Итак, Магеллану предстоял выбор: идти напрямик к Молуккским островам и, быть может, попасться в лапы португальцев или пройти на север, добраться до Японии, Китая или какой-нибудь иной, еще независимой от португальцев страны, там починить корабли, дать отдых команде, вылечить больных и, забрав провизию и воду, со свежими силами, поплыть к Молуккским островам.

Теперь, накануне завершения плавания, командир должен был проявить особую осторожность и не рисковать понапрасну. Магеллан долго колебался. Наконец, он решил обмануть товарищей.

13 февраля 1521 года он созвал всех, кто мог стоять на ногах, и сказал им:

— Друзья, я произвел вычисления. Цель нашего плавания — Молуккские острова, родина пряностей — близка!

Возгласы восторга приветствовали его слова.

— Но многие из вас знают, друзья, что на Молуккских островах нет воды, — продолжал командир. — Поэтому я хочу изменить курс и сначала добраться до таких земель, где есть и вода и провизия, а потом уже вернуться к островам пряностей. Что толку, если мы найдем Молуккские острова и умрем там от жажды?

Португальцы, чтобы отвадить других моряков от плавания к Молуккским островам, давно уже распускали ложные слухи о том, что на островах этих нет воды, а море у берегов так глубоко, что нельзя стать на якорь. Испанские моряки слышали эти рассказы и поверили Магеллану.

Корабли изменили курс. Так плыли весь февраль. Моряки болели и умирали.

В эти дни умер также и Антонио де Кока, один из руководителей мятежа в Сан-Хулиане. Он был приговорен судьей Эспиносой к смертной казни, но помилован Магелланом.

Лишь 6 марта с кораблей увидели землю. На этот раз перед моряками раскинулись одетые зеленью берега. Но и здесь испанцам не повезло.

Началось хорошо. К кораблям подъехали на множестве лодок островитяне. Это были нагие люди, в небольших шляпах из пальмовых листьев. Их красивые белые, красные и черные лодки удивляли испанцев.

Островитяне привезли на корабли свежую рыбу, битую птицу, сахарный тростник. Они не знали собственности: они сами с готовностью отдавали все, что у них просили испанцы, но зато пытались брать себе все, что им нравилось на кораблях. Это выводило моряков из себя.

Пока дело ограничивалось безделушками, испанцы сдерживались, но когда туземцы унесли куски паруса и небольшой якорь, Магеллан приказал прогнать их с корабля.

Наутро оказалось, что островитяне за ночь отвязали и увели шлюпку. Командир рассердился. Взяв с собой сорок вооруженных матросов, он высадился на берег. Завязалась схватка. Туземцы были вооружены только деревянными копьями. Они смело защищались, но испанцы быстро одержали верх.

Пигафетта пишет: «Когда мы отправились на берег, чтобы наказать островитян, наши больные просили нас привезти им внутренности какого-нибудь убитого жителя, будучи убеждены, что они помогут им выздороветь в короткое время.

Когда наши люди наносили островитянам раны стрелами (которых те совершенно не знали), пронзая их насквозь, эти несчастные старались вытащить их то за один, то за другой конец, после чего умирали от ран, но мы не сожалели об этом».

Преследуя туземцев, отряд Магеллана добрался до селения на берегу залива. Под тенью высоких деревьев были разбросаны островерхие хижины, крытые огромными листьями. Внутри испанцы не нашли никаких сокровищ. Там были лишь мягкие постели из цыновок и соломы, копья с наконечниками из рыбьих костей да пестро раскрашенные глиняные горшки. На берегу среди разноцветных лодок, вытащенных на песок, моряки увидели свою шлюпку.

Магеллан приказал возвращаться на корабли. Перед уходом матросы подожгли хижины и лодки.

Во время схватки испанцы убили семь островитян. Оставаться на берегу было опасно, и на другой день Магеллан решил поскорее уходить в море, хотя моряки еще не успели как следует запастись водой и продовольствием. Островитяне долго плыли на своих лодках за уходящими кораблями. Они швыряли в пришельцев камнями, а женщины плакали и рвали на себе волосы, вспоминая, должно быть, близких, убитых испанцами.

Ладронские, или Марианские, острова. Рисунок в рукописи Антонио Пигафетты.

Несмотря на то, что моряки пробыли на этих островах недолго, Пигафетта успел собрать немало интересных сведений об их обитателях. Он пишет: «Эти народы не имеют никаких законов. У них нет ни короля, ни вождя. Они ничему не поклоняются. Ходят совершенно нагими; некоторые из них носят длинную бороду; черные волосы, завязанные узлом на лбу, спускаются до пояса. Они носят небольшие шляпы из пальмовых листьев, похожие на албанские. Люди эти такого же роста, как и мы, и хорошо сложены. Их кожа оливкового цвета, но говорят, что родятся они белыми, а потом становятся темными. Они искусно раскрашивают себе зубы в красный и черный цвета. Женщины миловидные, хорошо сложены и не так темны, как мужчины. У них тоже черные прямые волосы, которые падают до земли. Они, подобно мужчинам ходят нагими, закрываются лишь узкими, передниками из тонкой, как бумага, пальмовой коры…

Развлечением им служат прогулки с женами в лодках, приспособленных для ловли летучих рыб при помощи сделанных из рыбьих костей крючков. Лодки эти подобны тем, на которых ездят в Венеции, но они уже. Они окрашены в черный, белый и красный цвета. На одном борту укреплен парус, а к другому, — чтобы сделать лодку более устойчивой, — прикрепляется с помощью жердей большое бревно. Паруса эти сделаны из пальмовых листьев, сшитых вместе, и похожи на латинский парус».

Вспомнив узкие паруса кораблей Средиземного моря, Магеллан назвал этот архипелаг островами «Латинских Парусов». Позднее испанцы прозвали эти острова «Разбойничьими» («Ладронес»), потому что у всех кораблей, приходивших к их берегам, происходили такие же недоразумения с туземцами, как и у Магеллана[64].

Еще восемь дней плыли корабли на запад, а 16 марта вновь показался берег. За белой линией прибрежного буруна блестел песок, а дальше виднелись тонкие пальмы. Это был остров Самар — один из Филиппинских островов.

Магеллан стоял на высокой корме, когда попутный ветер гнал корабли к неведомому берегу. Осуществлялись его заветные мечты. Он выполнил самую трудную часть своего задания — открыл пролив между Атлантическим и Тихим океанами и пересек впервые в истории величайшее водное пространство земного шара — Тихий океан.

Около большого острова Самар виднелся маленький гористый островок, поросший лесом. Магеллан решил остановиться у этого островка и послал туда на разведку Хуана Серрано с отрядом моряков.

Шлюпка Серрано быстро пересекла залив. Матросы не щадили сил, стараясь поскорее добраться до суши. Серрано, не дождавшись, пока шлюпка пристанет к берегу, выпрыгнул и по колена в воде побежал к берегу. Шлюпку вытащили на белый песок, покрытый обломками кораллов, красными и синими морскими звездами.

Моряки зашагали по берегу. Ярко-зеленый краб бочком метнулся в сторону и притаился за камнем.

Было совсем тихо. Только под ногами моряков хрустел песок и куски кораллов. Испанцы стали подниматься вверх, цепляясь за длинные, покрытые мелкими коричневыми плодами стебли пловучих растений. Скоро песок кончился, и сразу стеной встал буйный тропический лес.

Ввысь уходили белые стволы пальм, и где-то в вышине покачивались их зеленые вершины. Невиданные деревья высоко поднимали свои лишенные листьев, но покрытые желтыми цветами кроны. Их стволы исчезали под вьющимися растениями. С ветвей свешивались пестрые чашечки орхидей. Упругие колючие лианы тянулись от дерева к дереву, преграждая морякам путь.