— Вячек! — Агния вскочила. — Ну не случилось ничего. Серьезно! Я же уже говорила. И как ты с осмотром уладишь? Вместо меня всех врачей пройдешь?! — разозлившись, она поджала губы и глянула на него из-под насупленных бровей.

Вячеслав рассмеялся. Даже чай отставил, видно, чтоб не разлить.

— Бусинка, ты че, серьезно? Да кто этих врачей проходит?! Не смеши меня. Я подъеду, побазарю. Поставят тебе все печати, не парься.

— А я хочу пройти врачей. Правда. Я собиралась их всех посетить, — возразила она.

И даже не из чувства противоречия. Хоть и злилась на него за этот дурацкий ультиматум. И то, что он сам, похоже, собирался сидеть с ней, в случае, если Агния попробует ослушаться решения Боруцкого.

— На хрена? — искренне удивился Вячеслав. Вдруг стал серьезным. Нахмурился. — Ты себя плохо чувствуешь? Заболела? Я тебя отвезу к нормальному врачу. Все равно в поликлинике ты всем до одного места будешь. Никто тобой не займется, пока не подмажешь или если связей нет. Да и какие врачи в поликлинике вашей сидят? — Ох, похоже, он действительно серьезно отнесся к вероятности, что она могла заболеть.

Агния даже злиться перестала.

— Я здорова, Вячек, — вздохнув, она отвела распущенные волосы с лица. — Просто хочу сделать, как положено. Пройти врачей. По-честному.

— Бусинка… — Вячек скривился.

— Ну почему мне в поликлинику-то нельзя? — не дала она ему развить идею своего пренебрежения.

Вячеслав посмотрел ей в глаза.

— Что вчера случилось, малышка? — тихо и серьезно, даже как-то сурово спросил он.

Агния вздохнула:

— Ничего.

Только взгляд отвела.

Боруцкий раздраженно цокнул языком. Ругнулся, но тихо. Подошел впритык и поднял лицо Агнии, чтобы она на него глянула:

— Позвони Лысому. Пусть он тебя в поликлинику отвезет. Узнаю, что поехала в консерваторию — приеду и сам заберу. И попутно там выясню, что произошло, что ты «убитая» в церковь свою приперлась, если поп не соврал. Ясно?

Агния часто заморгала, вдруг поняв, что он не шутит, и судорожно кивнула, решив, что лучше согласиться. Даже немного испугалась. Не за себя. Просто, если Вячек это знал — в каком плохом настроении она вчера пришла… Зачем же отец Игорь сказал ему? А если Вячек начнет и правда допытываться? Меньше всего она хотела, чтобы он еще больше навредил себе. И еще кому-то тоже.

Придется, похоже, и правда, пропустить несколько дней в консерватории и надеяться на то, что Вячеслав переключится на что-то другое. Или что ей удастся его переубедить.

За день его настолько достали, что пару раз у Борова реально возникало сомнение: может вчера Бусинка и правда не врала? Вот сегодня он сам имел непреодолимое желание послать всех на хрен и куда-нибудь смыться. Желательно туда, где будет его малышка.

В клубе назревал аншлаг из-за предпраздничного вечера. Ди-джей готовился чуть ли не с полудня, отчего к шести часам у Вячеслава уже просто гудела голова от визжащих обрывов и скачков музыки, а внутри кипело раздражение. Хотя немало в этом был повинен и его бухгалтер, который на пару с адвокатом сегодня переводили в легал активы Боруцкого по автомобильным сетям и автозаправкам. И постоянно вызванивали, уточняли что-то, сообщали, требовали какие-то подписи. А тут еще Федот подливал масла в огонь, выясняя, на кой ему припекло именно сейчас это все делать? В таком угаре? Мало было текущего геморра?

Вячеслав посылал друга несколько раз, но тот все равно лез. И, гад, знал же, понимал в чем дело, Боров не сомневался. А продолжал нервировать. Ну, прям следователь на дознании. Ясно, Вячеслав не собирался поддаваться на давление друга. Обойдется. То, что Боров готов любой ценой, даже таким геморроем, как выражался Федот, обезопасить Бусинку — и так понятно. И то, что делать это надо как можно скорее, пока не узнал никто о девочке — тоже знали они оба. Толку об этом еще базарить и языками чесать, когда дел куча?

Но другу этот аргумент не казался убедительным, судя по всему.

Да еще, будто мало этого всего, именно сегодня отзвонились по другим делам и пришлось ехать фиг знает куда, чтобы все уладить. В общем, закончив со всем этим, он уже ничего не хотел, тем более шляться по улицам, полным мужиков, оголтело сметающих цветы, продающиеся едва ли не под каждым фонарным столбом.

Бусинка давно вернулась домой, он звонил ей. В консерваторию малышка не ездила, не оспорила его условия. Вот и Вячеслав решил, что может махнуть на все рукой и поехать к своей девочке. Была даже мысль о том, что может, стоит как-то съехать с ультиматума, еще раз глянуть, вдруг и правда перегнул палку?

Зашел в квартиру. Глянул. И вообще отодвинул назад все, о чем думал в течение дня.

Бусинка сидела на кухне, за пустым столом. В темноте. И просто смотрела в темное окно. И не грустная, вроде. Хотя, хрен что-то нормально разберешь в полутьме. И даже повернулась, когда услышала, как он вошел. Улыбнулась. Попыталась встать. Только он сам подошел и сел на край стола, вглядываясь в ее глаза. А там снова было то же выражение, как вчера, когда он ее из церкви забрал.

— Привет, ты раньше, чем я думала, — Агния все-таки поднялась и, взяв со стола какую-то бумажку, выбросила ту в мусор.

Включила свет, принялась суетиться: сметать со стола несуществующие крошки, доставать посуду из шкафов.

— Бусинка, угомонись, — Вячеслав поймал ее за руку и потянул к себе. — Сегодня что? Ты же нигде не была, кроме больницы. Что теперь случилось? И не смей говорить «ничего». Не поверю, — резко прервал он, когда Бусинка открыла рот.

Блин. Непонимание происходящего с ней — бесило. Вячеслав не привык ощущать себя беспомощным. Отвратительное чувство. У него всегда все было под контролем, даже в самой паскудной ситуации. А с ней — Вячек словно вслепую по туману брел.

В ответ на его требование Агния вздохнула. Села на прежнее место и посмотрела на свои ладони:

— Я запуталась, Вячек, — как-то совсем тихо и потерянно призналась малышка, по живому вспарывая ему плоть этими словами. Тем, что могло за ними стоять. — Совершенно не знаю, что делать. И мне так страшно из-за этого.

Она сглотнула, подняла голову, но глянула в окно, а не на него.

— Страшно? — Он нахмурился, не врубаясь. — Почему? Кого ты боишься? На тебя кто-то наехал? В консерватории? Почему ты мне сразу не сказала? Кто?

Он встал со стола и опустился на корточки перед ней, стараясь поймать взгляд Агнии.

А она улыбнулась, правда, не очень весело:

— Нет, Вячек. Нет. Никто меня не трогает. — Она провела пальцами по лицу. Закусила губу. — Я у врачей была сегодня. В поликлинике…

— Ну? — Он совсем перестал ее понимать. — Я помню. И что? Замурыжили тебя? Или нашли что-то? Ты таки заболела? Блин, малышка, ты можешь конкретно сказать?! — Вячеслав хрустнул пальцами, начав серьезно нервничать.

Агния шумно выдохнула и вдруг чуть ли не хлопнула по столу ладонями:

— Не могу! Не могу конкретно! — Его девочка прилично повысила голос. Или это она кричала на него? — Чтобы конкретно говорить — надо знать, понимать, разбираться. А я ничего уже не знаю. — Агния глянула на него с выражением беспомощности. — Я у гинеколога была, а она, спросив о том, — малышка опять отвела глаза, по ходу, все еще смущаясь говорить об этом вслух. — Ну, есть ли у меня регулярные отношения, — невнятно пробубнила она. — Посоветовала мне таблетки, которые надо постоянно принимать. Выписала рецепт. Чтобы вместо презервативов… — Агния переплела пальцы рук. — А я пришла домой, сижу и не знаю: пить мне их или нет? Понимаешь?

Нет. Он ни фига не понимал.

— Если ты не хочешь пить химию, не пей. — Вячеслав попытался поймать ее ладошку.

— Нет, Вячек, не в этом дело. — Агния снова уставилась в окно, не заметив его попытки. — Эти таблетки, их просто так бросить принимать нельзя. В инструкции написано. А я не знаю, сколько они мне нужны будут. — Она вдруг ссутулилась, будто пыталась голову в плечах спрятать. — Понимаешь? Я ничего не знаю: будешь ли ты со мной на следующей неделе? И кто я тебе? Липовая крестница? Случайная… — она неуверенно облизнула губы. — Случайная любовница, потому что ты меня пожалел? Та, которую ты просто захотел, и получил? Возможная певица, которую ты, быть может, возьмешься потом продюссировать? И имею ли я вообще право о чем-то таком спрашивать? Или нет? — Она оперлась локтями о стол и спрятала лицо в ладонях. — Ты прости меня, правда. Не сердись, Вячек. Наверное, я просто глупая, или это от того, что у меня опыта никакого в этом нет. Но я совершенно не представляю, что и как мне делать. Объясни мне, пожалуйста.