Сегодня на Урале родилось нечто иное. Колоссальная дымящаяся масса наступала на него, слегка прогибаясь по краям. Она наполовину поглотила Пермь, но не просто накрыла, как смерчь или песчаная буря. Растворила. Впитала в себя.

Стало почти невозможно дышать. Раскаленный вонючий воздух наждаком тер легкие. Умеренный свист сменился запредельным воем. Все предыдущие впечатления оказались обманом. То, что Артур принимал за газовое облако, за дымовую завесу или, в крайнем случае, – за взвесь чернозема и песка, оказалось гораздо более плотной массой. Артур вдруг понял, что это за мелкие беловатые вкрапления видит он в толще дымной стены.

Это были… девятиэтажки. Останки многоквартирной застройки, бетонные пригороды Перми, в которых никто не жил уже полтора столетия. Нынешние пермяки предпочитали заселять исторический центр, с печками и каминами. Но высотные здания не подняло в небо ураганом. Это сама поверхность планеты втягивалась в небо, скручивалась, как титанический чулок, и волокла за собой дороги, поселки, аэродромы, элеваторы…

Коваль увидел, что произойдет с ними и с поездом, если они поедут дальше. Впрочем, застыв на месте в ожидании составов с нижней Волги, они рисковали точно так же. Железная дорога не проваливалась в черную клубящуюся глубину, а заворачивала… вверх. Так же, как дорога шоссейная. На путях находился поезд, крошечные вагончики тянулись за таким же крошечным локомотивом. Поезд стоял на запасном пути, вагоны застыли под воронкой цементного элеватора, и все это вместе взятое взбиралось на вертикальную стену капли и повисало, чтобы потом рассыпаться, развалиться и сгинуть…

Звенящий узел рвал планету изнутри.

Дракон заклокотал, хлопая крыльями на месте. Никакие посулы и угрозы не могли его заставить лететь навстречу гибели.

Ковалю стоило огромного труда усадить огнедышащего друга на крыше президентского поезда. Бородатый красавец долго отказывался возвращаться в надоевшую цистерну. Пока они летали, полоса дымов стала заметно ближе. Запоздавшие птицы с криками проносились на запад. Черная полоса на треть закрыла небосвод. Смрад от горящего леса мешал сделать полный вдох.

Из города вернулись патрули. Во всем Закамске обнаружили следы еще трех массовых драк, сотню человеческих трупов и сотню трупов крылатых обезьян, и муравьев. Силком притащили за собой троих местных жителей, двух старых теток и облезлого, беззубого мужичка. Все трое, углядев гербы на стенах вагонов, повалились на колени и долго не могли отвечать на вопросы.

В конце концов выяснилось, что власть в городе перевернулась вчера утром. В пять утра ворвались желтые дикари, перебили начальство, пооткрывали остроги. За ними вкатились броневики с представителями новой власти. Папы велели всем собираться на главной площади, ударили в набат, да только никто не собрался. Почти все жители, до смерти перепуганные скорой расправой над клерками, двинули в леса…

– Что? Что там, впереди? – Президента встречали, как волшебника, который мог бы спасти их всех.

– Я не знаю, что это. Это похоже… – Артур задумался, стоит ли умничать перед своими не слишком образованными спутниками. Пожалуй, только Лева Свирский мог его понять, – Это похоже на неконтролируемый всплеск материи… или антиматерии. Близко я не сумел подлететь, змей упрямится. Он вообще редко когда упрямится. Наверное, почуял моментальную смерть.

– Отсюда в бинокль это похоже на рой насекомых, – сказал Даляр.

– Это не рой. И не дым. Оно срывает с планеты скальп. И эпицентр, судя по всему, где-то в районе Ебурга.

Все молчали. Затем заговорил Озерник:

– Ты пытался подняться выше?

– Змей не слушался меня.

– Вот как? Ведь ты выкормил его своей кровью, – почесал в затылке Даляр. – Насколько мне известно, красные змеи лишены чувства страха.

– Он не боялся за себя. Мне кажется, он понял, что погибну я.

– Что нам теперь делать? Отступить?

Артур оглянулся на запад. На линии блестящих рельсов пыхтел следующий эшелон. За ним выстроились цепочкой еще три состава. Плюс те, что спешили из Ярославля и Нижнего.

– Мы не можем отступать бесконечно. Дед Касьян, что ты молчишь?

Озерник, насупившись, следил за птичьей истерикой.

– Слушаю воду. Там на реке островка не видать?

– Острова? Там вроде бы много островков…

– Должен быть остров, впереди… Чую место, где супостаты собрались и грязь в реку льют. Где-то посреди реки, на стремнине. Но впереди нас, как бы не опоздать…

– Опаньки! – хлопнул в ладоши Орландо. – Чего ж молчал?

– Зато ты шустрый больно, – помрачнел Черный Дед. – Ты думаешь, к Качалыцикам так легко подобраться? Это тебе не детишки из интерната, что у вас в Зимнем столуются и в глаженых кофточках парами гуляют! Им кто-то сильный пособляет… Мыслю я, наш Сивый друг с ними заодно…

– Эх, не добили мы Быка в Питере, – в сердцах топнул ногой Цырен.

– Господин президент, я дам команду к отступлению, – Даляр смотрел твердо. – Отступим километров на сорок, поглядим, что да как… Нельзя так рисковать. Если бы господин Кристиан вернулся…

– Кристиана как ветром сдуло, – стали жаловаться офицеры. – Вот прежде было, чуть взбунтуется земля, Качалыцики – они тут как тут, соберутся в балахонах белых и гасят беду…

– А нынче даже наш Кристиан сбежал. Сгинул на змее, только его и видели!

– Ладно, я согласен, – к общему удивлению, президент не стал возражать против отступления. – Передайте командование. Отведите эшелоны на запад. Только перед этим отцепите мой вагон и прицепите к дрезине. Мы поедем вперед.

Все словно по команде оглянулись на восток. Черная стена поднялась уже втрое выше самых высоких зданий Закамска.

– Мы? Кто это «мы»? – насупился начальник разведки Карапуз. – Вроде вместе договор был. Братство Креста, сообща уговаривались!

– Отцепляйте вагон! – повторил приказ Артур. – Те, кто раскачал Землю… они охотятся за мной. Пусть видят, что я еду навстречу.

Не прошло и двадцати минут, как локомотив перебросил на запасной путь половину состава. Затем подошла дрезина и взяла на буксир президентский вагон. В суете мало кто обратил внимание, как из холодильника перетащили в президентский люкс тяжелый сундук. Его рысцой подхватили и перенесли восемь человек. Позже они божились, что в сундуке кто-то ворочался и сопел…

Прозвучала команда, патрули срочно возвращались под защиту брони. Кочегары схватились за лопаты. По поезду прошелестел слух, что президент бросил всех и кинулся один в лапы врага. Другие утверждали, что с Кузнецом на поиски смерти отправились его загадочные китайские слуги, чернокнижник Касьян и даже командир чингисов, удалой Митя Карапуз. Третьи болтали уж совсем дивное. Мол, видели президента живого одновременно в двух местах – на площадке дрезины и в окошке вагона. Но все сходились в одном – Россия взбунтовалась…

Солнце закатилось. Дождь стих. Ураган тоже угомонился, как будто Звенящий узел почуял приближение главной жертвы.

Дрезина, набирая ход, везла Проснувшегося Демона навстречу гибели.

Военный Совет заседал вторые сутки. Вице-президенту Рубенсу постоянно ложились на стол донесения о проникновении шпионов в различные государственные структуры. В целях безопасности Совет четвертый раз менял дислокацию. Вчерашнее заседание едва не было сорвано бомбой, которую принесла в окно Эрмитажа обученная сова. Сову вовремя пристрелил караульный, птица упала на балюстраду балкона, и бомба взорвалась там, высадив три окна. Движение на набережной остановили, пожар потушили, затем следователи Трибунала разыскали предателя. Один из электриков нарочно открыл форточку и обмазал окно прозрачным составом, как видно весьма привлекательным для ручной совы. Под пыткой электрик сознался, что получил тысячу золотом и ожидал еще втрое больше после успешного выполнения плана. Тысячу золотом работяга мог заработать честной службой лет за шесть…

Папе Рубенсу, несмотря на его нелюбовь к пыткам, пришлось прервать Совет и присутствовать на дознании в каземате. За ночь выяснилось немало любопытного. Электрик действительно обучался в технической школе, и даже получил от министра Орландо наградную ленточку. Он происходил из богатой казанской семьи, его предки натерпелись унижений трижды. Вначале от президента Ивана, еще когда налоги собирала Москва. Затем, в короткий период независимости, власть захватил хан Халитов и выдоил в пользу своей армии всех богатых мурз. И в третий раз, когда Халитов угодливо покорился новой власти Кузнеца. А заодно взял на себя обязательства самолично расправиться с внутренними бунтовщиками. Бунтовщики снабдили сына поддельными документами, золотом и отправили к дальним родственникам в Крым. А из Крыма новоявленный шпион отправился в Петербург, в компании таких же вежливых, старательных и непьющих. Приказано было терпеть, а в нужный момент делать то, что прикажет полковник Гирей. Оказалось, что протекцию во дворец пареньку составили еще два года назад, и все это время Гирей не давал ни единого задания. Как будто забыл о своем протеже. Или их так много проникло в столицу, что всех и не упомнишь?..