— Есть множество вещей, которые я не могу делать. Но футбол к ним не относится.

— Ты играешь в футбол?

— Играла, — поясняет она. И встаёт в позу силача. — Четыре года в детской лиге.

Я смеюсь.

— Одевайся. Ты можешь пойти со мной.

Кит натягивает джинсы и завязывает волосы наверх, в небрежный конский хвост. Чёрт, она такая красивая. Она достаёт лифчик, поворачивается ко мне спиной, прячет руки под футболкой и одевает его. Через несколько секунд она готова идти. Натянув обувь, она кивает мне.

— Готов? — спрашивает она. — У тебя такой вид, будто ты ни разу не видел, чтобы девушка одевалась так быстро.

— Я никогда не просыпался с девушкой, — говорю я. Она останавливается и глазеет на меня. — Поэтому я вообще ни разу не видел, как девушки одеваются утром.

Обычно они быстро натягивали на себя одежду, когда я выгонял их из своей кровати. Поправка — когда я доводил их до оргазма, а потом выгонял из своей кровати. Но уже скоро, надеюсь, я буду наблюдать, как она одевается, не прикрывая свои лучшие места футболкой.

— Это, кажется, очень интимно, а я никогда не обращал внимания на то, как одевается девушка после того, как покинет мою постель. — Я пожимаю плечами. — Мне нравится.

— Так я твоя первая, — дразнится она, на её лице нежность.

Я киваю, не в силах произнести ни слова из-за кома в горле.

— Ты моя первая, — говорю я, подходя к ней. Она думает, что я собираюсь обнять её и подаётся вперёд. Но вместо этого я притягиваю её согнутой в локте рукой и ставлю ей щелбан.

— Это тебе за то, что подкалывала меня, — рычу я.

Она вырывается и проводит рукой по волосам. Потом наклоняется и достаёт из своей сумки зубную щётку.

— У нас нет времени чистить зубы, женщина, — говорю я. — Футбол не ждёт.

— Я никуда не пойду, пока не почищу зубы, — дерзко отвечает она. Потом показывает мне слово «нет».

Я разворачиваю её в сторону ванной и шлёпаю по заднице. Кит подпрыгивает и поворачивается лицом ко мне, пятясь назад. Она грозит мне пальцем, а я иду за ней до ванной. Мы чистим зубы в паре шагов друг от друга. Я представляю, что она мурлычет песенку, и оказываюсь прав, когда кладу руку на её горло.

— Не останавливайся, — говорю я.

Она что-то произносит, но весь её рот в пене от зубной пасты, и я понятия не имею, что она говорит.

— Не переставай напевать, — говорю я.

— Какая тебе-то разница? — спрашивает она, сплёвывая. — Ты всё равно не слышишь.

— В такие моменты ты выглядишь счастливой. Так что не прекращай.

Она замирает, кивает мне и полощет рот. Я тоже. Потом хватаю её за петельки на джинсах и притягиваю к себе.

— Сейчас безопасно тебя целовать? — спрашиваю я.

— Только если ты хочешь опоздать, — предупреждает она, но улыбается мне и уже вплетает свои пальцы в мои волосы на затылке.

Я захлопываю дверь в ванную.

— Тогда давай опоздаем, — говорю я.

Эмили

Сэм раздражён, потому что мы пришли позже, чем он рассчитывал. Не могу сказать, что виню его за это. Потому что когда Логан меня поцеловал, я уже была не в состоянии думать ни о чём другом, кроме него. Но он всегда останавливается раньше, чем я. Никак не могу понять, что с этим делать, разве что дать ему время, чтобы он стал мне доверять. Мы познакомились всего лишь несколько дней назад, а у меня такое чувство, будто я знаю его всю свою жизнь. Он добрый, заботливый и не обращается со мной как с ограниченной из-за моей дислексии. Он, похоже, даже не обращает на это внимания.

Перед нами бок о бок идут Хайли и Пол, кулачок девочки сжимает его указательный палец. Она одета в тёплое розовое пальто с мехом на капюшоне. Малышка восхитительна. Пол смотрит на неё, как будто она для него солнце и луна. Сэм и Пит идут самые первые, но почти на каждом шагу останавливаются, чтобы потолкаться. По дороге Логан то и дело подкидывает мяч в воздух. Я сдерживаю дрожь.

Тогда он показывает мне знак для слова «холодно», подняв вопросительно брови, чтобы узнать, не замёрзла ли я. Я показываю ему, что чуть-чуть. Он передаёт мне мяч, расстёгивает свою спортивную куртку и набрасывает на мои плечи. Я отдаю ему обратно мяч, поглубже укутываюсь в толстовку, продеваю руки в рукава и застёгиваю её до самого подбородка. Поднимаю её и вдыхаю. Она пахнет им.

Зачем? Спрашивает он знаком, а потом имитирует мой вдох. Зачем я нюхала толстовку? Я знаю знак для слова «зачем», и это трогает моё сердце — то, что я знаю.

Я не знаю, как показать жестами, поэтому отвечаю:

— Она пахнет тобой. Мне нравится.

Я пожимаю плечами. Потом разворачиваюсь и иду перед Логаном лицом к нему, потому что ему наверняка трудно читать по губам, когда я сбоку. Он предупреждающе поднимает руку. Качает головой.

Показывает: Не нужно. И беззвучно произносит эти слова губами, чтобы я поняла.

— Смотри, чтобы я ни на что не натолкнулась, — предупреждаю его я. Мне нравится смотреть на него. Как, очевидно, и многим остальным женщинам. Его руки обнажены, футболка обтягивает плечи. Видно его татуировки, которые тянутся до самой линии волос на его затылке. Он привлекает много внимания.

— Женщины тебя любят, а? — спрашиваю я. На него посмотрело уже больше чем одна пара глаз, от девочек-подростков до женщин среднего возраста. Все они останавливаются посмотреть, когда он проходит мимо. К тому же, с ним его братья. А вместе они уже группа красивых парней.

Он пожимает плечами, как будто ему неприятен мой вопрос.

Когда мы приходим в парк, Мэт отходит и садится на скамью, и я падаю рядом с ним. Логан уходит покидать мяч с Сэмом и Питом. Пол гонится за Хайли, которая бежит к качелям.

— Как ты себя чувствуешь? — спрашиваю я Мэта.

— Хорошо, — быстро говорит он, не вдаваясь в подробности.

— Ты не выглядишь на «хорошо», — вылетает из меня. Я ничего не могу поделать. Ведь так и есть.

— Спасибо, — шутливо отвечает он. — Обожаю, когда красивые девчонки говорят мне, как плохо я выгляжу. — Кивает головой. — Благодарю.

— Почему ты не остался дома, чтобы отдохнуть?

— Честно? — спрашивает Мэт, глядя на меня краешком глаза. Он наклоняется, опираясь локтями на колени, и срывает травинку.

— Нет, соври мне, — отвечаю я и закатываю глаза.

Он усмехается.

— Я не знаю, сколько ещё таких моментов мне уготовано пережить. Мне хочется взять от жизни всё, до последней капли.

На мои глаза наворачиваются слёзы.

— Тебе страшно? — тихонько спрашиваю я.

— Каждый чёртов день, — говорит он, тяжело вздохнув.

— О. — Я не знаю, что сказать. — Какие у тебя прогнозы?

Не знаю, что за любопытство на меня нашло. Мне лишь хочется знать, с чем предстоит столкнуться Логану. И Мэту. Но больше это из-за Логана. Чтобы я смогла сделать что-то, что смягчит удар.

— Не знаю. Через две недели вернусь в больницу, и они скажут мне, помогла ли химиотерапия.

Я киваю. А что я могу на это сказать? Надеюсь, новости окажутся хорошими. Надеюсь, ты будешь жить. Ах, с тобой всё будет хорошо. Ничто из этого не кажется подходящим в данный момент.

Он чуть разворачивается в мою сторону, положив руку на спинку скамейки.

— Я попробовал кое-что придумать. На тот случай, когда умру.

Блин. Что я должна на это ответить.

— Разумно. — Я идиотка.

— Это письма к каждому из братьев. Я их уже написал.

— Так этим ты занимался целый день?

Он кивает, поигрывая стебельком травы, покручивая его между пальцами.

— Им будет приятно их получить, если с тобой что-то случится.

— Когда со мной что-то случится, — поправляет он меня. — Думаю, это лишь вопрос времени, как долго мне ещё находиться в таком состоянии. Я это чувствую.

Накрываю своей рукой его руку, лежащую на спинке скамейки, и сжимаю её.

— Я могу для тебя что-нибудь сделать? Что-нибудь, чтобы помочь с твоей задумкой?