Директор еще больше вжимается в кресло. Его лицо багровеет.

Плевать.

Я встаю с ранее предложенного мне места и смотрю на него сверху вниз.

– Ладно, подожди… Не уходи, – говорит он вдруг. Его голос изменился. Глаза из-под очков смотрят более приязненно. Он ослабляет галстук и расстегивает верхнюю пуговицу ворота. – Ты не обвиняй агентство в смертных грехах, а предложи пути оптимизации. К примеру, как заинтересовать молодых, чтобы они стали для тебя опорой. Ну, там, возможно, серию тренингов или еще чего… Подумай. И подумай, что лично ты готова сделать для улучшения ситуации.

Хитер, подлец. Очень знакомая тактика – до тех пор пока сотрудник выгоден, его надо удерживать. И здесь есть несколько вариантов: либо еще немного потерпеть неугодного, но тем временем втайне подыскать другого кандидата, либо, если недовольный очень ценен для компании в принципе, умеет вести за собой молодых и сам может развиваться дальше, поступить совершенно наоборот – предоставить недовольному больше полномочий. То есть повысить в должности, увеличить зарплату, добавить функционала и дать больше свободы. Справится – хорошо для всех, для агентства в первую очередь. Не справится – тем более будет повод уволить.

Что директор задумал относительно меня, я не знаю. Но мне это безразлично.

– …но не сейчас, – между тем продолжает директор. – Сейчас и правда тебе надо встряхнуться, отвлечься. Хочешь в Италию? Во Флоренцию?

Я вопросительно смотрю на него, пытаясь понять, что задумал этот лис. Он считывает мой взгляд и продолжает:

– Нет, не совсем в отпуск. У нас намечается проект с итальянским производителем бытовой техники, а у тебя уже есть опыт продвижения этой группы товаров – холодильники. Намечается годовой контракт. Пока все еще в стадии переговоров, и веду переговоры лично я. Но для лучшего ознакомления с бизнесом Клиента есть возможность поехать к нему в головной офис. Во Флоренцию. Как ты на это смотришь? Да, забыл сказать, что рабочих дней там будет два, а еще три дня будут свободными.

– Еще кто едет?

– Я, креативный директор Дарья. И ты. Если захочешь.

– Спасибо, Виктор. Я подумаю, – говорю я. – Сколько у меня времени на раздумья?

– У тебя его нет. Решение нужно принимать сегодня. Если согласна, завтра приноси документы для оформления визы.

Я выхожу из кабинета озадаченная. Мне действительно необходимо подумать. Потом быстро возвращаюсь.

– Если откажусь, ты дашь мне отпуск? Мне надо не менее трех недель.

Теперь Виктор смотрит на меня озадаченно. По-видимому, счел нахалкой.

И снова плевать.

И еще я четко осознаю, что Виктор специально обыграл все так, как будто презентует мне эксклюзивную возможность заграничной командировки. Ведь ни он, ни Дарья не говорят на английском. Во всем нашем агентстве только я закачивала иняз и свободно владею этим языком. Значит, он с самого начала собирался брать меня на переговоры.

А раз так, то решение созрело у меня молниеносно. Я и рыбку съем, и косточкой не подавлюсь: сначала поеду во Флоренцию, а затем уйду в отпуск. Если решусь на новации с молодыми сотрудниками агентства, все равно, не набравшись сил, внедрять их не буду. Бессмысленно. Да и, честно признаться, захотелось выместить свой гнев за ситуацию с Антоном на директоре – пусть знает, чья нога сейчас на педали тормоза. Не все ему тиранствовать безнаказанно. Да и тиранствуют над нами ровно столько, сколько мы сами позволяем – почему я иногда об этом забываю?

Я ненавижу ждать.

Я НЕНАВИЖУ ЖДАТЬ.

Но сейчас моя жизнь одно сплошное ожидание.

Я все время жду. Жду, жду, жду… Раз за разом прикипаю к электронному ящику и жду письма. Хотя бы короткое: «я здесь», «я жив» или «я прочел». Неважно, что, я делаю, чем занимаюсь, – мои дни похожи один на другой, потому что проходят в ожидании.

Ожидание стало моей фамилией – Лана Ожидание.

Напиши мне, Антон, постоянно думаю я. Или позвони. Лучше – позвони. Пожалуйста. Выйди на связь. Я так хочу увидеть тебя и услышать твой голос. Сейчас это самое главное в моей жизни – чтобы ты подал хоть какой-то сигнал.

Знаю, что ты тоже обо мне думаешь – хотя бы изредка. Между нами всегда существовала какая-то необъяснимая связь. Мы с тобой уже сто лет знакомы, делили пространство и время, но каждый раз после разлуки (даже если эта разлука была условной – мои поздние возвращения с работы) нас сильно тянуло друг к другу. Мы неотрывно смотрели друг другу в глаза, между нами пробегал ток, была какая-то особенная связь, которая казалось мне нерушимой. Помнишь, когда я несколько раз сопровождала тебя на съемках и выставках, мы не замечали никого вокруг, словно были одни?…

Твои глаза. Волосы. Голос. Руки. Смех. Забота, усталость, настроение – хорошее и не очень. Внутренняя сила и свобода. Уверенность в себе. Чудачества и легкое занудство. Вспыльчивость и некоторая категоричность. Даже твое ворчание сейчас мне кажется милым. Я соскучилась. Очень сильно соскучилась. Безумно хочу тебя увидеть. Обнять.

До сих пор не могу поверить, что ты просто так нежданно-негаданно исчез. Я давала тебе несколько дней. Все ждала, что ты объявишься к исходу третьего дня. Даже пришла пораньше с работы, приготовила ужин и зажгла свечи, хоть и ненавижу такую банальность. Но – зажгла и ждала.

Прислушивалась к шуму лифта. Дважды у меня замирало сердце, когда лифт останавливался на нашем этаже – но это были всего лишь соседи. Выглядывала в окно, мне казалось, что вот-вот ты покажешься из-за угла соседнего дома.

Спать легла в четыре утра. Ты не пришел.

Но и спустя четыре, пять дней, неделю, полторы, сейчас – я все еще жду тебя. Купила твою пенку для бритья, похожую зубную щетку – чтобы они напоминали о тебе. Создавали иллюзию, что ты – есть.

Я жду тебя постоянно. Томительно, долго, отчаянно. По ночам просыпаюсь от шорохов – в каждом звуке мне чудишься ты. Ты открываешь ключом дверь, тихонько копошишься в коридоре, шумишь на кухне. Проходит несколько долгих секунд, прежде чем я соображаю: это бьется муха о стекло, ухает первый утренний трамвай или мусорщики во дворе вытряхивают баки.

Тебя все нет. Если бы я знала, где ты, я бы без раздумий к тебе побежала. День это или ночь, удобно или нет – побежала бы. Чтобы вернуть все, как было. Чтобы вернуть НАС. Дважды за эти две недели я караулила тебя у твоего дома. Приходила вечером, отсчитывала пятнадцатый этаж и ждала. Смотрела на горящие окна твоего дома, как на звездное небо в надежде увидеть свою звезду. Но ни в первый, ни во второй раз свет в твоих окнах так и не зажегся…

Ты уехал в командировку?

Во всяком случае, именно эта мысль меня сейчас поддерживает: ты уехал. А коль так, скоро вернешься и тогда обязательно позвонишь.

Я не допускаю даже мысли, что это конец. Командировка, чудовищная ошибка, странное недоразумение, все что угодно, но только не конец. Все просто не может вот так закончиться.

Да, такие отношения, как у нас с тобой, скорее всего, никогда не будут простыми. Мы будем разными, будем ссориться, что-то доказывать друг другу и не соглашаться – мы с тобой слишком разные. Но разве это так уж плохо? Возможно, это и есть та соль, благодаря которой наша с тобой жизнь никогда не будет пресной? Возможно, именно из-за этих постоянных различий мы будем дарить друг другу неоценимый опыт, будоражить друг друга и вдохновлять? Вернее, это даже не вопрос – это утверждение: именно так все и будет. Именно так это сегодня у меня и происходит. А у тебя?…

Я чувствую: химия между нами за три года не только не исчезла, наоборот – усилилась. Значит, все не просто так. Вспомни все свои другие романы, Антон: было ли так у тебя когда-нибудь до нас? У меня точно не было… Знаю: наши жизни друг без друга будут сплошным враньем и притворством.

Я чувствую себя осиротевшей. Внутри с каждым днем все больше разрастается пустота. Не могу ни остановить ее, ни чем-то заполнить. Не могу избавиться, не могу спрятаться. А как у тебя?… Что ты чувствуешь где-то там, далеко от меня? О чем думаешь?… С кем ты там?… Какие люди тебя сейчас окружают?…