Будучи продуктами несовершенного мира, все мы несовершенны. Никто из нас не застрахован от ошибок. Каждый из нас о чем-то сожалеет — о том, что он сделал, или о том, чего не сделал. Умение раскаиваться в своих ошибках позволяет человеку оставаться на правильном пути и совершать меньше ошибок в будущем. Однако когда мы позволяем себе расслабиться и отдаемся всепоглощающему чувству вины, "зацикливаясь" на воспоминаниях о своих ошибках и разжигая ненависть к самим себе, эта вина становится для нас неисчерпаемым источником страданий.

В одной из предыдущих бесед, когда мы коротко обсудили смерть брата Далай Ламы, он упомянул о сожалении. Меня заинтересовало его отношение к чувству сожаления и вины, поэтому я решил вернуться к этой теме.

— Когда мы говорили о смерти Лобсанга, вы упомянули о сожалении. Были ли в вашей жизни какие-либо другие ситуации, в которых вы испытывали чувство сожаления?

— О, да. Один пожилой монах-отшельник часто приходил ко мне, чтобы послушать мои проповеди, хотя я думаю, что он был гораздо опытнее и мудрее меня и совершал это просто из формальности. Тем не менее однажды он пришел ко мне и попросил помочь ему разобраться в одной эзотерической практике высокого уровня. Я небрежно заметил, что это довольно сложная практика, которая предназначена для молодых людей; по традиции, ее следовало осваивать в молодости. Вскоре после этого я узнал, что монах покончил с собой, чтобы возродиться в более молодом теле и освоить эту практику...

Удивленный этой историей, я заметил:

— О, это просто ужасно! Наверное, известие о его смерти было для вас тяжелым ударом?

Далай Лама грустно кивнул.

— И как вам удалось справиться с этим чувством сожаления? Как вы избавились от него?

Далай Лама помолчал несколько мгновений, прежде чем ответить.

—А я и не избавился, я до сих пор его испытываю.

Он вновь замолчал, затем продолжил:

— Хотя это чувство сожаления до сих пор присутствует, у меня нет тяжести на душе. Никому не было бы пользы, если бы я позволил этому чувству победить себя, стать бессмысленным источником депрессии и разочарования или управлять моей жизнью...

В тот момент меня до глубины души поразила мысль о том, что человек может принимать участие в жизненных трагедиях и реагировать на них эмоционально, испытывать сожаление, но совершенно не испытывать вины или презрения к самому себе. Мысль о возможности полного принятия себя — со всеми ограничениями, слабостями и заблуждениями. Мысль о возможности отчетливого понимания сложности ситуации и эмоциональной реакции на нее, но реакции сдержанной, без крайностей. Далай Лама чувствовал искреннее сожаление в связи с происшествием, о котором рассказал, но нес это чувство с достоинством и благородством. Не пытаясь от него избавиться, он в то же время не позволял ему овладеть собой, продолжал двигаться вперед и помогал другим.

Иногда я задумываюсь над тем, а не является ли эта способность жить без разрушающего чувства вины этнокультурным элементом? Когда я передал слова Далай Ламы о сожалении одному своему другу, тибетскому ученому, он сказал, что в тибетском языке не существует эквивалента слову "вина", хотя есть слова, означающие "угрызения совести", "раскаяние", "сожаление" —в значении "исправление ситуации в будущем". Тем не менее я считаю, что независимо от своей культурной основы каждый из нас может изменить образ мышления и мировоззрение в соответствии с идеями, которые проповедует Далай Лама, чтобы избавиться от излишнего чувства вины, причиняющего страдания и затрудняющего жизнь.

Чувство вины появляется, когда мы упрекаем себя в том, что совершили неисправимую ошибку. Это чувство превращается в пытку, когда мы понимаем, что проблему решить невозможно. Но так как нет ничего постоянного, рано или поздно исчезает и любая проблема. В этом — позитивная сторона перемен. Негативная сторона — в том, что любые перемены обычно вызывают в нас сопротивление. Итак, освобождение от страдания следует начинать с изучения его первичной причины — сопротивления переменам.

Говоря об изменчивой природе бытия, Далай Лама объясняет:

— Чрезвычайно важно изучить причины, источники страдания. Начинать следует с понимания непостоянной, изменчивой природы бытия. Вещи, события и явления динамичны, постоянно изменяются. Хорошей иллюстрацией этого является циркуляция крови в теле человека: кровь постоянно течет, двигается, никогда не пребывает в покое. Эта изменчивость явлений похожа на встроенный механизм. И так как все, что нас окружает, изменчиво, мы приходим к выводу, что нет ничего вечного, нет ничего постоянного. Так как все вещи подвержены переменам, ничто не может существовать постоянно, ничто не может вечно сохранять свою независимую природу. Таким образом, все предметы и явления находятся под влиянием других факторов. То есть в любой момент времени вы изменяетесь, и ваши чувства, какими бы прекрасными или приятными они ни были, также изменяются. Это — основа страдания, которое в буддизме называется "страданием от перемен".

Концепция непостоянства играет центральную роль в буддийском учении, а созерцание непостоянства является его ключевой практикой. Созерцание непостоянства служит двум основным целям. На обычном уровне буддист созерцает свое собственное непостоянство — факт, что жизнь неясна и мы никогда не знаем свою судьбу. Эта мысль, в сочетании с верой в уникальность человеческого существования и возможность достижения состояния духовного Освобождения, избавления от страдания и бесконечного перевоплощения, помогает буддисту укрепить в себе решимость наилучшим образом использовать свое время, посвятить его духовным практикам, которые ведут к этому освобождению. На более глубоком уровне созерцание более тонких аспектов непостоянства, непостоянной натуры всех явлений подталкивает буддиста к поиску истинной природы реальности и порождает стремление избавиться от невежества, являющегося основной причиной страдания.

Так как созерцание непостоянства играет значительную роль в буддийском учении, возникает вопрос: имеет ли это созерцание и понимание природы непостоянства какое-либо практическое применение в повседневной жизни людей вне буддизма? Если рассматривать концепцию непостоянства, понимая под ним перемены, ответ на этот вопрос безусловно положителен. Как бы то ни было, с любой точки зрения — буддисткой или западной — жизнь является чередой перемен. И чем сильнее мы будем отказываться принять этот факт и сопротивляться естественным жизненным переменам, тем глубже будут наши страдания.

Принятие перемен — важный фактор в избавлении от значительной части причиняемых нами страданий самим себе. Так, мы часто заставляем себя страдать, отказываясь расстаться с прошлым. Если мы оцениваем и воспринимаем себя на основе того, как мы выглядим или что способны делать, с возрастом мы не сможем стать счастливее. Чем активнее мы стараемся удержать жизнь, тем более гротескной и искаженной она становится.

Тогда как принятие неизбежности перемен в качестве общего принципа может избавить нас от множества проблем, принятие более активной роли посредством изучения природы естественных жизненных перемен может избавить нас от еще большего количества беспокойства, являющегося причиной многих наших проблем.

Рассказывая мне о значении принятия жизненных перемен, одна женщина, только что родившая ребенка, описала визит в больницу, который она совершила в два часа ночи. — На что жалуетесь? — спросил ее педиатр.

— МОИ РЕБЕНОК! С НИМ ЧТО-ТО НЕ В ПОРЯДКЕ! — неистово закричала она, — по-моему, он задыхается! Он все время высовывает язык... снова и снова... как будто пытается что-то выплюнуть, но у него ничего нет во рту...

Задав еще несколько вопросов и осмотрев ребенка, врач успокоил ее:

— Не стоит волноваться. Развиваясь, ребенок осваивает свое тело и его функции. Ваш ребенок просто недавно обнаружил, что у него есть язык.