Падший в ужасе смотрел на чудовище, с которым сражается… и не знал, что ему делать. Он в отчаянии бросился на врага, но все его удары отбивались играючи, словно он сражался с самим Дьяволом.
Три зрачка в каждом глазу следили за Императором, руки Мастера Клинка легко отбивали атаки… но сам он не атаковал. Он двигался в каком-то страшном танго, танго, от которого веяло смертью. Но не той смертью, при которой душа уйдет в Чертоги Леди, а той, что пожрет душу убитого…
Короткий росчерк меча и Падший пал к ногам победителя. Он упал на колени, с перерубленными сухожилиями и отсеченной правой кистью, коса укатилась в сторону.
- Убей меня… - Прошептал устало он, глядя в жуткие глаза своего победителя. - Убей своими руками, не заставляй страдать от Безумия…
- Да будет так, Ричард… - Произнес тихо Соединенный, и с его левой руки на мерзлую, мертвую землю старого кладбища упал одинокий черный лепесток…
- Спасибо… господин. - Выдохнул Ричард, пока лепесток розы еще падал.
Стоило лепестку коснуться земли, как тело Падшего разорвали около десятка черных роз. На землю, очищенную от снега, упал лишь прах, но его закрыли от мира смертоносные цветки, еще поблескивающие кровью убитого.
Долгую минуту шла борьба в душе Соединенного, долгую минуту решалась его судьба… но вот мрачный меч стал браслетом, а в руке осталась только прекрасная черная роза. Зрачки вновь стали двойными, затем обычными, когда тело приняло человеческий вид. Вдохнув пьянящий аромат цветка, вампир печально посмотрел на получившуюся могилку у своих ног.
- Прощай, Ричард… - Повинуясь его воле, коса вампира подлетела к нему, но коснулся он ее только перчаткой, положил на плечо и, вдыхая аромат розы, пошел прочь, туда, где его ждала Адриана…
Девушку вампир нашел там же где и оставил. Риана сидела на седле Дьябло и тихо что-то напевала. Увидев мужа, она спрыгнула с коня, бросилась к нему, прижалась крепко-крепко.
- Люблю! - Прошептала она, немного лихорадочно.
А ее песня, словно зажила собственной жизнью, взлетела в небо, снимая проклятье Сецуны с города, людей и вампиров.
Колыбельная в ночи,
Тише-тише, не кричи.
Поцелуем губ коснусь,
Белой птицей обернусь.
Кто о помощи просил,
Кто сородичей убил.
Тихий сон с небес сойдет
Память горькую сотрет
Кто захочет, все узнает,
Алой кровью напитает.
Сны свои отпустит в прах
На неведомых крылах.
Белой птицей в небе вьюсь
Слышишь, я тебе приснюсь,
Я укрою мысли, звуки,
Чувствуешь, как хладны руки.
Тихо, тихо, не кричи.
Тихо, город, тише. Спи.
Эта ночь идет к концу,
Этой ночью все к лицу.
Кто искал - найдет беду,
Кто хотел, найдет мечту.
Тот, кто смог, тот удержал,
А не смог кто, тот пропал.
Колыбельная звучит,
Белой птицей ввысь взлетит.
Сон опустится на мир,
Этот город мне так мил!
Белой птицей вверх взметнусь,
Поцелуем губ коснусь.
Белым алое залью,
Все что было - я сотру!
Эпилог
Лето давно уже набрало полную силу, дневная жара загоняла жителей плавящегося города в дома, а ночью он оживал. Если бы вампиры могли страдать от ожирения, то от возможностей дармовой еды и выпивки, у них уже давно бы нависли над ремнем модных узких джинсов бока.
Впрочем, некоторые (кто мог) или разъехались из города, или перебрались в загородные дома в подмосковную территорию.
Одними из таких перебравшихся была пара бизнесменов, чей "Сити-центр" в центре Москвы привлекал тысячи людей каждый день, объединяя в одном месте всевозможные точки по продаже, покупки всего необходимого вместе с центром развлечений.
Загородный особняк стоял в центре выкупленного и старательного подновленного лесного массива, ухоженные темные ели (не новомодные голландские, а привезенные из тайги, в которую отправлялась целая экологическая экспедиция).
Мало кто знал, что за еловым заслоном стоит огромный особняк, в котором полно жителей, и двери которого всегда открыты для гостей и для друзей.
В одну жаркую июльскую ночь, когда ясное небо было усыпано миллионами ярких сияющих звезд, в беседке на воде, словно пронесся ветер. Пронесся и исчез.
Но что-то уже изменилось. В центре беседки, где были в беспорядке разложены драгоценные меховые шкуры, появилась пара. Он - стройный, привлекательный. Длинные, до лопаток, угольно-черные пряди волос были стянуты синей простой лентой. Темно-синие, полуприкрытые глаза завораживали и манили приблизиться. Обещая огонь и жар, который станет последним в жизни обычного мотылька.
В его руках она - более хрупкая, задумчивая. Цвет волос девушки был тоже темным, но не таким насыщенным. Серые глаза смотрели на спутника, словно она не верила сама себе, что сейчас она сама здесь, а он - с ней.
Мужчина мягко улыбнулся, провел кончиками пальцев по щеке спутницы, ласково прошептал:
- Ну, вот мы и одни, дорогая…
- Не могу поверить, - вздохнула Адриана. - Неужели наконец-то тишина?! Наш клан сделал нам поистине царский подарок - оставив наедине на целых три ночи…
- Это да… все разъехались, кто куда, отдохнуть, наконец, можно… - Мстислав облегченно вздохнул. - А то уже воистину достали…
Ри засмеялась, перевернулась и жадно поцеловала мужа.
- Все прощу, - сообщила она, оторвавшись. - Но эти дела клана меня уморили!
- Не тебя одну, любимая… - Савл улыбнулся. - Тебе и десятой части дел не перепадало! Я уже молчу про зверье…
- Выросшее зверье прелесть! - Отозвалась Адриана, "но вспомнил ты про них зря!". - Правда, же? Прелесть! - Высунувшуюся из воды морду серебряного дракона нельзя было не погладить. Обрадовано фыркнув в лицо вампирессе, дракон ушел обратно под воду.
