сегодня в моей дурной голове. Думал ночью о её слезах в тачке, и потом явно плакала ещё, хоть и не признаётся. Меня это беспокоит и трогает за живое глубоко внутри. С ней рядом всегда срабатывает естественный мужской инстинкт – защищать. Вообще от всего. Я с ним ничего сделать не могу. В меня отец это тщательно вкладывал ещё в детстве и на своём примере показывал.

Семья – это всегда сверхценность, её надо оберегать любой ценой. Это правило установил ещё мой прадед, а может и до него кто. Чёрт его знает.

Стою в ванной, плескаю в морду холодную воду и думаю, может мама права. Надо всё же зайти в лицей к их куратору, пообщаться. Стася у меня девочка с зубками, но добрая и немножко наивная. Очень чувствительная, ранимая. Если кто правда обижает, надо решить. Сама она не признается. Слишком хорошо знает мой характер. Я могу иногда взрываться.

Вопрос дня: как попасть в лицей, если я до восемнадцати часов должен находиться в расположении? Отец точно влепит свой «генеральский» наряд. Заебусь отрабатывать.

Пока затягиваю шнурки на берцах, мама всовывает мне в рот тёплый пирожок с картошкой.

– Спасибо, – вынув его, целую её в щёку.

В Академию успеваю вовремя. Телефоны мы не сдаем, но пользоваться ими на парах строго запрещено. Да и в коридорах особо не поговоришь. Это скорее привилегия. У первокурсников забирают и на нас пальцем тыкают. Мол, вот доживете хотя бы до третьего курса, будут вам мобильники. Приходится дожидаться перерыва между парами, чтобы выцепить Ильяса.

– Можешь мне достать номер мобильного куратора из лицея? Буду должен.

– А на сайте нет?

– Есть. Мне личный нужен, чтобы после шести набрать.

– Проблемы какие-то у сестрёнки?

– Да хрен знает. Вот, выяснить хочу, но чтобы она не узнала. Надуется, будет ходить сопеть два дня.

– Давай заедем к моему бате вечером, попробуем найти тебе номер. А куратор симпатичная? – с похабной улыбкой играет бровями Ильяс.

– Не приглядывался, если честно. Я её видел-то пару раз всего. Мы ж здесь недавно, – напоминаю.

– Точно, – хлопает себя по лбу. – Ладно, погнали. Мы ещё на стрельбах сегодня пересечёмся с вами.

Чёрт. Я забыл, что сегодня промежуточный зачёт. Не страшно. Ещё бы спать так не хотелось, было бы вообще шикарно. Рубит капитально. Сижу на лекции, головой трясу, чтобы не отрубаться. И кофе у нас тут не достать. Хотя я бы сейчас адреналинчика жахнул банку. Сразу бы проснулся.

Отстрелявшись на «отлично», плывём по распорядку до самого вечера. В шесть с копейками тех, кто живёт в городе, отпускают по домам. Ильяс забирается ко мне в тачку. Включаем музыку и гоним в отделение, где служит его отец.

Он достаёт мне номер без лишних вопросов. В благодарность доставляю парня до дома. От его подъезда сразу же звоню Стасиному куратору.

– Да? – удивлённо и немного устало.

– Добрый вечер, Анастасия Сергеевна. Меня зовут Захар Шолохов, старший брат вашей ученицы Станиславы. Новенькой.

– Да-да, я поняла. Что-то случилось, Захар? – беспокоится женщина.

– Вы извините, что на личный звоню. На рабочий по времени не могу. Устав Академии не позволяет. Мы можем с вами встретиться и поговорить? Обещаю, надолго не задержу и могу доставить в любую точку города, если будет нужно.

– Хорошо. Я сейчас вам скину геолокацию. Подъезжайте.

Получаю сообщение, вбиваю в навигатор. Она, оказывается, не так далеко. Минут пятнадцать мне до неё ехать, если компьютер не врёт.

Торможу у остановочного комплекса. Пишу: «Подъехал», а также модель, цвет и номер машины. Через минуту из продуктового магазина выходит знакомая фигура с пакетом на перевес. Встречаю, подхватываю её ношу, отпускает, позволяя помочь.

– Спасибо, – приятно улыбается.

Открываю ей дверь. Жду, когда сядет. Пакет ставлю на заднее, чтобы не мешал. Сажусь на водительское, глушу музыку.

– Вас куда-то подбросить?

– Нет, я на машине, – неопределённо машет рукой назад. – Да и живу в этом районе. Так что со Стасей? О чём вы хотели поговорить?

Захар

– Анастасия Сергеевна, мою сестру в лицее никто не буллит? – решаю называть вещи своими именами.

– Нет, – качает головой. – Не замечала. Хорошая, умненькая девочка. В учебный процесс влилась, с ребятами общается. С Александрой Фоминой часто её вижу. Вроде сдружились. А что, есть повод думать, что её могут травить?

– Не было бы повода, мы бы с вами тут не сидели. А парни? Есть у вас там парочка, – хотел сказать гандонов, но вовремя одумался. – Гриша и Вася.

– А-а-а, да нет. Они не подарки оба, конечно. Но девчонок в таком ключе не обижают. У Григория папа владелец банка, а Вася, – улыбается она. – Он вообще Дима Васильев, но почему-то все по фамилии Васей прозвали. У него отец в министерстве культуры и спорта. И парни избалованные, как и большинство наших детей, но не жестокие.

– Это всё очень здорово, только я своими руками разгонял этих двоих, когда они отобрали у сестры рюкзак и играли с ним в "собачку". Она ревела потом в машине. И дома ещё. Стася очень смущается своего роста, а тут эти… – глотаю слово «долбоёбы». – И вещь могли испортить. Она этот рюкзак из Иркутска сюда притащила точно не для того, чтобы его порвали.

– Я вас услышала, Захар. Давайте сделаем так. Я подключу нашего психолога, и мы понаблюдаем за ребятами и ситуацией. Буду держать вас или ваших родителей в курсе.

– Лучше меня. Потому что, если отца, вам не понравится, что будет дальше. После шести можно звонить на номер, с которого я вас набирал. Не затягивайте, пожалуйста, с этим вопросом. А то отцу я скажу сам.

– Не беспокойтесь. Мы разберёмся.

– Благодарю. Вас точно не надо подвезти?

– Точно, – задумчиво кивает, будто ещё переваривая наш разговор.

Выходит из моей машины. Вспоминаю про пакет. Достаю и сам несу до её седана.

Проводив взглядом тачку, разворачиваю свою и еду домой через кондитерский магазин. Одну коробку с авторскими десертами сразу вручаю матери, вторую несу сестрёнке.