Официальная идеология дореволюционной России была заключена в формуле «православие, самодержавие и народность». Революция изменила эту формулу на «Пролетарии всех стран соединяйтесь!». Этот лозунг был продиктован верой в скорую мировую революцию. Эти надежды и необходимость сохранения целостности многонационального состава прежней Российской империи обусловили подчеркнутый интернационализм советской официальной идеологии вплоть до второй мировой войны. Реальная политика центрального советского правительства по отношению к нерусским нациям и политика по отношению к коммунистическим партиям других стран и в довоенные годы определялась отнюдь не интернационализмом, а интересами укрепления и расширения советского государства и усиления центральной власти в нем, но делалось это под лозунгами интернационализма, искусно приспособленными к потребностям «первого в мире государства рабочих и крестьян»:

«…что хорошо для СССР, то хорошо для мирового пролетариата и для будущей мировой революции».

Возрождение русской национальной идеи произошло спонтанно в годы войны с фашистской Германией. Первым выразителем этой идеи на официальную потребу стал Сталин. Во время войны он отбросил проповедь интернационализма и обращался к народу с напоминаниями о победах великих русских полководцев прошлого, а после окончания войны поднял знаменитый тост за русский народ, показав тем самым, что и впредь намерен эксплуатировать национальное чувство русских. Соответственно сориентировалась и советская пропаганда. С тех пор русский национализм постоянно присутствует в официальной советской политике, приспособившись к ее целям в виде национал-большевизма. [1] Однако советские правители не могут позволить себе быть последовательными русскими националистами. Выделение всесоюзным правительством русского народа из остальных вызывает негативную реакцию у этих остальных народов, способствует нарастанию среди них сепаратистских тенденций. Поэтому власти то поощряют проявления русского национализма, то более или менее резко одергивают слишком увлекшихся, по их мнению, русофилов. Но, хотя и с отступлениями, русская национальная идея крепнет в советской пропаганде и официальной культуре. Среди ее приверженцев немало талантливых людей (Андрей Тарковский, Василий Шукшин, Владимир Солоухин, Виктор Чалмаев, Петр Палиевский и др.).

Национализм представителей центральной власти вызывает недовольство не только у нерусских народов, но и у части русской интеллигенции, особенно у старшего поколения, воспитанного самой же советской властью в духе интернационализма. С другой стороны, непоследовательность в проведении национальной линии вызывает недовольство шовинистически настроенных кругов истэблишмента и части русской интеллигенции, культивирующей национальные чувства.

Первым выразителем национал-большевизма в самиздате стала «группа Фетисова».

В работах Фетисова историческое развитие человечества представлялось как борьба порядка и хаоса, причем хаос воплощался в еврейском народе, две тысячи лет наводившем беспорядок в Европе, пока на пути этого хаоса не стали германские и славянские начала - тоталитарные режимы Гитлера и Сталина, которые Фетисов оценивал как положительные исторические факторы. В экономическую программу Фетисова входила деиндустриализация и дезурбанизация Европейской части СССР, восстановление там старинной крестьянской общины. Промышленность же предполагалось перенести в Сибирь и туда же переселить рабочих. «Хроника текущих событий» констатировала, что идеи Фетисова имеют последователей среди технической интеллигенции, приверженной идеям технократии, и гуманитарной интеллигенции, а также среди малообразованных людей, жаждущих простых и сильных средств преобразования мира. Группе Фетисова был свойственен крайний антидемократизм. Так, относительно писателей Синявского и Даниэля, общественная защита которых стала началом правозащитного движения, Фетисов заявлял, что их следует расстрелять. В 1956 г. Фетисов вышел из КПСС в знак протеста против начавшейся было тогда десталинизации.

Весной 1968 г. Фетисов и трое его сторонников (архитекторы Быков, Антонов и Смирнов) были арестованы и помещены в психиатрические больницы. [2]

Взгляды этого же шовинистического направления отражал анонимный самиздатский документ конца 60-х годов «Слово нации». [3] Под ним стояла подпись «Русские патриоты». Авторы «Слова» ожесточенно полемизируют с отечественными (и всякими иными) либералами, обвиняя их в бессилии и губительности их идей для России. «Русские патриоты» ратовали «за чистоту расы», которую портит «беспорядочная гибридизация», за «возрождение великой, единой и неделимой России» и православия как национальной русской религии.

Линию Фетисова и «Слова нации» продолжал Геннадий Шиманов - московский интеллигент, работающий лифтером и ставший плодовитым самиздатовским автором. Известно несколько десятков его статей. [4] В них изложена шимановская доктрина о преодолении переживаемого ныне Россией духовного кризиса. Этот кризис вызвали, по Шиманову, следующие причины: «крах коммунистической утопии», «ничтожество имеющихся западных путей, неспособных привлечь к себе никаких симпатий», «индустриально-экологический кризис», «военная опасность со стороны Китая» и «внутренние процессы буржуизации и духовно-нравственной деградации». [5] Шиманов скорбит о происходящем на его глазах вырождении русской нации, полнейшей дезориентации русских в жизни, семейном развале, душевной неустойчивости, пьянстве, разврате, бесперспективности. [6] Русские должны возродиться духовно, вернуть мощь и славу своей нации, чтобы она могла исполнить свое историческое предназначение, ради которого и ниспослал Бог России и русским все перенесенные ими испытания: реформы Петра Первого, Октябрьскую революцию, ГУЛаг и т.д. Все эти жертвы будут оправданы только всемирным распространением аскетической и духовной цивилизации возрожденного в православии христианства.