— До Западной они не доехали, а вот форта у озера больше нет, — констатировал он. — Это орда, тысячи тварей. Скорее всего окружили перед нападением, чтобы никто не сбежал. А это значит, что их кто-то ведёт, кто-то очень сильный. Зря я ту историю тебе рассказал, нельзя демонов поминать почем зря.

— Что за история? — спросил Рейн.

— Сейчас это неважно. А ты Сивый, успокойся и не неси ерунды! — предупредил его я. — Мне нужна информация, а не бредни, разбавленные предрассудками.

— Но почему в крепость не прилетел ни один ворон с предупреждением? –недоумевал Пруст.

— Может не успели, а может им не до этого было, — за меня ответил Хорки. — Когда сам обречен на гибель не особо думаешь о спасении других.

Тут Шуст указал пальцем на флаг надвратной башни, на котором был изображен черный ворон.

— Вот почему. Если птиц и послали, то они не долетели.

Прямо на наших глазах тряпку с нарисованным на ней черным вороном яростно терзала какая-то крылатая образина, размером вдвое больше горного орла, которых я пару раз замечал во время несения службы в Западной заставе.

— Вот же **#*#**, — не сдержался Колтун. — Они еще и летают.

Все посмотрели на Сивого, который никогда о таком не говорил. На что он лишь пожал плечами.

— Слышал про такое, но сам не видел. Думал, байки.

К счастью, в замке и без командора нашлось кому организовать защитников, из казарм и донжона начали выбегать вооруженные люди, занимая позиции на стенах и во дворе напротив главных ворот.

— Да сбейте уже эту тварь! — раздался голос сотника, взявшего на себя бремя командования.

Несколько человек, успевших к этому моменту натянуть тетиву на луки, сделали прицельный залп. Пара стрел отскочила от оказавшегося не таким простым оперения крыльев. Но одна стрела всё-таки нашла незащищенное место в области груди, глубоко застряв в теле твари. Та, ударившись о покатую крышу, скатилась по видавшей виды черепице и вместе с отколотыми черепками шмякнулась во двор. Ещё трепыхающуюся тварь пронзили копьями сразу несколько подбежавших к ней солдат.

Раздался одобрительный гул, на лицах защитников появились робкие улыбки. Даже мои парни выдохнули с облегчением. Маленькая, но победа, еще раз напомнившая людям, что даже монстры смертны. В конце концов, кто как не Мрачные отряды умеет убивать выблядков Бездны лучше всех! Это их работа! И здесь, за крепкими крепостными стенами больше тысячи таких воинов, не раз смотревших опасности в лицо.

Как же мы все ошибались.

Открывающаяся с высоты надвратной башни картина очень ясно давала понять, что Угрюмую в ближайшее время мы не покинем, и поездку в Трием придётся отложить. На неопределенное время.

— Да откуда их столько? — пробормотал Сивый. — Я за всё время службы столько не видел. Даже тогда, 20 лет назад, и десятой части не набралось бы.

— **#*#** какой-то, — пробормотал Чуфар, сотник, при чём из простых, не благородных. — Это что, Новый Раскол?..

В Угрюмой, как и везде в Закатном королевстве, был свой небольшой храм. Но сейчас стоящий рядом жрец не торопился с ответом. Он неистово продолжал молиться Триединому, прикрыв оба глаза подрагивающими веками и зажав в руке серебряную пластину, сейчас собранную в единый амулет. Не думаю, что нам хоть как-то помогут его воззвания к спасению в час последнего суда. Скорее, наоборот, они лишь разлагали дисциплину.

— Неважно что это такое, главное, как это остановить, — решил я добавить конструктив в наш диалог. — Они не будут стоять так вечно и скоро полезут на стены. Какие позиции нам занять?

Сотник взъерошил свои волосы, пытаясь собраться с мыслями. Сивый отзывался о нём, как о нормальном мужике. Хоть и не из самых опытных, но по крайней мере сам это понимает и когда надо не боится спрашивать совета, да к тому же не будет пороть благородную горячку. Поэтому-то мы к нему и прибились, уж лучше так, чем попасть в распоряжение какого-то спесивого мудака, получившего звание не за заслуги, за фамильное имя. Формально-то мы уже свободны, вот только идти нам некуда, а меня не покидало чувство, что просто так нам за стенами отсидеться не получится. Я смотрел на лица местных хвалёных бойцов из знаменитых Мрачных отрядов и всё больше понимал, что как-то не готов вверить им свою жизнь.

— Мои люди охраняют стену слева от ворот и до угловой башни. Буду очень признателен, если ваш десяток пополнит наши ряды. А то сами видите, людей не то, чтобы много…

Сотник кивнул в сторону выстроившейся поверху стены вереницы людей. Что правда, то правда, полноценной сотней это было трудно назвать. С десяток лучников и человек пятьдесят копейщиков.

— Чуфар, скажи честно, сколько в крепости солдат?

Тот даже поморщился от вопроса и ответил не сразу. Да и не ответил бы, возможно, не будь командор сейчас уже мёртв.

— Точно не знаю, но в крепости 10 сотников. Может, человек шестьсот регулярной армии или чуть больше. Ну и благородных с их гвардейцами сотня, а может даже полторы наберется. Но станут ли они сражаться, вот вопрос. Пока их что-то не видно…

— **#*#**, но в корпусе же должно быть две тысячи!

— Ну так по фортам и заставам еще раскиданы люди… — неуверенно возразил Чуфар.

— Да нет там и половины от того, что должно быть, — перебил его Сивый. — Мне уж поверь.

Опасения по поводу мертвых душ или призрачного войска, как его тут называли, оправдались даже в большей мере, чем мы ожидали. Блюмпаст оказался непревзойденным мастером по учету не состоявших на службе людей. Истинный гений манипуляций с бумагами по кадровому учету. Неужто он один всё это проворачивал, или всё-таки за ним кто-то стоял? Он как знал, что скоро всё вскроется, и решил отбыть с концами в иной мир, чтобы его не достали с вопросами здесь. Радикальное решение проблемы, ничего не скажешь.

В целом, расклад получался, мягко говоря, не очень, и защитников в крепости было вдвое меньше расчётного. Да к тому же, по словам Сивого, большая часть из них никогда не покидала крепость, так как почти все боевые ветераны служили на передовой. На гвардию благородных тоже не приходилось рассчитывать, так как они сами себе на уме, и вместо того, чтобы встать в один строй с защитниками, могут, наоборот, внести смуту. А под стенами замка на расстоянии выстрела самого хорошего лука сгрудились тысячи и тысячи разномастный тварей. Сосчитать их не представлялось возможным, так как они постоянно перемещались и были всех размеров, видов и форм. Но что их всех объединяло, так это готовность сожрать нас всех, не поперхнувшись. И ещё это мерзкое чувство тревожности, которое я никак не мог прогнать…

Вот только я всё равно не понимал, чего они там стоят и кого ждут. Крепость — это не форт, штурмом им её не взять, измором только если. Ну какой резон тварям просто торчать под стенами, они же жрать вроде должны хотеть, а в округе столько мяса по деревням. Не сходится как-то. А если чего-то не понимаешь, то следует готовиться к худшему.

— В Орден послали птиц? — спросил я.

— И в Орден и в столицу. Вот только… — сотник выглянул в окно надвратной башни, проверяя кружат ли еще над крепостью летающие твари. — Не уверен, что кто-то смог вырваться. Да и если они доставят сообщение, то подкрепление придет не раньше, чем через 5 дней.

— Смотрите, — прервал разговор Сивый. — Кажется, началось. Давай сигнал!

И правда, копошащаяся орда пришла в движение, в едином порыве двинув свои хаотичные ряды по направлению к огромной крепости, растягиваясь по ширине и словно обтекая ее со всех сторон.

Рог, находящийся тут же, затрубил призыв к обороне, да так низко и мощно, что я всем телом ощутил вибрацию звуковой волны, а вместе с ней волнение от разливающегося по венам адреналина.

— По местам! — скомандовал Чуфар.

Эту же команду повторили три других сотника, которым выпал жребий защищать ворота и стену по правую сторону от них. Ставка командования расположилась в главной башне донжона, и вела управление оттуда по средствам сигнальных флажков и посыльных. И сейчас основная часть сосредоточенных в главном дворе войск направилась на позиции по периметру стены. Огромный размер Угрюмой явно играл не на нашей стороне. Слишком редкой получалась цепь защитников, слишком долгим было время для переброски резервов или подноса снарядов. А тварей казалось все больше и больше, будто они до этого очень плотно сгрудились на подступах, а сейчас орда разжималась и растягивалась, показывая всю свою мощь и неотвратимость.