Рукоятка меча, налетев на протянутую конечность, сокрушила кости, щит встретил другую кинувшуюся тварь, и ее клыки бессильно заскребли по зеркально гладкой поверхности. Но все новые тлетворные порождения треклятой магии бросались на него, и скоро гибкие сочленения лат будут перегрызены, трубки с жидкостями разорваны, разломаны поршни и механизмы доспеха, и они просто задавят его массой.

Отточенный клинок покрылся мельчайшими зазубринами и уже не рассекал бритвенным лезвием темную плоть и оскаленные морды, а резал подобно пиле, с трудом пронзая плотную шкуру. Мышцы, даже усиленные механикой доспехов, наливались губительной усталостью, все медленнее и медленнее разбрасывая сокрушающими ударами стаю воющих тварей. Но и из объятых пламенем тоннелей уже перестало вырываться подкрепление. Он выманил весь жуткий выводок подземных тварей. Пора.

Отпустив меч, застрявший в месиве из копошащихся тел, рыцарь выхватил с крепления на бедре короткий стержень. Вверх, к облачному покрову, устремилась желтая вспышка. И, как только золотистая звезда воспарила над лесом, тотчас раздался нарастающий гул запущенных что есть силы лопастей двойных винтов. Над недалеким пологом леса вознесся вытянутый корпус ветролета с матовой кабиной, по бокам которой в широких стальных обручах раскручивались винты, приведенные в движение паровыми моторами, что были скрыты пластинами брони в хвосте летательного аппарата. С подвешенных под кабиной орудий сорвались яркие вспышки. И рыцарь приник к земле, расшвыряв последним усилием навалившихся тварей и прикрыв себя стеной щита.

Еще в воздухе выпущенные снаряды обратились в огненные шары, и, достигнув делянки, они растеклись по земле вздымающимся до небес пламенем. Устояв под сметающей все на своем пути ударной волной, рыцарь с трудом удержал щит на плече. Один за другим вокруг вспухали жаркие цветки, расшвыривая горящие останки тварей, пылающие обломки и шрапнель камней. Шерстяная подкладка под доспехами спасла от ожогов нагревшимся металлом, но на лице осталась пара волдырей от шлема, да на ребрах и ногах начали наливаться синяки от разлетевшейся гальки.

Едва стихли утюжившие окрестности удары, рыцарь отбросил потяжелевший, полузасыпанный землей и горящим мусором щит и с усилием привстал с коленей. Ближайшие деревья дрожали, их ветви обгорели, остались лишь обломанные сучья, а листва исчезла напрочь, превратившись в удушливый дым. Перекопанная небесными ударами поляна кое-где еще горела, местами поднимались дымки, а кое-где валялись скорченные разорванные тела трупоедов. Нагнувшись, рыцарь вытащил из-под очередного обугленного трупа свой клинок и смахнул налипший слой земли с затупившегося лезвия.

Исходящая черной жижей конечность конвульсивно поскребла окованный металлом сапог, и клинок тотчас вошел в череп твари, обрывая едва тлевший огонек нечистой жизни. Пару раз глубоко вздохнув и убедившись в отсутствии переломов, рыцарь помахал ветролету, что уже медленно шел на посадку поблизости. Скоро сюда прибудут легковооруженные пехотинцы, чтобы проверить и зачистить окрестности. Не тратя понапрасну времени, воитель медленно двинулся по поляне, изредка делая резкие выпады в шевелящиеся кучи.

Слишком много тварей. Слишком далеко от заброшенных кладбищ, подземных сооружений, крупных пещер и оставленных городов гномов. Что или кто приманил их сюда, собрав в одном месте?

В одном из завалов внимание рыцаря привлек тусклый блеск. Стеклянная бутылка загадочным образом пережила огонь, нападение тварей и воздушную бомбардировку, оставившую глубокие следы даже на его броне.

Внутри склянки болтался кусочек пергамента. Заинтересовавшись, воитель поднес уцелевшую бутылку к матовой прорези забрала.

«Достославный Орден, опора северных земель, приглашается на осенние торжества в долине Карамуреш».

Как можно описать весь мир, если сам стоишь на земле? Ведь кругозор ограничится родной деревенькой, дальним леском да покосившейся колокольней храма или же парой знакомых улиц, магазинчиком и дешевым театром на углу.

Нет, чтобы описать мир, надо вознестись к небесам! Выше стаи перелетных птиц. Выше парящего ястреба, заинтересованного в нелегальной миграции пернатых. Выше отважного изобретателя на воздушном шаре, что в отчаянии вцепился в бортик гондолы, ведь в гениальной рассеянности он забыл продумать безопасное приземление. И, только поднявшись к хрустальному куполу небес и, к сожалению, не обнаружив никакой стеклянной полусферы, мы наконец можем посмотреть вниз.

Огромное море, протянувшееся с северо-востока на юго-запад. И как только не называли его прибрежные жители! В далекой древности, когда аборигены доходили до центра вражеской деревни и устанавливали посреди площади свой тотемный столб, они также учили местных жителей «правильным» названиям их родных гор и морей. Так постепенно все племена привыкли называть этот водоем Узким Морем.

На западе воды Узкого Моря сливаются с необъятными просторами океана. Не будем называть его «море, пожирающее солнце на закате дня», как то племя, которое не умело подбирать красивые и емкие слова, из-за чего, да, может, еще из-за привычки встречать завоевателей гирляндами цветов, просуществовало совсем недолго. Скажем просто: Закатный Океан. Ведь именно так его назвали люди, пришедшие с острыми мечами.

А вот и огромный полуостров, омываемый водами Узкого Моря и Закатного Океана. Именно здесь зародились общины, появились первые возделанные поля, древнейшие профессии, а также нашлись люди, что взяли в руки крепкие палки и приказали остальным построить им каменные дома, да повыше.

Неостановимо бежали века. Деревеньки разрастались до крохотных королевств. Гремели войны. Рождались новые религии. Совершались и тут же забывались великие открытия. В храмах набожные священники творили чудеса именем богов. Безумные алхимики в сотый раз пытались изобрести Философский Камень. А отважные рыцари вершили подвиги на турнирах и отлеживались в замках во время войн. И только терпеливые крестьяне все так же возделывали землю, посматривая на дым от очередного пожара в алхимической мастерской, и совершенно добровольно возводили по выходным храмы, а по будням замковые стены.

Но после эпохи сражений множество забытых в веках королевств слились в три империи. И воевать стало не с кем. Все лишь недружелюбно посматривали за пограничные столбы, но, зная, что в их собственные спины жадно пялятся загребущие соседи, молчаливо ждали. Но с каждым годом в странах росло недовольство затянувшимся перемирием. Знать, так и не дождавшись маленькой победоносной войны в чужом краю, начинала уже подумывать о захвате трона в родных просторах.

И тогда правителей осенила великая идея географических открытий. Все трубадуры разнесли весть о славе и несусветных богатствах, что ожидают путешественников в колдовских краях на севере и востоке от обжитых земель.

Ведь там начинались земли, где водились оборотни и вампиры, порхали драконы и грифоны. А еще там росли, как простые сорняки, чудодейственные травы, водились рога единорогов – на самих единорогах, а глубоко в заброшенных пещерах складировались таинственные артефакты. Хотя обычно эти самые амулеты и зачарованные мечи принадлежали былым незадачливым путникам, чьи кости белели вокруг, но кого это когда-либо останавливало?