— Спасибо за предложение, мистер президент, — ответила ему Айрин. — Но мы рождены для бродяжничества и риска. Нам нравится ваша планета, но мы не любим подолгу оставаться, на одном месте. К тому же армия — не для настоящих мужчин. — Она взглянула на Траффорда и офицера, и в ее глазах промелькнула усмешка.

— Я понимаю, куда вы клоните, миссис Траффорд, — произнес президент. — Но я должен взвесить все последствия. Хорошо, вы взлетите с Антрима, но, как только вы покинете атмосферу и сможете включить межзвездный ускоритель, на вас накинутся все корабли галличекской орбитальной блокады. Конечно, вы сможете принять бой. Но что потом? Ваш корабль — корабль Земли. Галличеки могут использовать ваши пиратские действия, как предлог для разрыва дипломатических отношений с земной Империей. И поступи они так — что же остается нам? Мы не законная часть Империи, хотя с тех пор, как галличеки нас обнаружили, прикрываемся ружьями Земли.

— Разве галличеки находятся не в состоянии войны? — спросила Айрин. — Я не раз уже слышала, что между их метрополией и группой колоний, провозгласивших себя автономными, не утихают конфликты?

— Это верно, миссис Траффорд. Недалеко от вашего космодрома стоят три торговых судна и два корвета с опознавательными знаками так называемой Кокрельской Федерации. Они здесь… — он вопросительно посмотрел на своего помощника.

— Где-то около года, — подсказал ему помощник. — У них беда. Они ухитрились прокрасться незамеченными, чтобы загрузиться зерном. Они хотели уже бежать, но тут галличекам ударила в голову моча, и за день до предполагаемого ухода была установлена орбитальная блокада.

— Наверное, это посланница уведомила об их прибытии, — сказал Траффорд.

— Да, возможно, она. Как раз, когда садились кокрельские корабли, у нас была крупная авария на станции Карлотти-связи. Мы соблюдали нейтралитет, — добавил он. — Но несмотря на то, что кокрели — птицы, они все же ближе к людям, чем галличеки.

— Я думал, что они относятся к той же расе, — заметил Траффорд.

— О, да, конечно. Но у кокрелей главную роль играют самцы.

— А это лучше? — холодно спросила Айрин.

— Да! — твердо произнес помощник Президента.

— Мне не хочется сейчас спорить, — сказала Айрин, поднялась и попросила наполнить ее бокал. — Спасибо. Моя память может ошибаться, я слишком долго не интересовалась межзвездными делами, но мне помнится, Империя признала кокрелей…

— Это правда, миссис Траффорд, — ответил президент.

— На планете сейчас имеются кокрельские представители?

— Конечно.

— Уже лучше.

— Что ты надумала, Айрин? — спросил ее муж.

— Законы, законы, — пробормотала она. — Оглядываясь на историю Земли… — Она увидела замешательство на лицах президента и его помощника и сказала поспешно: — А впрочем, неважно.

— Кажется, у вас исключительный старший офицер, капитан, — воскликнул помощник президента.

— Мне все это говорят, сэр. Я и сам почти в это поверил.

— Довольно, — оборвала она их. — Теперь, мистер президент, я прошу вас организовать встречу между нами, земным послом и местным представителем кокрелей.

— Генеральным агентом, — произнес помощник президента.

— Только хватит ли у него сил повлиять на правительство, вот в чем вопрос, — сказала Айрин.

Мысленно Траффорд все еще называл галличекскую посланницу не иначе, как «оно», а вот кокрельский генеральный агент сразу стал «он». У него была великолепная фигура, перья крыльев и веерообразного хвоста отсвечивали темно-синим, перья груди казались золотыми и переливались всеми цветами радуги, больше всего они напоминали длинные праздничные ленты. Гордая голова была увенчана пышным алым гребнем, а натуральные шпоры были одеты в зловеще отсвечивающую сталь.

«Этот выскочка заносчив, — подумал Траффорд. — Но в нем нет мелочной злости самок этого рода».

Они находились в библиотеке замка земного посла: сам посол, члены экипажа, президент, его помощник и генеральный агент. Все сели, а птица осталась стоять. Стены библиотеки были заставлены книжными шкафами с тяжелыми, в кожаных переплетах, томами, которые создавали атмосферу торжественности.

Айрин обежала взглядом всех присутствующих.

— Вы представляете, сэр, во что обходится государству деятельность посольств. Стоимость этих старинных рукописей должна быть фантастически велика.

— Вы хотели бы, чтобы я заменил мою библиотеку стопкой пленок и микрофильмов? — посол смущенно хихикнул, будто сказал непристойность. — Все эти усовершенствования только умаляют величие закона, мадам.

— Да, да… Вы ведь раньше были юристом?

— И довольно неплохим, мадам, но только в определенной области. Я понял это, когда вы пожелали уточнить для меня один из пунктов космического права. Довольно туманный пункт, — добавил он зло. — Но я уверен, что такой прекрасный офицер, как вы, должен хорошо ориентироваться в таких понятиях, как законное и незаконное.

— Конечно, — сказала она весело.

Посол повернулся к президенту и генеральному агенту.

— А вы, господа, так же заинтересованы в деле торгового судна «Вандерер»?

— Да, мистер посол, — произнес президент, а генеральный агент лишь каркнул что-то вроде «конечно».

— Так, — посол посмотрел на них пристальных взглядом. — И чего же вы хотите?

Ему ответила Айрин:

— Во-первых, Кокрельская Федерация и Гегемония находятся в состоянии войны. Во-вторых, на этой планете находятся кокрельские корабли, пойманные — в ловушку орбитальной блокады. Но здесь есть одна вещь, которая меня здорово озадачила. Антрим нейтрален. Как нейтральная сторона, он может дать убежище торговцам, но не военным кораблям. А два кокрельских корабля являются корветами.

Посол холодно улыбнулся:

— Я уже справлялся по этому поводу, миссис Траффорд, у Его Превосходительства. Несмотря на то, что эти корветы принадлежат правительству, официально они считаются торговыми судами, которые занимаются доставкой зерна. Их экипажи подписали стандартное соглашение. Их вооружение считается только оборонительным, — добавил он с сарказмом. — Как и ваше.

— Корабль миссис Траффорд в данный момент свободен, — вступил в разговор генеральный агент. — Я хотел бы его зафрахтовать для груза зерна на Каракаллу. Наши корабли также направляются на эту планету.

— Я не эксперт в военном деле, — сказал посол, — но мне кажется, что, покинув эту планету, у вас появится много проблем. Ваши корабли, даже корветы, несут только легкое вооружение. По своей силе они значительно уступают крейсерам блокады.

— Мы надеемся, — ответил генеральный агент, — что «Вандерер» по своей мощи не уступает хорошо вооруженным военным кораблям галличеков.

— Но «Вандерер» — нейтральный корабль. Он не может открыть огонь по кораблям какой-либо из воюющих сторон даже в порядке самообороны.

— Но, мистер посол, ведь существовали же аналогичные прецеденты.

— Разве, мадам? Я что-то не слышал.

— Не в космической войне, а на море. На Земле. В середине двадцатого столетия, — ответила Айрин.

— Вторая мировая война?

— Да.

— И что же там было? — спросил посол заинтересованно. — Давайте, выкладывайте.

— На это я наткнулась, когда изучала историю. Маленькая сноска, довольно незначительная, но она меня просто очаровала и осталась в моей памяти.

Гитлеровская война, как вы знаете, была первой войной, в которой тон задавала техника. В ней широко применялось электронное оборудование, а используемые реактивные снаряды являются предками первых космических кораблей. И наконец, было создано атомное оружие. К тому же это первая война, в которой были широко использованы воздушные силы.

Очень мало стран сумели сохранить нейтралитет, и среди них была Швеция. Шведы в то время владели гигантским морским флотом, и их суда со шведскими флагами на мачтах курсировали большими караванами, охраняемые кораблями Англии и Соединенных Штатов. Следуя национальным интересам, те часто открывали огонь по германским самолетам, которые атаковали их караваны. Но самим шведским кораблям отстреливаться было нечем. Бомбы сыпались на них, и морякам это не нравилось.