Я ощутил ужас, а потом подавленность.

— И все-таки мы должны будем сделать все, что сможем, — твердо сказал я.

Я влез на борт корабля и пошел по наклонной палубе к трюму, где, как я знал, хранились машины.

Я заглянул туда.

И не увидел ничего, кроме соленой воды.

— Машины исчезли! — закричал я, побежав обратно к сломанным поручням и подзывая отряд.

— Машины исчезли!

Зафа поднял голову и посмотрел на меня с удивлением в глазах.

— Они забрали их? Непохоже на них.

— Тем не менее, машины исчезли, — подтвердил я, слезая с борта корабля.

— Тогда мы должны поспешить вернуться к деревне Хага и посмотреть, не сможем ли мы отбить их! — храбро сказал Зафа.

Мы повернулись и стали возвращаться тем же путем, каким пришли.

— Прежде чем мы сделаем это, нам нужно подкрепление, — сказал я.

— Наверное, — задумчиво согласился Зафа. — Но в прошлом такого числа бывало достаточно.

— Вы прежде нападали на Хага?

— Когда это бывало необходимо. Обычно, когда надо было спасти своих.

— Я не могу втягивать вас в бой, — сказал я.

— Не беспокойся, этот бой и наш, и твой — это связано, потому что у нас общее дело, — сказал Зафа.

Я с уважением отнесся к его словам и понял его чувства.

Таким образом мы спешно направились к поселению Хага.

Когда мы подошли, Зафа и его воины начали проявлять больше осторожности, и командир отряда сделал мне знак следовать за ним.

Я не мог двигаться с грацией кошачьего народа, продвигавшегося теперь совершенно бесшумно по лесу, но делал все, что было в моих силах.

Вскоре мы лежали в подлеске, глядя на убогую деревню Хага, построенную, как я узнал, на развалинах покинутого города Первых Хозяев.

Мы услышали откуда-то бессмысленные мучительные крики, и я понял, что они означали.

На этот раз Зафа удержал мою руку, когда я импульсивно сделал попытку подняться.

— Пока нет, — едва слышно произнес он.

Я вспомнил схожее предупреждение, данное мне Хул Хаджи, и понял, что Зафа прав. Мы будем действовать, но только в нужный момент.

Оглядывая лагерь, я вдруг увидел машины. Их окружала группа собаколюдей, которые были явно озадачены.

Что же послужило причиной того, что они притащили сюда эти машины.

Какая-то атавистическая память? Какая-то ассоциация с Первыми Хозяевами, которых они пытались такой жалкой и нечеловеческой ценой ублажить?

Наверное, это не было полным ответом. Не знаю.

Факт оставался фактом — они были здесь, и мы должны каким-то образом освободить их. А также спасти машины.

Внезапно в воздухе над нами возникло движение, и я был поражен, увидев спускающихся в деревню Первых Хозяев.

Зафа был поражен ничуть не меньше меня.

— Почему они здесь? — прошептал я. — Они же прилетают кормиться только к Хрустальной Яме каждые пятьсот шати?!

— Не могу представить, — ответил Зафа. — Я думаю, Майкл Кэйн, мы стали свидетелями чего-то важного, хотя я и не могу понять сейчас, что это значит!

С громким шумом бьющихся кожаных крыльев, Первые Хозяева приземлились поблизости от машин, а собаколюди подобострастно отступили.

Снова у меня возникло впечатление, что Первые Хозяева — не более, чем животные, когда они важно вышагивали среди машин, словно глупые хищные птицы.

Вдруг один из них протянул руку и коснулся части машины, казавшейся мне всего лишь украшением. Воздух сразу же наполнило странное гудение, а заработавшая машина задрожала.

Собаколюди съежились от страха, и тогда Первый Хозяин, коснувшийся кнопки, которая заставила машину заработать, прикоснулся к ней вновь.

Гудение прекратилось.

Словно встревоженные этим, Первые Хозяева снова поднялись в воздух, исчезнув столь же стремительно и таинственно, как и появились.

Мы следили, как собаколюди постепенно приблизились к машинам и стали их обнюхивать.

Вожак стаи пролаял какой-то приказ. Его подчиненные снова разобрали лианы, используемые для перетаскивания машин, и потащили свою добычу в лес.

— Куда они их тянут? — прошептал я Зафе.

— Я слышал лишь немногое из сказанного вожаком, — ответил Зафа. — По-моему, они двигаются к Хрустальной Яме.

— Они тащат туда машины? Интересно, зачем?

— В данный момент, Майкл Кэйн, это не имеет значения. Важно, что они оставляют деревню почти беззащитной. Это даст нам шанс спасти сперва твоих друзей.

Я не стал спорить, так как они не знали варваров лучше. Бедняги не были моими друзьями, но я чувствовал себя в некотором долгу перед ними, как перед людьми, проявившими к своим пленникам какое-то уважение.

Когда собаколюди с машинами исчезли, мы храбро вошли в деревню. Те, кто остались, увидели, что мы превосходим их по численности, и позволили своим женщинам и детям увлечь их в убежище.

— Несчастные! Трусость стала их образом жизни!

Воины не обратили на них внимания, а отправились прямо к навесу, откуда раньше доносились стоны. Теперь оттуда не было слышно никаких звуков, и я предположил, что варвары потеряли сознание.

Но я ошибался.

Они покончили с собой.

С балки свисала веревка, и на ее обеих концах было сделано по петле.

В этих петлях висели два варвара.

Я прыгнул вперед, думая, что срезав их, я еще смогу им помочь, но Зафа покачал головой.

— Они мертвы, — определил он. — Наверное, это и к лучшему.

— У меня сильное искушение отомстить за них здесь и сейчас, — резко сказал я, поворачиваясь к входу.

— Именно ты объяснил нам настоящую причину всего этого, Майкл Кэйн, — напомнил мне Зафа.

Я сдержал свои чувства, и покинул место трагедии.

Зафа вышел за мной.

— Давай теперь последуем за Хага к Хрустальной Яме, — предложил он. — Мы сможем что-нибудь узнать. Наверное, именно туда отправились и Первые Хозяева.

Я согласился с ним, и мы оставили деревню.

Высокая трава скрыла наш подход к Хрустальной Яме, и мы лежали, наблюдая за странным зрелищем, открывшемся перед нами.

Собачий народ к этому времени уже почти доволок машины к краю сверкающей ямы.

Я смотрел, не зная, что делать, когда они столкнули их вниз. Я услышал, как некоторые из них словно протестуя, визжали, цепляясь краями за грани хрусталя.

И так же, как в случае с нами, собаколюди отступили от края, как только последняя машина оказалась внизу. Я знал, что машины якша достаточно прочны, чтобы получить повреждение от такого обращения с ними.

Затем я увидел вдали Первых Хозяев, подлетавших и спускавшихся в яму, словно стервятники на труп.

На мгновение всех их скрыли от наших взоров стены ямы, затем они снова взлетели, хлопая крыльями, в обратном порядке, воспарив в воздухе над Хрустальной Ямой, пока не образовали круг.

Они принялись исполнять странный воздушный танец, ритма и смысла которого я не мог уловить.

Танец продолжался, становясь все более исступленным, но Первые Хозяева сохраняли свой порядок даже в воздухе.

В этом танце было что-то почти жалкое, и не в первый раз уже я опять почувствовал сочувствие к давно потерянной ими способности размышлять.

Танец Первых Хозяев все продолжался, становясь все более и более исступленным, и все же, сохраняя свой порядок, как бы быстро не летали его участники. Все быстрее и быстрее кружились в воздухе Первые Хозяева. Было ли это ритуальное поклонение машинам, или танец ненависти — мне уже никогда не узнать.

Однако, некоторые из их нечеловеческих эмоций передались мне, и я трепетно следил за разворачивающимся действием.

Наконец, один из танцующих спикировал в яму. За ним последовал второй, затем еще один, и так до тех пор, пока все они не скрылись от наших взоров.

Я полагаю, что они включили какие-то машины.

Внезапно в Хрустальной Яме произошло извержение, огненный столб поднялся на сотни футов воздух.

Атмосферу разорвал громкий пронзительный рев. У собаколюдей не нашлось времени отступить на достаточное расстояние. Всех их поглотила вспышка энергии из ямы.