Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

— Когда она уходила от меня в тот день, то сказала, что у нее есть кто-то другой. Его она любит так же, как я люблю своего короля, и ставит превыше всего и всех в своей жизни. — К горлу внезапно подступили рыдания. Я глубоко вдохнул, пытаясь успокоиться. — Пейшенс была права, — сказал я.

— Да, — согласился Баррич.

— Мне некого винить, кроме себя. Как только я узнал, что Молли в безопасности, мне следовало позволить ей идти собственным путем. Она заслуживает человека, который может отдать ей все свое время и всю свою преданность…

— Да, заслуживает, — безжалостно кивнул Баррич. — И позор, что ты не понял этого, прежде чем сошелся с ней.

Одно дело самому признавать свою вину. Совсем другое — когда твой друг не только соглашается с этим, но еще и указывает, как велика эта вина. Я ничего не отрицал и не стал спрашивать, откуда он это знает. Если ему сообщила Молли, я не хотел знать, что еще она сказала. Если он догадался сам, я не хотел услышать, что догадаться было нетрудно. Меня захлестнула такая волна ярости, что я едва не зарычал. Я прикусил язык и прислушался к своим чувствам. Меня грызли вина и стыд за то, что я заставил Молли испытывать боль и сомневаться в самой себе. И все же я был уверен в том, что моими поступками руководило сердце.

Когда я овладел голосом, то сказал:

— Я никогда не буду жалеть о том, что любил ее. Только о том, что не смог сделать ее своей женой в глазах всех — а в моем сердце она была ею.

На это Баррич ничего не ответил, но через некоторое время разделяющее нас молчание стало оглушительным. И оно не давало мне уснуть. Наконец я снова заговорил:

— Так… Полагаю, завтра каждый из нас пойдет своим путем.

— Пожалуй, — ответил Баррич. Через некоторое время он добавил: — Удачи тебе. — Его слова прозвучали искренне, как будто он понимал, сколько удачи мне понадобится.

Я закрыл глаза. Я так устал, так устал… Устал обижать людей, которых любил. Но больше этому не бывать. Завтра Баррич уйдет, и я буду свободен. Свободен, чтобы следовать велению моего сердца без постороннего вмешательства.

Свободен, чтобы убить Регала.

Глава 3

ПОИСКИ

Сила — традиционная магия рода Видящих. Хотя, по-видимому, она сильнее у людей королевской крови, склонность к ней нередко можно обнаружить в боковых ветвях династии или в людях, чьими предками были как островитяне, так и жители Шести Герцогств. Эта магия дает возможность обладающему ею мысленно связываться с теми, кто находится далеко от него. Она может использоваться самыми разными способами. При помощи простейшей формы Силы можно передавать сообщения и влиять на мысли врагов (или друзей), чтобы склонить их к определенным действиям. У нее есть и недостатки: она требует огромного количества энергии и вызывает болезненную привязанность, доставляя практикующим ее то, что часто ошибочно называют удовольствием. Скорее это что-то вроде эйфории, которая возрастает в зависимости от силы и продолжительности работы Силой. Она может заманить мага в ловушку привыкания и постепенно высосать из него всю умственную и физическую силу, так что взрослый человек превратится в большого неразумного ребенка.

Баррич ушел на следующее утро. Когда я проснулся, он уже встал, оделся и ходил по хижине, собираясь в дорогу. Это не заняло у него много времени. Он забрал свою одежду и инструменты, но оставил мне львиную долю нашей провизии. Прошлой ночью мы не пили, но утром разговаривали так тихо и двигались так осторожно, как будто мучились тяжелым похмельем. Мы медлили с ответами друг другу, пока мне не показалось, что лучше бы нам не разговаривать вовсе. Мне хотелось бормотать извинения, умолять его остаться — словом, делать все, что угодно, лишь бы избежать такого конца нашей дружбы. В то же время я хотел, чтобы он ушел, чтобы все это кончилось и наступило завтра — рассветет новый день, и я буду один. Я держался за свое решение, как хватаются за острый клинок ножа. Подозреваю, что Баррич чувствовал нечто в этом роде, потому что иногда останавливался и смотрел на меня, как будто собирался заговорить. Тогда наши глаза встречались, но в конце концов один из нас отводил взгляд в сторону. Мы многого так и не успели высказать.

Баррич собрался в путь ужасающе быстро. Он взвалил на плечи сумку, взял посох. Я стоял и смотрел на него, удивляясь тому, как непривычно видеть его отправляющимся в дорогу пешком. Солнце раннего лета, лившееся в открытую дверь, высвечивало человека, лучшие годы которого уже миновали. Белая прядь волос на месте шрама предвещала седину, уже проступающую в его бороде. Он был силен и крепок, но его юность, без сомнения, давно осталось в прошлом. Дни своего расцвета он провел, ухаживая за мной.

— Хорошо, — сказал он грубо. — Прощай, Фитц. И удачи тебе.

— И тебе удачи, Баррич. — Я быстро пересек комнату и обнял его, пока он не успел отступить.

Он тоже обнял меня, быстро сжал, так что чуть не сломал мне ребра, а потом отвел волосы с моего лба.

— Пойди причешись. Ты похож на дикаря. — Он выдавил из себя улыбку, потом отвернулся и пошел прочь.

Я стоял и смотрел, как он уходит, думая, что он не оглянется, но у дальнего пастбища Баррич обернулся и помахал рукой. Я помахал в ответ. Потом он исчез в тени деревьев. Некоторое время я сидел на ступеньке, вспоминая о том времени, когда в первый раз встретился с ним. Если я буду придерживаться своего плана, могут пройти годы, прежде чем я увижу Баррича снова. Если вообще увижу. С тех пор как мне исполнилось шесть лет, он многое определял в моей жизни. Я всегда мог рассчитывать на его силу, даже когда не хотел помощи. Теперь он ушел. Как и Чейд, как Молли, как Верити, как Пейшенс… Я вспоминал все, что сказал ему минувшей ночью, и содрогался от стыда. Это было необходимо, убеждал я себя. Но слишком многое вырвалось из древних обид, так долго копившихся в моей душе. Я не собирался вспоминать их, просто хотел прогнать Баррича, а получилось, что причинил ему боль. Я заронил в его сердце сомнения, и отныне он, как и Молли, не сможет избавиться от них. И, ранив гордость Баррича, я уничтожил остатки уважения, которое все еще испытывал ко мне Чейд. Полагаю, в глубине души я надеялся, что в один прекрасный день смогу вернуться к ним и наши жизни снова переплетутся. Теперь я знал, что этого не будет.

— Кончено, — сказал я себе тихо. — Та жизнь кончена. Отпусти ее.

Теперь я был свободен от них обоих, свободен от их ограничений, их представлений о чести и долге, их ожиданий. Мне никогда больше не придется смотреть им в глаза и отчитываться за свои поступки. Я волен сделать то, для чего у меня еще сохранилось мужество, то единственное, что может помочь мне оставить позади мою старую жизнь.

Я убью Регала.

Это казалось мне честным. Ведь он же первым убил меня. Но меня мучил призрак данного королю Шрюду обещания, что я никогда не нанесу вреда ни одному члену его семьи. Воспоминание неотступно преследовало меня. Я успокаивал себя тем, что Регал убил человека, который дал это обещание, так же как и того, кому оно было дано. Того Фитца больше нет. Я уже никогда не предстану перед старым королем Шрюдом, чтобы доложить ему о результатах своей миссии, не буду стоять на коленях рядом с ним как человек короля, чтобы одалживать Силу Верити. Леди Пейшенс никогда не будет нагружать меня дюжиной бессмысленных поручений, которые для нее имели чрезвычайную важность. Я умер для нее, как и для Молли.

Слезы жгли мне глаза, пока я бередил свои раны. Молли ушла еще до того, как Регал убил меня, но я считал, что за эту потерю тоже должен ответить он. У меня не осталось ничего, кроме той крохи жизни, которую Баррич и Чейд сохранили для меня, и я буду мстить. Регал умрет на моих глазах и будет знать, что это я убил его. Это не будет тихим убийством — никакого незаметного яда. Я сам приведу Смерть к Регалу. Я ударю его, как стрела, как нож, летящий прямо в цель, не обремененный страхами за тех, кто окружает меня. А если я потерплю поражение — что ж… Я уже мертв, все, что было для меня важно, умерло. Моя попытка не принесет никому боли. Умереть, убив Регала, — эта игра стоит свеч. Я буду защищать свою жизнь только до тех пор, пока не получу жизнь Регала. То, что случится потом, не имеет никакого значения.

288
{"b":"224369","o":1}