Тут Одре идет к недругам Тристана и говорит с ними, и те отвечают, что готовы ему помочь. И условившись с ними, Одре просит девицу оповестить его, когда наступит подходящее время.

И вот пятьдесят рыцарей во главе с Одре идут к башне и входят в дверь.

Девица бежит к Одре:

— Поторопитесь, сир, — говорит она, — ибо Тристан спит с королевой.

— Господа, — молвит Одре, — раз он спит, не вырваться ему больше от нас.

Тут зажигают они толстые восковые свечи и подходят к королевскому ложу. И видят, что Тристан спит на нем в одной рубашке. И один из рыцарей спрашивает Одре:

— Не убить ли мне его, пока он спит?

— Нет, — отвечает тот, — король приказал взять его живым.

Тут они набросились на него и связали по рукам и ногам, говоря:

— Теперь вам от нас не уйти. Вас ждет позор, а королеву — погибель.

Когда Тристан увидел, что он предан и схвачен, опечалился он великой печалью. А рыцари говорят ему, что наутро отведут к королю и его и Изольду. И плачет Изольда столь горькими слезами, что Тристан приходит в несказанный гнев.

Наутро Одре явился к королю и молвил ему:

— Сир, мы взяли Тристана вместе с Изольдой.

— Как это вам удалось?

Одре обо всем ему рассказал.

— Клянусь именем господним, — воскликнул король, — позор на мою голову. Да не носить мне больше короны, если не смою я его! Ступайте и приведите их ко мне!

Так и было сделано.

Когда четверо сотоварищей Тристана о том проведали, пришли они к Гуверналу и принесли ему вести о Тристане. И был он тем весьма опечален. И условились они устроить засаду в зарослях возле того места, где свершались казни над преступниками. Если приведут туда Тристана, они спасут его или погибнут сами. И вот вооружились они и засели в засаде вместе с Гуверналом.

А Тристан и Изольда предстали перед королем.

— Тристан, — молвит король, — я окружил тебя почетом, а ты отплатил мне за него бесчестьем. И никто теперь не попрекнет меня, если я предам тебя позорной казни. На этот раз ты у меня в руках, и никогда больше не удастся тебе причинить зло ни мне, ни другим.

И король повелел, чтобы на морском берегу сложили костер и сожгли на нем Тристана и Изольду.

— Ах, сир, — говорят ему корнуэльские бароны, — отмстите королеве не костром, а худшим наказанием. Отдайте ее прокаженным. С ними испытает она больше мук, чем на костре; а Тристана пусть сожгут одного.

И король объявил, что согласен с ними.

Костер был сложен неподалеку от того места, где притаились четверо сотоварищей. Король приказал Одре сжечь Тристана, а королеву отдать прокаженным, и тот ему ответил, что охотно это сделает. И Одре вручил Тристана десяти негодяям, а Изольду — десяти другим.

Но, увидев, как уводят Тристана и Изольду, король так опечалился, что не мог на них смотреть, и ушел к себе в опочивальню, чтобы выплакать свое горе. И сказал себе так:

— Я гнуснейший и подлейший из королей, ибо отдал на смерть племянника моего Тристана, с которым никто на свете не мог сравниться в доблести, и жену мою Изольду, с которой никто на свете не мог сравниться в красоте.

И проклял он Одре и прочих наветчиков, ибо пожалел, что отдал Изольду прокаженным: лучше бы уж принадлежала она ему самому.

Так сокрушался король.

А Тристана и Изольду влекут к костру. Народ, видя, что Тристан идет на смерть, кричит:

— Ах, Тристан, если бы вспомнил король, сколько мук испытал ты, и убив Морхульта и вернув свободу Корнуэльсу, не посылал бы он тебя на смерть, а приблизил к себе и окружил почетом!

И Тристана довели до старой церкви, что стояла на морском берегу. Посмотрел он на нее и подумал, что бог надоумил бы его, как спастись, если бы удалось ему в нее попасть. Тут изловчился он, порвал путы и веревки, которыми был связан, бросился на одного из негодяев, что его вели, выхватил у него меч и отсек ему голову. Увидев, что Тристан освободился от пут и что в руках у него меч, остальные не посмели на него напасть; разбежались они и оставили его одного. А Тристан устремился церкви и, выглянув в окно, что выходило на море, увидел с высоты сорока туазов, как разбивались о скалу волны. И подумал, что нет ему спасения от подлых корнуэльских рыцарей и что лучше уж броситься ему в море на их глазах, чем снова попасть в их руки.

И Одре подоспевший к церкви вместе с двадцатью рыцарями, крикнул:

— Ах, Тристан, никуда вам теперь не деться вы в наших руках!

— Если я и умру, — отвечает Тристан, — то не от руки такого труса, как вы! Лучше уж мне потонуть в море.

Тогда они ринулись на него с обнаженными мечами. И Тристан ударил одного из них и убил насмерть. Но остальные набросились на него со всех сторон.

И понял Тристан, что не выстоять ему против них, ибо он почти наг, а они в доспехах. И прыгнул он из окна церкви в море. И видевшие это решили, что он утонул.

И прыжок этот может быть назван «Прыжком Тристана».

А Изольду ведут в логово прокаженных. И молит она Одре:

— Заклинаю вас господом богом: убейте меня, прежде чем отдать столь подлому люду. Или дайте мне свой меч, и я сама убью себя!

Но прокаженные хватают Изольду и волокут за собой. А Одре уходит. И случилось там быть одной из служанок королевы. Увидев, что госпожа ее отдана прокаженным, испугалась она и бросилась прямо к тем зарослям, где скрывались Гувернал и четверо его сотоварищей. И, увидев ее, Гувернал сказал:

— Не бойтесь нас!

Узнав Гувернала, успокоилась девица и принялась его умолять:

— Ах, Гувернал, госпожа моя отдана прокаженным. Спасите ее, ради бога!

— А нет ли у вас, — спрашивает тот, — каких‑нибудь вестей о Тристане?

— Никаких.

Когда четверо сотоварищей проведали о том, что сталось с Изольдой, сказали они Гуверналу:

— Поспешим на помощь королеве!

— Охотно, — отвечает Гувернал.

И говорит девушке:

— Ведите меня туда, где оставили вы королеву.

И девушка привела их к тому месту, где была королева. Тут Гувернал отбил ее у прокаженных, усадил перед собой в седло и отвез к зарослям.

— Госпожа, — вопрошают ее сотоварищи, — нет ли у вас вестей о Тристане?

— Я видела, — отвечает она, — как вошел он в старую церковь и бросился из окна в море. И мнится мне, что он утонул.

При этих словах объяла их великая печаль.

— Клянусь господом, — говорит Гувернал, — нужно нам попытаться отыскать его тело, и если это удастся, отвезем мы его во дворец короля Артура к знаменитому Круглому столу. Ибо не раз просил он меня отвезти туда его тело, если он умрет.

И те говорят, что охотно это сделают.

— Я скажу вам, — молвит Гувернал, — что нам нужно предпринять. Ламберг и Дриан пусть останутся здесь охранять королеву. А я сам с Фергюсом и Никораном поеду к часовне искать Тристана.

И все с ним согласились.

Трое отправились к часовне, а двое остались с королевой Изольдой.

Зайдя в часовню, выглянули они в то окно, из которого выпрыгнул Тристан, увидели крутизну и дивно глубокое море и решили, что невозможно остаться в живых тому, кто совершил такой прыжок. Но тут заметили Тристана, который стоял на небольшой скале, держа в руке меч, отнятый у одного из негодяев.

— Клянусь именем господним, — говорит Фергюс, — я вижу Тристана, он цел и невредим.

— Клянусь головой, — вторит ему Никоран, — и я тоже. Как же нам его оттуда вызволить? Нам к нему не спуститься, а он может добраться до нас разве что вплавь.

Тогда Фергюс крикнул ему:

— Сир, как нам до вас добраться?

Увидев их, обрадовался Тристан и сделал им знак, чтобы шли они вправо, к скале. А сам бросился в море и поплыл к своим сотоварищам. И те спустились к берегу, обняли Тристана и принялись расспрашивать, как он себя чувствует.