В конечном итоге, третья БМП выскочила на улицу Маяковского и достигла площади Дружбы народов, где все еще находились десантники.
Дмитрий Архангелов, заместитель командира 1-й роты 81-го полка по работе с личным составом, капитан:
— Они велели идти в парк и дали своих раненных впридачу. Когда подошли к парку, сначала сомневались — он не он?! Увидели, что «ниточка» втягивается туда. Поняли — наша бронетехника. Встали в колонну и вошли в парк. Мы не знали тогда, что там войска есть. Даже встреченные десантники были против похода в парк, положение там было тяжелое…[333]
Владимир Удовицкий, механик-водитель БМП-2 № 125, рядовой:
«Затем нас просто начали с трех сторон обстреливать. Вот эту группу, что нас осталось…»[334]
Первая машина, уже заглохшая и неподвижная, попала под шквальный огонь гранатометов.
Вадим Шибков, начальник узла связи радиотехнической бригады, старший прапорщик:
— В эту БМП выстрелов 8 или 9 вошло!
Группа во главе с полковником Савиным укрылась во дворе расположенной рядом автобазы. Некоторые военнослужащие не имели оружия, как, например, младший сержант Леонид Воробьёв, который получил контузию при попадании гранаты в БМП и потерял автомат. Старший прапорщик Вадим Шибков вынужден был отдать ему свой пистолет. Раненые, не способные передвигаться, просили о помощи.
Владимир Удовицкий, механик-водитель БМП-2 № 125, рядовой:
«…Пацаны наши кричали… «Помогите! Помогите!» Ну, раненые, которые возле БМП остались. А я слышал голос чеченцев, они говорят: «Пусть, мол, вам свои помогают». У меня внутри все аж кипело!»[335]
Боевики, приблизившись к охваченным пламенем бронемашинам, начали добивать раненых. Двор автобазы также был занят противником. По свидетельству старшего прапорщика Вадима Шибкова, на территории автобазы несколько дудаевцев обложились мешками с песком и вели огонь под их прикрытием. Необходимо было подавить эту огневую точку. Было принято решение кинуть две гранаты: РГД для подсветки и отвлечения внимания швырял Савин, а Ф-1 по цели — Шибков. Офицеры кинули гранаты, как было условлено, — сначала РГД, затем Ф-1 за мешки с песком прямо к боевикам. Гранаты сработали как положено, и огневая точка перестала подавать признаки жизни!
Вадим Шибков, начальник узла связи радиотехнической бригады, старший прапорщик:
— А потом отошли обратно за угол. Сидим. Комбриг мне еще говорит: «Выйду из города, всем там раздам! И Пуликовскому, и всем, всем, всем!» Ну, не знаю, почему уж он так?!. По всей видимости, у него были основания?!
Тем не менее выйти живым из Грозного полковнику Ивану Савину было не суждено — один из чеченских ополченцев метнул гранату, в результате чего комбриг получил смертельное ранение. Рядовой Удовицкий, находившийся в этот момент рядом с Савиным, так описывал смерть комбрига:«…И
[боевики]
гранату кинули — его осколком… В глаз осколок попал. Он вот так упал на меня, и так он минуты три еще подышал и умер… скончался».
[336]Старший прапорщик Шибков при взрыве гранаты, погубившей комбрига, получил контузию и легкие ранения. В то время, пока старший прапорщик Вадим Шибков приходил в себя, к нему подбежал начальник артиллерии бригады полковник Евгений Сащенко с просьбой прикрыть отход группы. Незадолго до того Сащенко нашел во дворе автобазы «Волгу», которую было решено использовать в качестве транспорта. Тело погибшего комбрига загрузили в багажник, весь салон забили ранеными, сколько уместилось. Завели машину и выехали с автобазы. Старший прапорщик Шибков остался прикрывать отход товарищей.
Вадим Шибков, начальник узла связи радиотехнической бригады, старший прапорщик:
— А у меня искры в глазах — я ни хрена не вижу! Начал прикрывать. Они (группа Сащенко. — Прим. авт.) стали уже уходить. Я там отстрелялся немножко, осматриваюсь: «Живой есть кто?» А в ответ — тишина, никого нет. Я еще по диагонали от этого места начал перебегать — по мне боевики из пулемета «отработали». Били прямо из пожарного депо. Не попали. При отходе у забора я встретил рядового Удовицкого и раненого старшего лейтенанта Чуванова. Чуванов имел тяжелое ранение в ногу, потерял много крови: сапоги резиновые по колено, и через них кровь сгустками выливается!
Серьезные трудности возникли во время преодоления бетонного забора. Самостоятельно раненый старший лейтенант Чуванов эту преграду преодолеть не мог — пришлось помогать. До рассвета группа скрывалась на близлежащих складах, затем вышла на Грозненский ремонтно-механический завод (ГРМЗ). Лишь 10 января, когда состояние раненого старшего лейтенанта Валерия Чуванова улучшилось, а ситуация в Грозном изменилась в пользу Российской армии, группа из трех человек смогла выйти в расположение своих войск.
Отход пешей группы с вокзала
После отхода БМП-2 подполковника Чумака и основной группы во главе с комбригом прикрывавшие отход бойцы смогли эвакуировать с привокзальной площади танк Т-72А
№ 517. Вооружение танка не действовало, однако он был на ходу и мог использоваться как транспортное средство. На танк загрузили раненых, сколько было возможно. На место механика-водителя сел старший лейтенант Виталий Данилов, на место командира — старший лейтенант Александр Суфрадзе. Одним из последних на танк загрузили тяжело раненного в бедро командира взвода 3-й мотострелковой роты капитана Дмитрия Аденина. Пулемет НСВТ «Утес» использовали в качестве подъемного крана — Аденин ухватился за него, подтянулся, а снизу помогли ребята…
Танк шел в замыкании группы Савина, прямо по шпалам: «Каждая сотня метров давалась с сумасшедшим трудом: от лязга гусениц танка о рельсы грохот стоял страшный. Осторожность же в этом случае не помешала бы: боевики с тыла помаленьку начали наседать. Мотострелки то и дело огрызались ответным огнем».[337]
Дополнительный шум создавали внешние баки (бочки), болтавшиеся сзади. Их, по свидетельству старшего лейтенанта Юрия Морозова, не заполняли топливом с перевала, тем не менее со штатных мест не сняли. В боевой обстановке бочки сорвались с креплений, и теперь волочились за танком. Их пришлось отцепить.
Выводил группу капитан Юрий Чмырёв. У него на руках осталась карта, которую он сохранил вопреки приказу. Руководствуясь ей, и шли.
Денис Шачнев, наводчик-оператор танка Т-72 А № 517, рядовой:
«Метров через 500 от вокзала мы наткнулись на две БМП, брошенные на обочине. На вид они были целые. Я залез в десант одной из них — там горело освещение, но никого не было: пи раненых, ни убитых… Я быстро осмотрел все на предмет наличия боеприпасов, однако ничего стоящего не обнаружил и вылез из БМП».[338]
Вероятно, это были машины 2-й роты 276-го полка (одна из них — БМП-1 № 322). Их видели многие, отходившие из района вокзала (Вадим Шибков, Валерий Николаев и др.). Преследования со стороны противника не было. Пешая группа вслед за танком направилась в ЦПКиО имени Ленина, выполняя приказ полковника Ивана Савина. Железнодорожное полотно на выходе с товарной станции делилось на две ветки: правая вела к парку, а левая, более прямая, постепенно уходила в сторону нефтеперерабатывающего завода и улицы Индустриальной. Группа двинулась по левой ветке — более прямой, как всем казалось. В результате вместо парка группа вышла к микрорайону Подгорный, миновала его и вышла на горный склон, вдоль которого расположились дачные участки. Здесь пришлось оставить танк — он не осилил крутизны подъема. Сначала машину хотели подорвать, однако решили не создавать излишнего шума и просто вывели из строя всю электропроводку. Пулемет НСВТ сняли и забрали с собой.
