— Может, бросить гранату?

— У меня есть! — обрадовался скаредный волшебник, но рыцарь поспешил спасти ситуацию:

— Не надо, это была глупая шутка! Зачем так переживать, люди как люди, везде одинаковы... И между прочим, уважаемый чародей, я ещё помню твоё лицо, когда тебе впервые показали унитаз! Ладно, мы сыграем на предрассудках. Должен же ты остаться для них великим и всемогущим.

Барди взял аппаратуру, колонки, диск «Дикарей из Олбани», вынес все это на улицу, поставил посреди двора так, чтобы отовсюду видать было, развернул и включил на полную. Если читатель полагает, что народ пустился водить хороводы и прыгать вприсядку, то он жестоко ошибается. Потому как, во-первых, под хард-рок вообще мало кто водит хороводы, во-вторых, здесь никто не знал, что столь душераздирающие звуки впоследствии назовут музыкой.

Рёв колонок гармонично вписался в быстро удаляющиеся вопли перепуганных крестьян. Барди обратил внимание, что от страха несколько старушек залезли на сосны и составили «дикарям» превосходный бэк-вокал, заслужив как минимум «Грэмми»...

— Вот это эффект! — просвещённый рыцарь приглушил звук. — Классная идея для видеоклипа. Горо, если нам ешё раз доведётся побывать в Голливуде, напомни мне связаться с их продюсером. Я предложу ему отличный сценарий.

— Молодец, Барди, — сухо ответил Горо, чётко помнящий свою цель, — а теперь иди в дом и дай мне спокойно, без спешки сотворить задуманное.

— Не доверяешь? — насмешливо прищурился рыцарь. — А вот представь себе, Горо: умрешь ты когда-нибудь, и всё это богатство будет лежать неизвестно где... Так и пропадёт зазря!

— Учти, неразумный, — деловито буркнул колдун, — я своё добро намерен активно расходовать, потому как умирать абсолютно не собираюсь. А если и суждено будет остаться его части неистраченной, то разве тогда, после смерти, это будет иметь для меня какое-то значение?

— Так рассуждают эгоисты.

— И что? Я эгоист, исправлять меня поздно, и меняться я не хочу. Долговых обязательств не имею, наследников тоже нет, так что ваши укоры бьют мимо моей совести!

К сожалению, данные рассуждения никак не соответствовали идеализированным представлениям молодого человека о чести, верности и дружеском самопожертвовании. Нищета проявила в маге алчного зануду, а материальное благополучие, обретённое впоследствии, лишь закрепило это нехорошее качество.

Но Барди оставил высокую полемику на потом. Парень вспомнил, ради кого он вернулся в Ландирию, чей нежный профиль и белая фарфоровая кожа так тревожили его днём и ночью, вернулся в дом и подарил скряге возможность тайно поработать лопатой.

«О Розамунда, Розамунда! — пела душа голливудского рыцаря, его мысли уподоблялись розовым облакам, изображаемым на открытках. — Я люблю тебя!» Мечты о будущем захватили воображение... Великолепный замок и роскошно обставленный зал, ОНА у трона, а на троне — ОН! ОНА сжимает его руку, рядом играют прелестные детки, их продолжение! Хорошая музыка, классная видеотека, экономический взлёт, прогресс и процветание всей страны! Король Рогональ в грёзах начисто отсутствовал как устаревший элемент...

Размечтавшись, Барди поставил через ноутбук один из своих последних фильмов, который хотел показать принцессе, — удивлять так удивлять. К этому времени копатель закончил работу, вернувшись усталым, но довольным. Розовое одиночество соискателя руки и сердца прекрасной дамы прервалось.

— Не спится, кровь играет? Жениться тебе пора, хотя и глупость всё это, дурная молодость, гормоны, нереализованная сексуальная энергия... Мой покойный учитель говорил: «Науки юношей питают, а девки тело развращают!» Я всегда следовал его мудрости и многое постиг...

Барди бросил взгляд на его перепачканные землёй руки и вернулся с неба на землю. Замок, трон, принцесса и детишки исчезли...

— Ну а раз ты такой учёный, то бери книгу заклинаний, с тебя приворот, — напомнил рыцарь, выключая компьютер. — Настоящий приворот! Возвращаться в Голливуд мне пока не хочется.

— Кому не хочется, а кому-то очень даже, — горько вздохнул Горо и подхватил кусок нарезки. — Ох, бедные мои клиенты, пропадут без квалифицированной помощи, от порчи погибнут, сглазу натерпятся, а вокруг одни шарлатаны.

— Не юли!

— Да... страшновато мне чего-то, дружище... Дался тебе этот приворот?! Разве ты и так недостаточно привлекателен? По-моему, много чести для одной принцессочки... А приворот, между прочим, — маг изобразил на жующем лице грандиозность и значимость затеянного, — да знаешь ли ты, ЧЕМ это обернётся, если получится настоящий приворот?

— Нет, — честно ответил Барди. — Вот только не надо всяких там «если»...

— А то, что потом ты уже от неё никогда не избавишься, — воспользовавшись сильной паузой, поедатель деликатесов потянулся за колбасой, — ни-ко-гда. И самый дорогой бракоразводный процесс вам не поможет. Стоит ли начинать?

— Угу, и сейчас же, — неумолимо упёрся рыцарь. — Или ты делаешь, что тебе велят, или питайся морковкой. Продукты мои. Выбирай!

Маг окинул взором съестное изобилие и без колебаний смирился с юношеской глупостью. Не вытирая рук, он осуждающе вздохнул и взялся за книгу. В разреженных слоях атмосферы витал гургил. Стоило его подопечному прикоснуться к книге, он, не раздумывая, устремился вниз, чтобы направить знания Горо в нужное русло, а если придется, то и подправить ошибки старика.

— Акра баба дакра шамолем!!! — вскричал маг, грозно взирая на Барди. — Будьте же вы приворочены!

Никакой видимой реакции, если не считать старой мыши, у которой в подполе случился разрыв сердца (в колдовстве это называют заземлением лишней энергетики), — обстановка комнаты оставалась прежней, без изменений. Молодой человек тоже не почувствовал в себе особенных изменений.

— Получилось?

— Да. — Заклинатель держался гениальным хирургом после сложнейшей операции. Однако гурман из него рвался наружу, и, быстро сменив образ, Горо принялся за консервированного тунца.

— И где результат? — Барди взглянул в осколок зеркала.

— Как только увидишь её, тотчас с холостой жизнью будет покончено! Вы прилипните друг к дружке, аки банные листы, и обратного хода нет. Поэтому, сынок, если разум в тебе ещё остался, предлагаю сматываться в Голливуд, доставку я гарантирую.

— Ты поаккуратней с этим твоим чёрным юмором.

— Это мудрость! Но, если хочешь, называй её юмором. Так когда ты думаешь свататься?

— Завтра. Пойдём вместе, будешь моим представителем. Ну и золотишка при дворе обменяешь, если курс приличный.

Горо поспешил согласиться, в замке вполне могли оказаться два-три хороших купца.

— А теперь что будем делать? — спросил он.

— Посмотрим пару фильмов и спать.

— И даже чаю не попьём с рулетиками?

— Оставь хоть парочку для принцессы.

Ночь Барди провёл в борьбе с вонью козьей шкуры и сквозняками. Сон мага был крепкий, сытый и тёплый, из армейского спального мешка вырывался наружу лишь несокрушимый храп. И стоило гургилу убаюкать юношу на рассвете, чтобы самому плюхнуться в царство Морфея, как пробудился отдохнувший Горо и без стеснения загремел посудой. Первое, что спросонья увидел недовольный рыцарь, — это сидящего за столом волшебника, довольно уминающего галеты под французским майонезом и обожаемой ветчиной.

— Если будешь продолжать в том же духе, — зевнул Барди, — то скоро мы сварим на обед твои собственные уши.

Маг чихнул, поперхнулся и попытался объяснить:

— Я же только попробовать, я... я при случае овцу куплю, а может, поросёнка или телёнка. Увидишь, какой ответный пир устрою, а ты чего не спишь-то?

— На тебя смотрю — сколько бы в рот ни попало, столько же и выходит. У тебя не солитёр, старик?

— Вроде нет... Старость не радость, дружок! Есть хочу, а не полнею.

— Врачи говорят, что есть надо меньше, но здоровую пищу.

— Лучшее в здоровой пище, сынок, — это её название. Зелень и клубни, если хочешь знать моё мнение, более всего подходят не к трапезе, а к сеансу магии в качестве приправ для зелья. Еда же, она, уверяю тебя, должна радовать человека. Ты же предлагаешь отказаться от полноценного питания и, уподобившись козлу, насыщаться травою! Нет, юноша, настоящий муж заслуживает счастья хищника, охотника за плотью, вкусившего мяса от всевозможных тварей. И почему бы мне, старику, не насладиться дарами голливудской гастрономии и кулинарии? Воистину, жевательное движение есть движение жизни!