Марк Антоний. Шифер. I в. до н. э. — I в. н. э.

Марк Антоний, изображенный как египетский фараон. Базальт. Каир, Египетский музей.

Монета с изображением египетского корабля у Фаросского маяка.

Монета Октавиана в честь взятия Египта.

Клеопатра VII и ее сын Цезарион. Фрагмент рельефа из храма Хатхор в Дендере.

Чувства, которые выражал Геродот ^{137} в V веке о религиозности египтян, мог бы разделить четыре века спустя любой из посетивших страну, будь то грек или римлянин. На самом деле, существует мало стран, где религия была бы настолько связана с культурой. По последним данным, религиозные традиционные концепции составляли основу культуры фараонов, что гарантировало ее жизнеспособность, несмотря на различные исторические катаклизмы. Даже политический режим, социально-экономические структуры могли испытывать на себе глубокие потрясения, но основы древних культов всегда оставались непоколебимы, и более того, они могли адаптироваться к новым условиям, тем самым продолжая укреплять древнюю цивилизацию фараонов. Так, ни персидские завоевания при Камбизе, ни завоевания Александра не затронули жизнеспособности религиозной культуры Египта, которая в дальнейшем перенесет и римское вторжение. Эта удивительная жизнеспособность восхищала всех иностранцев, вступавших в долину Нила. Чтобы осмыслить подобный феномен до конца, необходима будет культурная революция. Произойдет она в III–IV веках нашей эры, результатом ее станет вторжение и триумф христианства.

Как любая система верований, египетская традиционная религия базировалась на внутренних представлениях о мире и обществе. Следуя этим представлениям, отношения между определяющими элементами социального и природного миров постигались в образах борьбы между порядком и хаосом, где боги выступали одновременно создателями и защитниками первого от второго. Это культурное представление, естественно, было тесно связано с условиями жизни в долине Нила, с основными принципами политической, социальной и экономической организации общества. Эта религия, в начале носящая общинный характер, оставляла очень мало места отдельной личности, для которой допустимым способом самовыражения оставалось религиозное благочестие. От царя, единственного собеседника богов, до обыкновенного египтянина, завязывающего свои собственные отношения с сакральным, уступив всю религиозную сферу жизни жрецам, проходила долгая и сложная эволюция, однако не испытывавшая на себе больших перерывов. Характерной особенностью египетских верований являлось не только сосуществование образов, выстраивающих иерархию отношений человека с божеством: царский образ, священный образ и образ человеческий, — но и объединение этих элементов по взаимозаменяемой и уникальной схеме, несмотря на множественность и видимое различие божественных образов и отождествляемых с ними мифов. Этот процесс позволил религии играть центральную роль в обществе эпохи фараонов. Благодаря мифологическим корням, она представляла, с одной стороны, нормативное моделирование структур власти, экономическую организацию и индивидуальное самосознание, а с другой стороны, благодаря распространенной по всей территории практике социальной жизни, отвечала на вопросы, возникающие в напряженные моменты, которыми так полна изменчивая человеческая природа.

Однако необходимо воздержаться от утверждения, что египетские верования составляли закрытую систему, сосредоточенную на себе самой, неспособную меняться и непроницаемую для любых внешних воздействий. Эти влияния были особенно распространены на Ближнем Востоке во время Нового царства, а также в последующий период. Они вносили культы новых божеств и даже новые формы религиозности. Но все эти нововведения должны были поначалу адаптироваться в местном сознании. Благодаря сложившимся условиям, такие сиро-ханаанские божества, как Астарта и Баал, нашли место (по крайней мере, в некоторых областях) в пантеоне египетских богов. В другом случае принятие «иноземных» богов было невозможно. Так случилось во время размещения персидскими царями еврейских военных колоний в дельте Нила и на самом юге страны в Элефантине.

Основные принципы еврейской религии оказались абсолютно несовместимы с религиозными чувствами египтян, и даже простое сосуществование на одной территории становилось практически невозможным, если не сказать конфликтным, что привело к разрушению еврейского храма в Элефантине в 410 году. ^{138} В религиозном менталитете греков не существовало подобных преград. Рассматривая Египет как один из возможных источников своей же собственной культуры, греки интересовались египетской мифологией и выработали еще до Александра систему соответствий между богами двух пантеонов: Амон — Зевс, Мут — Гера, Осирис — Дионис и т. д. Некоторые храмы Амона, как, например, храм Амона в оазисе Сива, часто посещались греческими паломниками еще за два века до завоеваний Александра Македонского. Неудивительно, что в подобных условиях обмен между двумя религиозными системами был практически односторонним.

Птолемеевская эпоха отмечена реконструкцией и строительством большого количества религиозных зданий в долине Нила. Эта архитектурная деятельность, которая продолжалась во время римских завоеваний в течение двух последующих за смертью Клеопатры веков, была настолько важна, что большинство храмов, которые мы можем посетить теперь в Верхнем Египте, являются современниками Лагидов или же Рима эпохи Цезаря.

Храм Эдфу, ^{139} несомненно, лучше всех сохранившееся здание с башней, оградой, дворцовой колоннадой и целым внутренним убранством. Есть сведения, что он был полностью построен и декорирован в эпоху Птолемеев. Начало его строительства восходит к правлению Птолемея III, закончен он был во время правления Птолемея XII, примерно 170 лет спустя. Естественно, во время строительства возникали периоды остановки работ, связанные с политическими и экономическими условиями, как, например, в эпоху великих возмущений в Фиваиде, ставших причиной приостановки строительства практически на двадцать лет. Храм в Дендере ^{140} начал строиться примерно тогда же, когда был закончен храм Эдфу. Вряд ли это простое совпадение, так как вполне возможно, что та же группа строителей, которые возводили храм Эдфу, потом занималась строительством и в Дендере. ^{141} Таким образом, начало строительства храма Дендеры шло во время царствования Птолемея XII, в честь которого и были декорированы крипты. Великое искусство, позволившее скульпторам покрывать внешнюю южную стену знаменитой сценой, состоящей из фигур Птолемея Цезаря и Клеопатры перед лицом местных богов, расцвело в эпоху правления Клеопатры. Самая большая часть декорации восходит к временам римских императоров — от Августа до Нерона. С большой частью храма Ком Омбо, который представляет собой необычное расположение двух параллельных направлений, и главного храма в Филе, посвященного Исиде, эти конструкции являются основными архитектурными произведениями, которые дошли до наших дней как напоминание об эпохе Птолемеев. В отличие от исчезнувших памятников эллинистического стиля, сохранность зданий, предназначенных исключительно для фараонов, часто подталкивает историков к тому, чтобы окрестить религиозную политику Лагидов египтофильской. Хотя эта ситуация скорее была результатом сосредоточенности Лагидов на строительстве в столице, чье архитектурное достояние намного больше подвергалось разрушению, чем храмы Верхнего Египта.