Казалось бы, чего проще: сравнить список заявленных побед Б.Ф.Сафонова со списком немецких потерь, и станет известна искомая величина! Сравниваем, и… Из двадцати лично им сбитых вражеских самолетов подтверждается только восемь. Разница цифр шикорущая. Hельзя с полной уверенностью утверждать, что некоторые из восьми самолетов сбиты очередями, выпущенныи имено из истребителя, пилотировашегося Сафоновым?
Почему? Давайте рассмотрим один воздушный бой, многократно описанный и принесший славу летчикам Севера благодаря сводкам "Совинформбюро".
11 августа 1941 года в сводке сообщалось о воздушном сражении над мурманском6 имевшем место 9 августа: "…Hа днях 60–70 немецко-фашистских самолетов пытались совершить массовый налет на район Мурманска. Отряды вражеских самолетов встретила наша истребительная авиация. Попытка крупнейшего за время войны налета немецко-фашистских самолетов на район Мурманска скандально провалились. В тридцать первый раз советские истребители и зенитчики этого района побили немецких и финских летчиков, не дав им возможности сбросить бомбы на военные объекты. Во время этого боя наши истребители сбили 13 немецко-финских бомбардировщиков. Три вражеских самолета подбила зенитная артиллерия. Советская авиация потеряла один самолет. В два наших истребителя попали осколки вражеских снарядов, но они были отремонтированы и через некоторое время вновь поднялись в воздух. Hаши самолеты, взяв с самого начала инициативу в свои руки, не выпускали ее до полного разгрома немцев".
После этого знаменательного боя ВВС Северного флота было заявлено о сбитых шести Ju 88 и трех Ju 87, которые были записаны на боевые счета: капитану Сафонову и лейтенанту Сорокину — по одному Ju 88; четыре Ju 88 сбили в группе старшие лейтенанты Воловиков, Алагуров, Родин, Плотко, и младшие лейтенанты Максимович, Покровский, Бабий; капитан Раздобудько, младшие лейтенанты Доронин и Бабий сбили по одному Ju 87 каждый.
Видимо, советская пропаганда в это очень трудное для страны время имела веские основания, мягко говоря лукавить. Hо как же действительно обстояло дело 9 августа 1941 года?
Рано утором (в 3 часа 45 минут), группе самолетов противника — 12 Ju 88, 5 Ju 87 и 8 Bf 110 — удалось беспрепятсвенно нанести удар по аэродрому Ваенга. Вражеские самолеты сбросили несколько бомб — фугасных и с нефтью (из последних загорелась только одна). Прямым попаданием был уничтожен один ДБ-3 и повреждены еще четыре бомбардировщика. В воздушном бою был сбит один И-153 и подбит МиГ-3.
Ровно через три час аэродром подвергся вторичному налету немцев: 21 Ju 88, 4 He 111 под прикрытием 9 Bf 109 и 2 Bf 110 — тремя группами бомбили аэродром Ваенга и корабли, стоявшие на рейде в Кольском заливе. Вылетевшие по сигналу тревоги морские летчики сумели перехватить две группы вражеских бомбардировщиков. В результате второго повреждения ледокол "Ленин" получил повреждения. В воздушном бою был сбит один И-153 и два истребителя и два истребителя получили повреждения. Согласно упомянутым спискам вэтот день немецкая сторона потеряла в районе Мурманска: один Ju88, один Ju 87, два Bf 109; один Ju 88, один Ju 87, два Bf 109 и один Ju 88 получили значительные повреждения, но сумели дотянуть до своего аэродрома. Как видно из вышеизложенного, реально был сбит один Ju 88 (Ju 88А-6, Wk.Nk.3468,3/KG30, экипаж: Olt.Helmut Burkert, Uffz. Werner Molkenthein, Gefr. Arnold Bissinger, Uffz.Karl Franz). Можно ли с уверенностью утверждать, что именно Сафонов сбил этот единственный "Юнкерс", если на его уничтожение претендуют еще восемь противников?
Причины несоответствия между заявленными победами и реальными потерями противника мы здесь рассматривать не будем. Эта непростая и довольно емкая тема. Отметим, что боевые счета воздушных побед летчиков-североморцев далеко не отражают число сбитых самолетов противника. Также надо признать, что победы засчитывались иногда под одному лишь докладу летчика. Об этом говорит еще один пример из боевой деятельности наших истребителей — последний воздушный бой Б.Ф.Сафонова. Из нашей литературы мы знаем, что три морских летчика — Б.Сафонов, В.Покровский, П.Орлов — прикрывая союзный конвой PQ-16, сбили пять Ju 88, три из них на счету у Сафонова. По немецким же спискам потерь 30 мая 1942 года с боевого задания после налета на корабли в Баренцовом море не вернулся один Ju 88. (Ju 88А-4, WK. Nr.1760, 4/KG 30, экипаж: Olt. Siegfried Scharff, Fw. Herbert Wendt,Gefr.Georg Tischler,Sgefr.Alfred Eromin). Как проходил последний бой Бориса Сафонова — неизвестно. Свидетелей нет. Тем не менее, лишь по его неопределенному докладу по радисвязи на его боевой счет были записаны три сбитых вражеских бомбардировщика. Старший лейтенант Орлов после первой атаки по Ju 88 потерял последний из виду, но ему также была записана победа, правда, с оговоркой — "предположительно".
Более достоверно выглядит доклад Владимира Покровского, согласно которому он долго преследовал "Юнкерс", выпустил по нему весь свой боекомплект, после чего вражеский самолет совершил вынужденную посадку на воду и в течение еще трех минут горел на поверхности воды…
Предвижу обвинения автора статьи в непатриотизме. Увы, действительно, материал не звучит в унисон с другими публикациями о героях. Бесспорно, Борис Сафонов был прекрасным человеком и замечательным летчиком, и, может быть, не так уж важно, сколько он сбил самолетов противника, тем более что их точное число установить уже просто невозможно. Главное — мы победили и тем самым доказали, что советская авиация была сильнее. Hо давайте признаемся сами себе, что мы знаем войну и часто пытаемся анализировать боевую деятельность наших летчиков по книгам и мемуарам, прошедшим через советскую цензуру, не отражающим и сотой доли реальных событий. Большинство историческиё фактов, как правило, до такой степени искажены и односторонни, что мало похожи на правду, чаще надуманы, и маловероятны. Для примера, один из штампов, которым, ради красного словца, балуются многие авторы: немцы, мол, услышав по радио позывные Сафонова, в панике поворачивали обратно, сбрасывая бомбы куда опало. Однако, ничего подобного и быть не могло! Hа самолете И-16 Сафонова не было радиостанции. Радиосвязь воздухе у наших истребителей появилась в ноябре 1941 года, когда летчики- севрероморцы пересели на английский самолет "Харрикейн".
Изучив многочисленные протоколы допросов пленных немецких летчиков, а также, основываясь на личной переписке с некоторыми из них, автор статьи берет на себя смелость утверждать, что в годы войны пилоты люфтваффе не знали о советском асе. В целом для них русские летчики имели одно емкое имя — "Иван", или "Индеец". - такое кодовое название у немцев, воевавших в Заполярье, имел любой советский самолет. В свою очередь и наши летчик не знали фамилий вражеских асов, конечно, за исключением тех, кто был ими сбит и пленен. В советской мемуарной литературе часто встречаются фамилии сбитых летчиков — Герхард Шашке (Gerhard Schaschke), Дитрих Вайничке (Dietrich Wrinitschke), но ни в одном воспоминании Вы не встретите фамилии более известных в Германии фашистских асов, воевавших на Крайнем Севре, таких, как — Генрих Эрлер (Heinrich Ehrler), Теодор Вайссенбергер (Theo Weissenberger) или Вальтер Шук (Walter Schuck).
Приведу в пример и другой эпизод из жизни Сафонова, широко освещенный в наших мемуарах: якобы он, поднявшись в воздух на истребителе "Харрикейн" привел в неописуемый восторг наших союзников. Эта оценка далека от тона воспоминаний английских летчиков. Вот как об этом пишет Хуберт Грифит (Hubert Griffith) в книге "R.A.F. in Russia", вышедшей в свет в Великобритании еще в 1942 году."…К нам был направлен другой русский офицер, капитан Сафонов, ас, летчик-истребитель 72-го авиаполка ВВС Северного флота. Это был более чем способный летчик, блестящий стрелок. Ему помогал по работе капитан Кухаренко — невысокий, живой, крепкий человек с не сходящей с губ улыбкой… Эти двое отличались друг от друга, как небо и земля. Сафонов был традиционным типом русского — крупным, основательным, серьезным, методичным, неповоротливым. Кухаренко же были невысокий и живой, всегда довольный и поразительно бесшабашный. Когда впервые Сафонов поднял в воздух "Харрикейн" он перед этим все тщательно проверил и произвел хороший прямой взлет. Поднявшись на высоту 1500 футов, он 2–3 раза с выпущенными шасси выполнил круг и посадку, прежде чем испробовал что-нибудь другое…
