Дождались поезда на Таллин, заползли в общий вагон, согрелись чаем. На таможне заплатили по 25 рублей за визу. Показуха какая-то, а не таможня. И эстонцы тормозные, делают вид, что русского языка не понимают, – вот так взяли и забыли внезапно. Жаль, не догадался я спрятаться куда-нибудь, денег бы сэкономил. Барик вот залез в багажный ящик под сиденье и проскочил незамеченным. С этими ящиками надо быть крайне осторожными, главное – помнить, кто куда залез, и тщательно посчитать ныкающийся народ. А то была однажды трагикомичная история…

…Ехали мы в 90-м году на Казюкас. На вокзале, как обычно, инсценировали бурные проводы десятка счастливчиков с билетами, занесли им вещи в вагон. Под шумок, пока нет основной массы пассажиров, мы, «провожающие», быстро забились в багажные поддоны и на третьи полки, заставились вещами и затаились. Мне пришлось несладко: с моим-то ростом, скрючившись, пролежать час в небольшом ящике не так-то легко! Но вот прошла проводница, собрала билеты, повылезали все на свободу, к великому неудовольствию цивильных пассажиров. Сделав вид, что мы стеклись из соседних вагонов, переместились в тамбуры – курить, пить, петь и рассматривать колоритного олдового хиппи Шерхана. Часа через четыре какая-то девочка робко полюбопытствовала, не видел ли кто питерскую Кошку Лорку. Мы хором ответили, что нет, но судьбой пропавшей озадачились. Разведка прочесала весь поезд, однако следов Лорки не обнаружила. Кто-то вспомнил, что прятали Кошку в нижний ящик. На нижней полке, где предположительно находилась сгинувшая Лорка, спал гигантский дядька. Делать нечего, с трудом растолкали его, попросили встать, чтобы достать из багажа зубную щетку. Лорка, к счастью, была там – тихо и мирно спала.

– А чё, приехали уже? – невинно поинтересовалась она. – Что-то быстро!

Дядька нас чуть не убил. Спасло только вмешательство пьяного Шерхана, который просто, сверкнув круглыми очками, окинул его своим тяжелым взглядом…

Таллин. Или Таллинн. В Эстонии название города пишется с двумя «н» почему-то. Очень красивое место. Ходишь, гуляешь по Старому городу, и кажется, что в сказку попал. В такую скандинавскую, с пряничными домиками, замками принцесс и Муми-троллями. Необычные дома, черепичные крыши. Кажется, что там, на красной черепице, притаился где-то домик Карлсона. Не нашего Яшки Карлсона, конечно, а шведского, который на крыше проживает и варенье литрами поглощает. Было бы здорово погулять по этим крышам, которые примыкают одна к другой. Я, помнится, в прошлом году пытался найти хоть один открытый чердак, но таллинцы аккуратный народ, и поиски не увенчались успехом.

Перед самым прибытием прошлись с Натху по поезду, набрали до фига бутылок. Думали, сдадим – точно разбогатеем. Разбежались! Несмотря на то что на дворе пятница, приемные пункты оказались закрыты, и всю эту нечеловеческую массу стеклянных денег пришлось, обливаясь слезами, выбросить!

Тусовку нашли быстро – а чего их искать, всю жизнь на главной площади в Старом городе сидят, улыбаются. Приехала толпа московских, питерских, киевских. Чем маевка хороша, так тем, что со всего Союза народ приезжает. Хотя СССР-то как такового уже и нету. Собственно, больших всесоюзных тусовок осталось немного – маевка в Таллине, Казюкас в Вильнюсе, остальные крымские, ну карпатский Шипот еще. Летом, если все сложится хорошо, в Крыму зависну на месяц-другой обязательно.

У народа, как водится, с собой есть гитары, бонги всякие, грех денег не собрать с чопорных эстонцев! Через каждые пару часов сейшенили. Наибольший успех у публики имеют «Кино» и «Крематорий». На хоровое исполнение «Кондратия» и «Безобразной Эльзы» сбегается половина площади. Огромные толпы праздношатающихся горожан морщатся на нас: дескать, навалило нам тут бродяг зачуханных, – но денег не жалеют, в шляпе набирается очень прилично, не то что на Арбате. Пили пиво в баре по 23 рубля за кружку, ели мерзкую кашу. Кафе-мороженое «Пингвин» вообще стало местом паломничества, думаю, выручку мы им сделали приличную. Какие-то немцы, послушав, кажется, «Битлз», бросили целый стольник, и мы на радостях отправились пить кофе. Думаю, это был самый дерьмовый кофе в моей жизни, эдакая теплая зловонная жижа, просто помои. Не исключено, что это эстонцы нам специально подгадили из-за того, что, когда мы ввалились толпой, половина посетителей в ужасе сбежала, испугавшись волосатых, но безобидных нас. Попробовали знаменитый таллинский глинтвейн. Ничего особенного, горячее пахучее вино.

Вечером, как всегда в Таллине, искали всем гуртом вписку. Весьма проблематично, ведь приезжает не меньше полутора сотен волосатых, и всем надо где-то ночевать. Обзвонили всех знакомых, но безрезультатно, у людей уже и так перебор был. Так мы ни с чем пришли на вокзал, где и пришлось заночевать.

Пожалуй, возвращаться домой пока не буду, погода наладилась, можно еще куда-нибудь сгонять. Например, в Ригу, благо рядышком. Пока сидел и строил планы на Ригу, присоединиться к поездке захотела куча народа.

Ночью хамская полиция будила всех и проверяла документы.

– Ващи такументы!

– Идите в задницу!

– Я палицейский, ви не мошете так каварить! Ващи такументы!

– Вот «такументы», отстаньте, дайте поспать!

– Пакажите ващи багажи!

Все в порядке, обошлось, никого не забрали, но нервы со своими вопросами и обыском вымотали. На вокзале похолодало, на улице тоже – дождь пошел.

Мы едем в Пярну, чтобы оттуда выйти на трассу. Нас трое – Барик, Никон Казанский и я. Весь остальной народ мы растеряли. Кто-то всех дезинформировал (говорят, что это были Джейн со Слэером), сказав, что в Ригу никто не поедет. Народ обломался, и все купили билеты в Москву. А различные Балагановы, Джентлы, Лики и т. д. решили ехать в Ригу завтра. Дионисий с герлой сегодня, но чуть позже.

Про трассу Пярну – Рига можно много спорить. Кому-то она нравится, кому-то не очень, но я знаю точно: на эту трассу больше никогда не пойду. Это мрак, а не трасса! Питер – Таллин по сравнению с ней – просто приятная прогулка. Помню, как год назад я проклинал все на свете, натурально подыхая от холода неподалеку от Питера, мечтая увидеть на горизонте дальнобоя! Сейчас все гораздо хуже. Сначала был мелкий противный дождь, который очень быстро намочил всю одежду. Холодный ветер, как пишут в романах, пронизывал насквозь. Машин мало, пролетают в среднем одна в пятнадцать минут. Мимо. Никто не берет, хотя, поняв гадкую сущность этой трассы, мы благоразумно разбились по одному. Но взяли сначала все-таки меня. Видимо, понурые Барик и Никон водилам доверия совсем не внушили. Периодически я оглядывался и наблюдал их, бредущих где-то на горизонте. Подвезли всего километров двадцать, осталось, соответственно, сто пятьдесят. Следующий стоп был только после того, как я прошкандыбал пешком километров десять. Взял «мерседес»! Офигенная машина. У него там даже холодильник имеется! Сиденья мягкие, тряски не чувствуется совсем, не то что в «КамАЗе». На нем я и пересек границу, на которой лишился визы. Высадили меня за девяносто километров от Риги, но почти тут же подобрали снова.

Рига, как всегда, классная; тусовка, как всегда, гнилая. Пафосные они там слишком, как Немет говорить любит. Через два часа ожидания на Домской площади углядел кормящего голубей Никона. Барика нету. Уже темнело, и мы, голодные и промокшие, вписались к Мишелю Рижскому. У него целый таз травы. Разум, прощай!

Мишель в полвосьмого ушел на работу. Мы его проводили, попили чаю, позавтракали плавленым сырком с хлебом. Чувствую себя выспавшимся и полным сил.

На вокзале поискали несчастного Барика, который делся неизвестно куда. Паспорта у него нет, эстонской визы – тоже. Скорее всего, его повинтили на эстонско-латвийской границе и отправили в детприемник. Ума-то у него чуть, и он наверняка не стал таможню обходить, как мы ему советовали. Волнуюсь я за него что-то, надо еще в городе поискать.