Терри увидела, что Дэн двинулся в сторону дома. Она огляделась и поняла, что Кларисса куда-то исчезла. Сейчас Дэн войдет, а она тут сидит… одна… Терри бросилась вон из кухни. Она слышала короткий стук в дверь, когда захлопывала дверь собственной комнаты, своего убежища.

— Можете творить со своим Гарри, что хотите, все на пользу этого ранчо, — бурчала она, — а я отказываюсь в этом участвовать.

Терри уселась на кровать и невольно прислушалась. В доме было тихо. Значит, он ушел. И тут дверь в ее комнату открылась и на пороге возник Дэн. Терри только и могла, что хлопать ресницами от изумления. Потому, что ни на что другое сил у нее не осталось.

— Гарри сказал мне, что с сегодняшнего дня я буду работать только с тобой.

— Что? Что тебе Гарри сказал? — переспросила она. — Он что, умом тронулся?

— Нет, с головой у него все в порядке. Гарри всего лишь слег на несколько дней с радикулитом. Кларисса натирает его какой-то вонючей мазью.

— Не может быть, — прошептала Терри, закрывая глаза.

А когда открыла, Дэн уже совершал самостоятельный экскурс по ее комнате. Он стоял у полки и рассматривал рамку с фотографией.

— Твой муж? — бесцветным голосом поинтересовался он.

— Не твое дело! Убирайся из моего дома. Наемные работники не имеют права находиться в моем доме!

Откуда только у нее силы взялись?! Дэн даже ухом не повел и огляделся.

— Вряд ли его можно назвать твоим домом, — задумчиво проговорил он, заставив Терри потерять остатки самоконтроля.

Она вскочила и набросилась на него, пытаясь вытолкать за дверь. Какой жалкой была эта попытка! Терри совсем забыла, как он силен и какое у него сильное тело. Пока она пыхтела, Дэн развлекался. А когда ему надоело, он без особых усилий пришпилил ее к стене.

— Успокоилась? — буднично спросил он тяжело дышащую Терри, продолжая прижимать ее распластанное тело к стене.

Она в бешенстве вздернула голову и только сейчас, взглянув в его глаза, поняла, что Дэн вовсе не так спокоен, как ей представлялось вначале. И совсем он не развлекался. Его глаза… Она невольно содрогнулась, увидев их выражение.

— Отпусти меня, — беспомощно прошептала она, и, к ее облегчению, он послушался.

Разжав ее запястья, Дэн медленно убрал руки, продолжая смотреть на нее. Терри увидела, как в жесткой усмешке изогнулись уголки его губ, но ни этой усмешки, ни жестокости в его глазах не было. Она вообще ничего не смогла прочитать в них. Она потерла запястья, а Дэн отвернулся и направился к двери, бросив у самого порога и даже не обернувшись при этом:

— Поторопись, у нас много дел.

Он так и сказал «у нас», как будто у них с Терри были — могли быть! — общие дела.

— Твердолобый кретин… — прошипела она.

Ей придется собраться и идти за ним. А потом целый день быть с ним рядом. А если не рядом, то где-то поблизости. И вообще, раз уж Гарри действительно — и так не вовремя! — слег, на нее лягут все заботы о ранчо.

Терри стала собираться, вздыхая и морщась, как от зубной боли. А еще она пыталась понять, отчего взбеленилась больше: то ли оттого, что Дэн обошелся с ней почти, как с предметом интерьера, то ли оттого, что помимо ее воли прикосновение его тела странным образом всколыхнуло в ней что-то полузабытое, но щемяще нежное. Терри нахмурилась и запретила себе размышлять на эту тему.

Терри никак не могла уснуть. Все тело ломило после трудного дня и предыдущей бессонной ночи, а голова была горячая и тяжелая. Она слышала усиливающийся шум ветра за окном, предвещавший смену погоды. Терри вертелась на кровати, которая стала вдруг казаться неудобной, и к ней снова и снова возвращалось навязчивое до безумия, до умопомрачения, ощущение прижатого тела Дэна. Она была абсолютно уверена, что он сильно похудел, стал угловато-твердым и каким-то неподатливым. Раньше их тела сливались, идеально дополняя друг друга, словно две половинки сложной формы, а теперь… Дэн будто ощетинился и встретил ее непонятными углами.

Она взглянула на часы. Всего лишь начало второго. Сна не было ни в одном глазу, теперь Терри горела вся, словно у нее начинался приступ лихорадки. Терри отбросила одеяло, села, свесив ноги, и тихонько застонала, обхватив голову. Если она будет продолжать думать об этом, то к утру точно сойдет с ума! Ночь кажется бесконечной. Полной какой-то безнадежности. А Дэн вел себя так, словно прикасаться к ней ему было неприятно…

Терри вскочила с кровати и бросилась в ванную. Она сунула голову под холодную воду, чтобы охладить пылающую голову. Напор был слишком силен, и Терри тут же вымокла до пояса. Дрожа и отфыркиваясь, она схватила с крючка полотенце, потом, не включая в комнате свет, стащила мокрую футболку и нашарила в шкафу другую. Ее рука снова наткнулась на жесткую обложку блокнота, который Терри нашла несколько дней назад среди своих вещей. Отдернув руку, как от ожога, она ударилась локтем о край ящика и зашипела от боли.

Блокнот с глупыми стишками, которые она неизвестно когда и неизвестно для чего захватила с собой. Это писала не Терри. Точнее, не та Терри, что два дня назад перечитывала эти наивные и глупые строки. Их писала девочка, для которой самой большой неприятностью было посаженное на новую юбку пятно или неудавшаяся вечеринка у Элен. Черт, завтра она сожжет этот гадкий блокнот, этот осколок ее прошлой, умершей жизни. А потом вычеркнет из памяти все, что она хранила… Кстати, она так и не ответила на письмо Элен… Терри зашвырнула мокрую футболку куда-то в угол, надела сухую и легла.

С утра зарядил дождь, и почти весь день Терри провела в доме, маясь от безделья и странной меланхолии. Вместе с Клариссой они наводили чистоту в комнатах, а потом Терри помогла приготовить ей обед. Второй день был копией второго, а третий — братом-близнецом первого и второго. Дождь лил непрерывно, сводя Терри с ума. Земля размокла и напоминала жидкий противный кисель. На четвертый Терри уже изнемогла от вынужденного затворничества. Кларисса вязала, а Терри металась по дому. Потом она схватила с вешалки длинный дождевик и выскочила на улицу. Небо было непроглядно серым от затянувших его туч, из которых сыпал и сыпал нескончаемый дождь. Пробежав через двор и едва не шлепнувшись на раскисшей почве, она ввалилась в каморку Гарри.

— Привет, как дела? Какие новости, Гарри?

— Смотря, что ты имеешь в виду. Если мой радикулит, то мне уже гораздо легче. А если погоду, кхе-кхе, то тут обнадежить не могу, извини. Дела плохи: прямо над нами огромный циклон. А завтра будет хуже: приближается атмосферный фронт, в связи с чем синоптики сделали штормовое предупреждение.

— Только нам еще урагана не хватало, — отозвалась Терри. — А что с тобой, почему ты кашляешь? Ты случайно не заболеваешь?

Гарри отмахнулся.

— Ерунда, грипп меня не возьмет.

— Ладно, пойду проверю, как там лошади.

Она проверила загоны, заглянула к лошадям. Москит косил глазом и рассерженно перебирал ногами. Ему тоже было тошно целый день находиться в помещении, он требовал прогулки. Красотка вела себя спокойнее, но выглядела тоже весьма недовольной.

— Потерпи, малыш. Кончится дождь, и сразу отправимся на прогулку, — обнадежила его Терри, потрепав по шее и угостив сахаром.

Москит сахар съел, но вместо благодарности лягнул стену и возмущенно фыркнул, не желая ждать.

— Ничего не поделаешь, Москит, придется потерпеть…

— Он даже почти не ел сегодня, — раздался голос откуда-то сверху.

— Пагги, как ты меня напугал!

— Извини, Терри, я не хотел. — Пагги спрыгнул с чердака, где хранилось сено.

— Что ты здесь делаешь?

— Я хотел помочь Янгу с сараем, но он меня прогнал. Вот я и пришел сюда.

— Ты хочешь сказать, что он там работает? В такую погоду? Внутри?

Пагги кивал в ответ на все вопросы. Терри похолодела. Дэн что, совсем с ума сошел? В такую погоду сидеть в этой развалюхе, которая вот-вот рухнет!