Он попрощался, закрыл телефон и посмотрел на меня:

— Есть кофе?

Я налил кружку и подал ему. Клэр извинилась, покачала головой и ушла в ванную, закрыв за собой дверь. Через минуту послышался шум воды.

— Кто это? — спросил Дэвид.

— Приятельница.

Дэвид хихикнул.

— Я догадался. Имя у нее есть?

— Клэр.

Он кивнул.

— Симпатичная. Я думал, ты до сих пор встречаешься с китаянкой.

— Нет, мы давно расстались. Стефани в Нью-Ханаане?

— У родителей.

— У нее… все в порядке?

Дэвид нахмурился.

— У нее все прекрасно. Еще кофе!

Я снова налил ему кружку.

— А как ты? У тебя тоже все прекрасно?

Он бросил на меня косой взгляд.

— Не заводись, ладно? Я малость перебрал на пустой желудок, и…

— Хватит ерунды, Дэвид. Что, черт побери, с тобой происходит?

— Ничего не происходит. Не обедал вчера, вот и…

— Я не о том, что ты напился или бродил по улицам в бурю. Я совсем о другом: о сексе по Интернету, об отказе нормально общаться с адвокатом…

— Я одну ночь проспал на твоем гребаном диване. Это не дает тебе — особенно тебе — права читать мне нотации.

— Прекрасно, не слушай меня. Но тогда нечего и мое время тратить.

— В смысле?

— В смысле: не проси людей помочь тебе, если не хочешь помочь себе сам… если, наоборот, только усугубляешь ситуацию.

Бледное лицо Дэвида покраснело. Он открыл рот, готовясь заорать, однако передумал.

— И чем же я ее усугубляю?

— Майку надо знать, что к чему, и мне тоже. Сюрпризы осложняют работу, а она и так не сахар, уж поверь мне. В твоих интересах, Дэвид, чтобы твой адвокат решал твои проблемы, а не твои головоломки.

Дэвид оттянул ворот водолазки.

— Так вот о чем речь… вы с Метцем сомневаетесь во мне? — Я молчал. — Сукин ты сын, ты думаешь, я убийца?

— Я думаю, что ты неискренен со мной, и не могу понять почему.

— Я не видел эту девушку несколько месяцев. — Дэвид говорил тихим хриплым голосом. — Я не имею никакого отношения к ее смерти.

Я кивнул.

— Что известно Стефани?

Дэвид снова покраснел.

— Она знает… Наверное, она знает, что я встречался с другими женщинами. Я… — Голос Дэвида дрогнул, он судорожно провел рукой по волосам, глубоко вздохнул. — Довольно, — сказал он наконец. — Закрыли тему.

Я хотел что-то сказать, но тут из ванной вышла Клэр.

— Я помешала?

— Ни капельки, — быстро сказал Дэвид. — Мне надо поесть.

Я сделал тост. Дэвид сел на софу и начал молча жевать. Выглядел он больным и старым. Через два часа пришла его машина. Он натянул еще мокрые туфли, подхватил черный пакет и вышел, не сказав ни слова.

— В чем, черт побери, его проблема? — спросила Клэр, но я не ответил. Она открыла окно и впустила в комнату ледяной воздух.

Клэр дочитала биографию Уорхола и взялась за другую — на сей раз Дианы Арбус. [10]Растянулась на софе. Я, стараясь не давать ходу мыслям о брате, открыл ноутбук.

По номеру Джейми Койла, который дал мне Джей-Ти, механический голос сообщил, что телефон не работает. Ни в одном из онлайновых справочников не нашлось соответствующего адреса для выставления счета. Индекс почтового ящика относился к Пикскиллу, штат Нью-Йорк, и толку мне на данный момент от этого тоже было немного. Джей-Ти упомянул, что Койл сидел в Коксаки, поэтому я ввел его имя в незаменимую поисковую систему заключенных управления исправительных служб штата Нью-Йорк, и тут мне повезло.

Согласно базе данных УИС, Джейми Койл родился 11 августа 1979 года (единственный Джейми Койл в системе), был осужден за нападение второй степени (тяжкое преступление класса Д) и приговорен к не менее чем двум и не более чем пяти годам тюрьмы. Он провел в Коксаки три года, два года назад освободился условно-досрочно и следующие десять месяцев вел себя настолько хорошо, что был освобожден полностью, без всяких ограничений, в ноябре прошлого года.

Поиск в «Гугле» почти ничего не дал: заметка в уэстчестерской газете об аресте Джейми, через несколько недель еще одна, о суде над ним. В статье об аресте обыгрывалась ситуация «местный герой сбился с пути истинного» и прилагались фотографии тех времен, когда Койл, звезда школьной футбольной команды, завоевал «Золотые перчатки». Потом он попал в плохую компанию (после травмы колена в последней игре последнего школьного сезона). Плохая компания означала местного гангстера-ростовщика, у которого Койл стал сборщиком, а до ареста, по-видимому, дошло в результате решительных действий по реструктуризации долга хозяина пикскилского видеомагазина. Пролом черепа, рваные раны лица, сломанные ребра и челюсть, отслоение сетчатки… странно, что с таким набором Койла судили только за нападение второй степени. Наверное, хороший адвокат попался. Я записал подробности и фамилию журналиста.

Клэр тяжело вздохнула и отложила книгу. Потянулась, подошла к окну и поглядела на Шестнадцатую улицу.

— Я хочу погулять, пока не убрали снег. Пойдешь со мной?

Я удивился: обычно Клэр старалась не появляться со мной на людях. Может быть, буря унесла ее осторожность. Я кивнул.

— Только еще раз позвоню одному типу. Я несколько дней пытаюсь его выловить.

Клэр надела свитер, а я снова набрал номер Джина Вернера. И был ошеломлен, когда тот ответил сам.

Я сказал Джину Вернеру, что ошибся номером, надел ботинки, куртку и темные очки и принес извинения Клэр, которая стоически приняла их. Через пятнадцать минут я уже входил в метро. Боги подземки были добры, и еще через тридцать минут я поднимался по заваленной снегом лестнице на станции «Сто десятая улица».

В квартале Вернера творилось черт знает что: до расчистки ни у кого не дошли руки, люди просто протоптали узкую тропинку. Джейми Койла нигде не было видно; впрочем, где гарантии, что он не затаился в сугробе? Я постучал ногой в дверь дома Вернера, смахнул снег со штанин и нажал кнопку звонка. Через домофон дикторский голос казался металлическим.

— Кто там?

— Это Джон Марч, Джин. Человек, который забрасывает вас сообщениями. — Молчание. — Джин, я тут замерзаю.

— Кто вы такой?

— Джон Марч. Я оставлял вам сообщения на автоответчике. Несколько раз.

— И чего вы хотите?..

— Поговорить о Холли. — Снова молчание. — О Холли Кейд.

— О Холли?

— Джин, может, впустите меня?

Раздалось жужжание, дверь открылась, я поднялся на второй этаж. Вернер ждал в коридоре перед квартирой. На нем были джинсы и черная клетчатая рубашка. Он захлопнул за собой дверь.

Выглядел Джин совсем как на снимках, разве что волосы немного подстриг (как раз хватало на коротенькую косичку), а от эспаньолки осталась лишь полоска по центру квадратного подбородка. Красивое лицо чуть похудело, а в темных глазах появилось что-то лисье, не пойманное камерой. В складке губ застыла жестокость. Не уловила камера и окружающую Вернера ауру злобной силы. Мускулистый, ростом шесть футов и три дюйма, гибкий, несмотря на рост, Вернер чем-то напоминал свернувшуюся кольцами змею, отчего коридор начинал казаться опасным и слишком маленьким. Вернер закатал рукава на крепких, лишенных растительности руках.

— Не думал, что сегодня кто-то выберется на улицу, — произнес он, словно сомневаясь в моем здравомыслии. Я сделал вид, что не заметил скепсиса, и мы пожали друг другу руки. Рукопожатие Вернера было сильным и жестким. Он оглядел меня и покачал головой. — Совсем замотался, некогда было перезвонить. Ну, так что вам нужно от Холли?

— У меня есть несколько вопросов, и нам, возможно, лучше поговорить в квартире.

— Каких вопросов? Я уже давно не видел ее.

— С этого я собирался начать. Я пытаюсь найти Холли.

— Неужели?

— Вряд ли уместно обсуждать это в коридоре, Джин… Но конечно, если в квартире у вас, гм, некоторый беспорядок…

Вернер бросил на меня косой взгляд.