— Вроде как перевела стрелку на рельсах, и все устремились за тобой.

— Именно, — кивнула Коттен. — Теперь каждый свободен выбрать жизненный путь. И зло не идет по пятам, поглощая невинные души.

— Сейчас главный вопрос, что же будет дальше, — сказал Дучамп, положив газету на стол.

— И тут есть одна проблема, — произнес Джон.

— Ты о чем?

— В тот мир, что мы оставили за спиной, смертельной хваткой вцепилось зло. И там множество людей, которые должны быть избавлены от него.

— И у нас мало времени на это, — добавила Коттен. — В послании Бога говорится, что необходимо полное очищение, чтобы навеки изгнать зло.

Джон поставил кружку на подлокотник кресла.

— И эту тайну надо донести до тех, кто остался. Пока не наступил Армагеддон.

Глаза Дучампа внезапно округлились: он понял, к чему они клонят.

— Стоп. Так вы что — отправляетесь туда? Вы не остаетесь здесь, в спокойном мире, а хотите помочь тем, кому предстоит последняя битва? — Он помолчал, задумчиво выстукивая пальцами по столу. — Впрочем, кажется, я уже знаю ответ.

— Джон, не хочешь прогуляться?

— С радостью. — Он встал и посмотрел на монсеньора. — Мы ненадолго.

Кинув на них понимающий взгляд, Дучамп взял в руки газету.

— Сколько угодно, ваше высокопреосвященство.

Коттен и Джон прошли мимо веранды и направились к пирсу на озере, прямо перед коттеджем. Добравшись до конца, они остановились и взглянули на противоположный берег. Темная вода омывала сваи, ветер рябил поверхность, и маленький ялик покачивался на воде.

— Я возвращаюсь, — сказала Коттен.

— Я знаю. Я иду с тобой.

— Нет. — Она повернулась к Джону и провела ладонью по его щеке. — Ты должен остаться здесь. Я обязана туда вернуться, а ты — нет. Здесь столько людей, которым нужна твоя вера, твое руководство, твоя мудрость.

— Я понимаю, Коттен, но учти: не только с тобой разговаривает Господь. Я тоже иногда получаю от Него весточку. Люди в этом мире наконец-то начинают все понимать. Видела заголовки газеты? И Дучамп возьмет руководство в свои руки.

— Я знаю, он это может. Просто не хочу, чтобы из-за меня с тобой что-то случилось.

Порыв ветра растрепал ее волосы. Джон убрал ей за ухо выбившуюся прядь.

— Ты действительно хочешь пойти туда без меня? — спросил он, взяв ее за руку.

Она улыбнулась.

— Нет.

— Тогда о чем мы спорим?

Она опустила глаза и стала смотреть на воду. Хотелось сказать ему кое-что еще, но она не решалась. Ну давай же, Коттен, велела она себе. Просто подними глаза и скажи.

Но тут Джон взял ее за подбородок и приподнял голову.

— Что-то не так? — спросил он.

Коттен открыла рот, но не смогла выговорить ни слова.

Джон чуть кивнул, словно переспрашивая.

— Джон… — начала она и замолчала. — Когда произошел тот несчастный случай в Лондоне, я испугалась, что ты навсегда покинешь меня. Мне стало больно, и я разозлилась на себя.

— Ты ни в чем не виновата.

— Нет, я всегда буду считать, что виновата, но я не о том. Есть еще одна причина, по которой мне было так плохо. Потому что кое-чего я не сделала… не сказала тебе. — Она помедлила и наконец решилась: — Я хочу, чтобы ты знал. Я люблю тебя.

Он обнял ее.

— Я знаю. Знал это всегда. И ты знаешь, что я тоже люблю тебя.

Они простояли, обнявшись, очень долго, потом отступили друг от друга и снова посмотрели на горизонт.

— Значит, в путь? — спросила Коттен.

— В путь, — сказал Джон.

Она закрыла глаза, и оба начали погружаться в жидкий свет.

Сидя в коттедже, монсеньор Дучамп оторвал взгляд от газеты. На вечернее озеро ложились сумерки. Дальний берег поглотила тьма. Он уже с трудом мог рассмотреть ялик, покачивающийся на привязи в самом конце опустевшего пирса. Секунду он наслаждался безмятежностью вечера и снова принялся за чтение.