Вплоть до 1925 года Германию сотрясали перманентные революционные выступления, забастовки, стачки и другие выступления трудящихся. И не только трудящихся. В 1920 году была предпринята попытка правого военного переворота, вошедшая в историю под названием «капповского путча», впрочем, не поддержанная практически никем и почти сразу провалившаяся. Инфляция превзошла все мыслимые пределы. Даже у тех, кто имел работу, заработная плата была ниже прожиточного минимума, и экономический кризис продолжал нарастать. В 1923 году положение населения стало катастрофическим. В августе курс золотой марки составлял 1 млн, в сентябре – 23,5 млн, в октябре – 6 млрд, а в ноябре – 522 млрд бумажных марок. Популярный анекдот той эпохи – о старушке, которая везла в банк на тачке свои сбережения, а по пути ее ограбили. Деньги преступники оставили жертве, а тачку забрали себе.

По всей стране начались голодные бунты. Резко возросло влияние коммунистов, которые организовывали политические акции, направленные против взвинчивания цен, укрывательства продовольствия, работали в резко «полевевших» заводских советах. При помощи и под руководством Коминтерна германские коммунисты стали готовиться к вооруженному захвату власти.

Компартия Германии принимала активные меры по защите своих собраний, демонстраций и партийных мероприятий от праворадикальных элементов. В феврале 1923 года была создана партийная Служба порядка (ОД)[88]. Этот орган представлял собой зародыш нелегальной военной организации и впоследствии составил ядро военных отрядов КПГ, так называемых «красных сотен». Кроме того, началось усиление коммунистической пропаганды в Рейхсвере и в полиции безопасности.

С целью проведения в жизнь своих революционных планов Политбюро Компартии Германии приняло решение создать при Центре и окружных руководствах военизированные комитеты из трех человек. Под руководством Центра 11 марта 1923 года была образована центральная тройственная комиссия («тройка»). Она вступала в непосредственную связь с Коминтерном[89]. Летом 1923 года Москва была довольна деятельностью КПГ в сфере «нелегальной работы» и «организации рабочей обороны». В отчете «Комиссии ИККИ по нелегальной работе» говорилось, что «Германская комиссия без постороннего содействия справляется с данной работой… Комиссия по нелегальной работе старается только быть в курсе того, что делается КПГ в этой области»[90].

Первоначально комиссия КПГ выполняла три главные задачи: организация «пролетарских сотен» в составе единого фронта, образование партизанских групп и подготовка руководящих военных кадров. К 15 мая 1923 года было создано 337 сотен, причем 197 из них в составе единого фронта и 140 – партии. Однако «правые» социал-демократы (СДПГ) отказывались в дальнейшем от образования совместных сотен, которые состояли в основном из членов КПГ, СДПГ и беспартийных рабочих. СДПГ стало создавать свои собственные военные организации – громоздкие, но совершенно пассивные.

11 апреля 1923 года Служба информации руководства КПГ сообщила, что президент Германии Эберт принял решение о роспуске контрольных органов и «пролетарских сотен» в Шубфахе. 12 мая 1923 года министр внутренних дел Пруссии социал-демократ Зеверинг запретил там «пролетарские сотни». Его примеру последовали правительства почти всех земель, за исключением левых правительств Саксонии и Тюрингии. Однако количество «пролетарских сотен» к 24 июля возросло уже до 730.

Когда летом 1923 года обострилась внутриполитическая ситуация в государстве, руководство КПГ, которое в марте активизировало деятельность своих военизированных «троек», отказалось неспособным компетентно руководить ими. Вооружение «пролетарских сотен» практически не происходило. Что касается руководящих кадров партии, то они так и не начали формироваться. Служба информации КПГ, в свою очередь, не давала никаких сведений, которые могли бы пролить свет на развитие меняющейся политической обстановки в Германии.

8 августа 1923 года, «после возвращения из Москвы» (учеба в Военной академии РККА), Военный отдел КПГ возглавил некто Герхард Шотт («Роберт»). Он сразу же активизировал военно-политическую деятельность немецкой Компартии. Так, по его инициативе началось создание специальной библиотеки. Тематика хранящейся в ней литературы: «военная подготовка, владение оружием, руководство и организация небольших подразделений… подборка специальной литературы (броневики, железные дороги, радиотелеграфная аппаратура и т.д.)». Начался активный сбор различных карт. Так, в распоряжении Военного отдела КПГ имелось несколько комплектов «карт города Берлина со схемами, планами коммуникаций и карт Генерального штаба военных округов страны». Добавьте к этому списку карты дислокации подразделений рейхсвера[91].

Кто такой Герхард Шотт, настоящее это имя или нет, до сих пор неизвестно. Возможно, это был бывший офицер кайзеровской армии Вольфганг фон Висков.

Действовал ли Герхард Шотт по своей инициативе, с немецкой педантичностью реализуя на практике полученные во время обучения в Военной академии РККА навыки, или выполнял указания Москвы? Он не только руководствовался указаниями, поступавшими из Советской России, но и активно взаимодействовал с направленным в Германию членом ЦК РКП(б) Карлом Радеком, а также другим присланным из Москвы коммунистом – Августом Гуральским («Кляйн»).

Ситуация резко изменилась в августе 1923 года, когда Коминтерн и Москва решили «провести в Германии революцию» по российскому образцу. Советское руководство приняло решение о финансировании подготовки восстания КПГ и о поддержке его с помощью направленных в Германию военных и политических советников. Предпринимались шаги для поставок в распоряжение немецких коммунистов партий оружия и продовольствия. Рассматривался даже вопрос о возможности пресечения вмешательства со стороны соседних стран во внутренние дела Германии в случае начала в ней революции. Координацию такого рода мероприятий возложили на специальную комиссию. В ее состав входили: Карл Радек как эксперт по Германии и представитель ИККИ, заместитель председателя Совета народного хозяйства Георгий Леонидович Пятаков, заместитель председателя ВЧК – ГПУ Иосиф Станиславович Уншлихт, народный комиссар труда СССР Василий Васильевич Шмидт и советский полпред в Германии Николай Николаевич Крестинский. Все, кроме дипломата, были снабжены фальшивыми паспортами и входили в состав секретной миссии, направленной в Германию.

Лица, стоящие у руководства германской Компартии, своевременно информировали обо всех изменениях обстановки в Москву через объединенную резидентуру Разведупра и ИНО ОГПУ, располагавшуюся в советском полпредстве в Берлине и возглавлявшуюся Артуром Сташевским и Брониславом Бортновским. Сопредседатель германской Компартии Генрих Брандлер получил от восьми до десяти инструкций, касающихся постановки чисто военных задач. 24 августа 1923 года в Берлине состоялось совещание представителей центра с секретарями округов и редакторами партийных газет. На нем Генрих Брандлер недвусмысленно заявил, что «в партии необходимо поставить вопрос о подготовке к гражданской войне». Далее он говорил о важности дальнейшего формирования «пролетарских сотен», Службы порядка и совершенствовании курьерской службы. В период массовой пропагандистской работы, рассматриваемой в качестве важнейшей задачи, ставился вопрос об усилении политической работы в рейхсвере, полиции и праворадикальных организациях. Далее Брандлер предлагал ввести институт политических комиссаров и организовать издание журнала «О гражданской войне». Одновременно он указал на необходимость подготовки партии к переходу на нелегальное положение.

28 августа 1923 года Политбюро германской Компартии наряду с сохранившимися диктаторскими полномочиями учредило особый центральный орган – «централе», призванный укрепить руководство по подготовке к восстанию. Его должен был возглавить «революционный военный совет» (далее – РВС), в состав которого вошли два члена ЦК германской Компартии – Генрих Брандлер и Август Кляйн[92], а также советский военный специалист комбриг Вольдемар Розе.