Зимой 44 года, выпала возможность побывать дома. Штабной «Виллис» должен, по каким - то делам, ехать в столицу Донбасса - город Сталино. Командир дал мне  три  дня отпуска, в качестве поощрения. В машине как раз нашлось одно свободное место, и я занял его. Прихватив ППШ, положил под сидение пару запасных дисков для автомата. Колебания авто убаюкивали. Когда я очнулся от дрёмы, стояла непроглядная тьма, и только свет фар давал нам возможность ориентироваться. На одном более – менее ровном участке дороги, свет фар высветил бегущего зайца – беляка. Я поднял переднее стекло, благо у «Виллиса» это, возможно, передёрнул затвор своего ППШ и выпустил в зайца все семьдесят два патрона. А тот как бежал, так и бежит. Пока я искал под сидением запасной диск, водитель на секунду моргнул фарами, и заяц исчез. Зайке повезло, а мне нет, не дал  побаловать друзей зайчатиной. Заехав в Макеевку, повидал своих родных, справился об их здоровье, поплакались друг другу с Фёдором. Обнял  отца Алексея, мать Анастасию, сестру Розу, жену Зинаиду и сына Вадима. Отец Алексей с семьёй вернулся в Макеевку, и пошёл на шахту восстанавливать её. Сам взрывал, сам и восстанавливал. Уголёк был нужен как никогда, Родина продолжала наращивать свою военную мощь. Повсеместно налаживалась мирная жизнь, а солдатам ещё шагать и шагать. Часов через двенадцать наш «Виллис» отправился в обратный путь. Вот такой получился не долгий отпуск.

        Как то на привале обедали с Мишкой Напорским, и облюбовали небольшой сугроб, бугорок нанесенный снегом. Для удобства сели на него верхом, как на коня, напротив друг друга, и пока ели кашу из котелка, снег под ним растаял. А там серая шинель. Оказалось, мы отобедали на замёрзшем фашистском солдате. И ничего, каша пошла на пользу.

           Советская армия, форсировав Днепр, с ожесточёнными боями освободила столицу Украины – город Киев, перешла государственную границу и оказалась в Польше.    

       Однажды я, с музыкантами нашего полка, что бы, не ночевать под открытым небом, бродили недалеко от расположения наших войск в поисках постоя. И в лесистой местности, увидали настоящий средневековый замок. Толстые каменные стены. Башни по углам со шпилями на них. По периметру ров с водой. Перейдя по мосту через него, мы постучали в дверь рядом с тесовыми воротами. Через минуту послышался лязг мощного открываемого засова. В появившуюся щель просунулся седой старичок лет семидесяти. В чёрной атласной жилетке с бабочкой на белой рубашке и коротких штанах чуть ниже колен. На ногах одетых в белые чулки красовались чёрные лакированные туфли. Мы ещё подумали: - Представляем себе, как выглядит хозяин замка, если у него слуга так одет.                                                         

       - Что Вам угодно, господа? – Прозвучал вопрос на русском языке.

       - Мы не господа, а Советские солдаты! Ищем место для ночёвки, думаем ваш домик подойдёт.

       - Проходите, будьте так любезны, я всегда рад гостям, особенно из России.  

Старичок, с нарочитой учтивостью и улыбкой, сделал шаг в сторону, пропуская в распахнутую дверь солдат.                                                                                                                     

       Пока мы шли за старичком по алее ведущей к замку не переставали удивляться.

       - Какая кругом красота. На аллеях чистота, газоны покошены, на клумбах всевозможные цветы, просто рай. Сколько же нужно работников, что бы за таким хозяйством ухаживать?

       - В связи с приходом Красной армии, – говорит Старичок.

       - Не Красной армии, а Советской! – поправили его солдаты.

       - Прошу прощения, так быстро всё меняется. Так вот, с приходом Советской армии я прислугу отпустил и теперь всё приходится делать самому! 

       - Так выходит, хозяин замка - Вы? – Нашему удивлению не было предела.

       Вообще нас всё удивляло, вроде и земля такая же, как у нас, и деревья, и трава, и дома, и люди. Но всё равно что - то не так. Может быть культура, обычаи.                                                                                            

       Пока мы восхищались, подошли к парадному входу. Старичок, по хозяйски, открыл дверь и пригласил войти. Удивляясь, вошли в просторный, огромный зал. Мраморный пол и колонны, драпированные темно красной парчой стены и всюду зеркала. Лестница на второй этаж тоже из мрамора, а в центре зала, стоял белый «Беккер» - концертный рояль. Я приятно обрадовался увиденному, ведь мне давно хотелось овладеть игрой на фортепиано. Я попробовал что - то изобразить из программы первого курса общего фортепиано музыкального училища, но моя игра была довольно слаба.  Ребята сразу обступили рояль со всех сторон, но я не мог ничего толкового им предложить, кроме модных песенок тех лет. Шлягер у меня получался отлично.    

       - Это моя дочь играет на нём. Я специально купил его в Германии, и пригласил лучших учителей музыки. Вообще, она получила образование дома, на уровне  европейских университетов высшего класса. 

       - Доченька! Будь так добра, спустись, пожалуйста, и сыграй для наших гостей!

       Мы ожидали увидеть маленькую девочку, но открыв рты, смотрели, как грациозно спускалась по лестнице прелестная девушка. На вид ей было лет восемнадцать, движения изящны, аристократичны. Подойдя к роялю, она села за инструмент.  Тёмно синее, длинное, бархатное платье, удачно контрастировало с её жёлтыми волосами, и подчёркивало голубизну глаз. Брови – тоненькие две ниточки, губы – алые как лепестки розы. Пальцы тонкие, изящные, казалось, даже клавиатура рояля для них будет очень груба. Как будто ангел спустился с небес, явив нам само совершенство.

       - Добрый вечер, господа, что бы вы желали послушать? – её голос звучал не менее приятно, словно хрустальный колокольчик.

       - Артур, будь так любезен, принеси, пожалуйста, из библиотеки опусы Бетховена, Моцарта, Штрауса и Баха.

       К нам вышел юноша под два метра ростом. Так же молод и красив как его сестричка.    

       Мы уже было схватились за автоматы, когда старичок остановил нас:

       - Не волнуйтесь, это мой внук! Ему всего двадцать лет. Он для Вас не представляет никакой опасности. Я выкупил его свободу у Гитлера, и в Войско Польское я его тоже не отпустил, поэтому внук не воевал.

       Хозяин не переставал удивлять нас своей семьёй.

       - А, где же его мать? Почему он с Вами?

       - Его мать сидит за роялем! Так что вся семья в сборе, кроме зятя. Он в Южной Америке по делам бизнеса. А моя жена умерла в начале войны. Так что, вся семья на месте.

       Мы открыли рты, от того, что услышали.

       - Как, эта девушка – мать Артура? Мы думали, она – его сестра. Она так молодо выглядит.

       - Господа, моей дочери – сорок два года. Мы специально не напрягали её мозг запоминанием разной учебной информации. Ни математикой, ни другими науками, ни музыкой. Языки она знала с детства, так было принято в нашей семье. Потому что в нашей семье все, кроме меня, свободно говорили не нескольких языках, французском, немецком, латинском, польском, английском и русском. Только чтение, и понимание, потому что, запоминание старит человеческий организм. А мы с женой  всегда хотели, что бы дочь как можно дольше оставалась ребёнком, хотя бы внешне. И наша цель была достигнута.   

       Она поставила на пюпитр опус Бетховена и попросила нас выбрать, что ни будь из его произведений. Мы ткнули пальцем в оглавление, наугад. Она открыла нужную страницу и спросила:

       - Кто мне будет ассистировать, поможет перелистывать страницы?

Вызвался  я, стал слева от неё, а она начала играть. Она читала все ноты, все мелизмы, все знаки, все нюансы. Словом, всё, что было написано в нотах. Исполнение  было виртуозным. Я только листал страницы и восхищался игрой. Затем поставили Моцарта, Штрауса, Баха, всё прочитывалось исполнительницей на раз.  Закрыв ноты, мы попросили сыграть, что ни будь от себя, она ответила, что по памяти ничего не умеет. Но, не смотря на это, мы все остались довольными от этого концерта.