Лючия отклонилась назад и подтвердила его предположение.

– Я на это надеюсь.

– Почему вы этого так хотите?

Она одарила его сладкой улыбкой.

– Потому что не могу получить их.

Йен хрипло вздохнул, издав звук, чем-то похожий на смех.

– В это я могу поверить.

– Сэр Йен, я буду говорить с вами серьезно. Замужество – самый важный поступок, который совершает женщина за всю свою жизнь. Это должен быть выбор. Мой выбор и его выбор, сделанный на основании взаимного уважения и любви.

Он нетерпеливо заерзал на своем стуле, но она настойчиво продолжала:

– Чезаре говорит, что я не должна выбирать, за кого выходить замуж, но он делает это только для того, чтобы наказать меня, потому что на меня сердится. Сэр Йен, пожалуйста, не поступайте со мной несправедливо. Вам ничего не стоит предоставить мне свободу выбора, и это будет великодушно. Вы сами сказали, что всегда поступаете правильно.

Сэр Йен оттолкнул стул и встал. Опасаясь, что он уйдет, Лючия соскочила со стола и положила руку ему на предплечье.

– Мой отец дает много денег, чтобы какой-то мужчина женился на мне, но если этот мужчина не будет уважать и любить меня, я окажусь у него под каблуком, и это сделает меня несчастной на всю жизнь.

От него повеяло холодом, и Лючия почувствовала разочарование. Ее рука бессильно упала.

– Мне следовало бы знать, что вы не поймете.

Она отвернулась, но его следующие слова остановили ее.

– Напротив, мисс Валенти, я понимаю.

– В самом деле? – Она снова посмотрела на него, в ней шевельнулась надежда.

– Да. Я признаю, что вам действительно необходимо быть хозяйкой своей судьбы и вы испытываете глубокую потребность в любви. Вы находитесь совсем в другом положении, чем ваша сестра, и речь не идет о договорах. Ваше предпочтение в этом деле должно было быть учтено с самого начала. – Он сжал руки за спиной. – В этом отношении я был... я был...

– Не прав? – подсказала она.

– Я поспешил.

– Конечно, – сразу же согласилась она с этим определением. – Что будет теперь?

Он одернул полы жилета.

– Кажется, нужно найти компромисс. Я не возражаю, что решающим должен стать ваш выбор. Однако я настаиваю на определенных условиях.

Она с облегчением вздохнула.

– Каких?

– Каждый мужчина, с которым вы познакомитесь, должен получить мое одобрение, прежде чем между вами возникнут какие-либо отношения. И можете быть уверены, что Грейс будет знать, какого типа мужчин я сочту приемлемыми. Никаких кузнецов. Никаких поэтов, художников, распутников или негодяев любого сорта.

Она изобразила разочарование.

– Жаль. Мне всегда хотелось, чтобы в меня влюбился развратник. Это мечта каждой женщины.

– И женщины еще удивляются, что мы, мужчины, считаем ваш пол совершенно непостижимым.

– Уверяю вас, я не влюблюсь в распутника. Нет-нет. – Она издала нарочито мечтательный вздох. – Но как было бы любопытно, если бы он влюбился в меня.

– По-моему, в вашей жизни произошло уже достаточно интересного.

– Вас даже невозможно и подразнить, – сказала они с раздражением и вздохнула. – Так какие же у вас еще условия?

– Совершенно очевидно, что обсуждаемый мужчин должен иметь желание взять вас замуж, – сказал он, собирая бумаги со стола. – Кроме того, все требования Чезаре должны быть удовлетворены: пэр-католик с титулом имениями, состоянием и хорошим происхождением, время остается прежним. До приезда вашего отца остается меньше шести недель. За это время вы должны наши жениха, который устраивал бы нас обоих.

– Но...

– Шесть недель. – Он положил пачку документов в кожаный портфель, лежавший открытым на столе, и посмотрел на нее суровым и решительным взглядом. – Если вы к тому времени не выберете мужчину среди ваших претендентов, я сделаю это за вас.

Она не знала, хватит ли ей времени, чтобы найти мужчину, которого бы она хотела, но понимала, что в этом она не может требовать большего от сэра Йена.

– Я согласна принять ваши условия.

– Отлично. А сейчас, я думаю, время позднее, и я пойду спать. – Он закрыл портфель.

Взяв его за ручку, поклонился и вышел из библиотеки. Вероятно, для них обоих было хорошо, что он не услышал ее следующих слов.

– Я согласна, – повторила она шепотом ему вслед. – На данный момент.

Роузхилл, городская резиденция лорда и леди Кеттеринг, где они проводили лондонский сезон, была удобно расположена по соседству с северной частью Гайд-парка, в Бейсуотере.И хотя это было совсем рядом с центром города, она считалась загородным домом. Все это по дороге объяснила Лючии Грейс, когда они с Диланом и Йеномм ехали туда.

К усадьбе примыкали обширные парки и великолепные сады, где леди Кеттеринг устраивала ежегодные любительские концерты, конечно, если позволяла переменчивая английская погода. Как сказали Лючии, на лужайке будет воздвигнут огромный шатер, а под ним установят сцену, на которой образованные молодые леди могут показать свои таланты или, как заметил Дилан, их отсутствие. Перед сценой расставят множество стульев для благодарной, как надеялись, публики. После выступлений молодых леди их место должен занять оркестр профессиональных музыкантов. А гости в это время смогут воспользоваться угощением и пообщаться с друзьями за столиками, расставленными на лужайке, или прогуляться по парку.

Как бы ни живописна была обстановка, но если у Лючии теплилась надежда познакомиться с мужчинами, подобными тем, которых она описала сэру Йену, то она угасала. Теперь, когда она имела возможность выбирать, это уже не имело значения. Ни один мужчина, присутствовавший на концерте леди Кеттеринг, не заставил сердце Лючии забиться быстрее. Некоторые были приятными, другие – красивыми, все были вежливы, но ни один не оказался достаточно обаятельным или интересным, чтобы привлечь ее.

Тем не менее Лючия любила нравиться, и она решила произвести хорошее впечатление. Она села на стул под шатром и, обмахиваясь веером, ибо был теплый весенний день, улыбалась гостям, пока у нее не заломило челюсть. Она осторожно флиртовала с мужчинами и бесстыдно говорила им комплименты. Она смеялась над их шутками и слушала их рассказы. Она делала все, чтобы каждый представитель сильного пола не был обделен ее вниманием. Бывали случаи, подобные данному моменту, когда это удавалось нелегко.

– Конечно, все дело в опылении, моя дорогая мисс Валенти, – говорил лорд Уолфорд, наклонившись к ней для подробных объяснений. – И это сложное дело. Видите ли, как только тычинки созревают и пыльца освобождается...

Лючия смотрела на Уолфорда, стараясь скрыть свое недоумение. Она не понимала, как человек, сидящий рядом с молодой женщиной, на которой он, возможно, женится, может обсуждать опыление роз. Англичане, пришла она к выводу, непостижимы, Как любая девушка, она любила красивые цветы, но зачем ей длинная научная лекция о том, как их выращивать?

Не успела она избавиться от лорда Уолфорда, как ее представили другому мужчине. С каждым представлением, с каждым разговором о погоде и вежливыми вопросами о ее здоровье Лючия чувствовала, как ее счастливое будущее уплывает все дальше и дальше, становясь недостижимым. К закату солнца она буквально обессилела и кивнула Грейс, что ей надо некоторое время побыть одной. Выскользнув из шатра, она пошла прогуляться.

Пройдя по усыпанной гравием дорожке, Лючия нашла небольшой уединенный грот с фонтанам. Оказавшись наконец одна, она с облегчением вздохнула. Теперь никто не будет предлагать ей принести еще пунша или убеждать в том, что сегодня прекрасный день. Она села на каменную скамью и, наклонившись вперед, подперла щеку и стала смотреть на заросший лилиями пруд.

Она не понимала англичан. Они были для нее загадкой. Как можно влюбиться и выйти замуж за одного из них? Она привыкла к пылким французам и беспечным, веселым итальянцам. При сравнении с ними эти англичане, с их манерами, сдержанностью и полным отсутствием романтики, казались такими скучными. Где страсть? Где огонь? Лючия вспомнила пару серых глаз. Вот в них был огонь. В ту ночь она заметила это пламя, несмотря на вежливую холодность взгляда.