Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Германию в начале 90-х буквально заполонили многие сотни российских дельцов, которые в спешном порядке стремились за бесценок выкупить военные заводы, мастерские, коттеджи и другие объекты, принадлежащие России. Они приезжали из Москвы с разрешениями, на которых стояли визы высоких правительственных и министерских чиновников. Большинство этих виз стоило очень дорого…

Уже тогда был дан «зеленый свет» обворовыванию своей же армии, которая при иных подходах могла бы еще долго не клянчить у государства резкого увеличения трат на бытовое устройство и реформу. За счет того, что принадлежало Вооруженным силам, шло бурное накапливание первичного капитала сотнями коммерческих структур и различными фондами, от которых за версту несло криминалом.

В ту пору меня умиляла особенно трогательная забота различных фондов о социальной защите военнослужащих и членов их семей. Такие фонды появлялись, как грибы после дождя, и часто первоосновой их существования становились капиталы, добытые за счет продажи излишков военной техники и войскового имущества групп войск.

В конце 1992 года таких фондов насчитывалось в России уже около 200. Когда же Минфин провел проверку их деятельности, то оказалось, что лишь 15% имеющихся на их счетах сумм используются в соответствии с уставами. Я своими глазами видел такое заключение в правительственном конфиденциальном документе, на котором стояла роспись замминистра финансов Андрея Вавилова.

Гигантский воровской ажиотаж охватывал Россию и армию. В Минобороны и Генштаб почти через день наезжали сами или присылали письма прыткие люди, которые предлагали сотни и тысячи коммерческих проектов, осуществление которых якобы должно было идти на пользу Вооруженным силам.

И мне уже казалось, что нет больше в армии таких материальных ценностей, на которые бы не положили глаз эти хитроглазые и напористые люди с радиотелефонами и внушительными кейсами, с нежной заботой ратующие за процветание армии. Они с пеной у рта доказывали нашим генералам, что предлагаемые им бизнес-планы — это отличная возможность вырваться из нищеты. И многие им верили, проталкивая «наверх» заманчивые коммерческие предложения. Потом «благотворители-бизнесмены» исчезали, планы их проваливались, фирмы разорялись, минобороновские средства вылетали в трубу. А в остатке было лишь то, что жулики и воры хорошо наживались за счет армии.

Жертвы развода

…Когда-то я думал, что власть умна и могущественна, как Бог. Когда-то я думал, что в Кремле сидят почти святые люди. И вполне серьезно относился к тому, что Горбачева народ в шутку называл «Мишкой меченым». И хотя от этого веяло бестактностью, у меня некоторое время было все же убеждение, что Михаил Сергеевич после двух его предшественников-генсеков (один из которых работал «на батарейках», а второй «от сети») — посланник Всевышнего со Ставрополья.

Потом пришел Борис Николаевич — «Волшебник изумрудного города» (в бытность первым секретарем Свердловского обкома партии он обожал выкрашивать зеленым ядовитым цветом заборы к приезду московского начальства). Но тогда многие этого еще не знали, и у них была твердая вера, что это помазанник Божий с Урала.

Теперь я знаю, что в Кремле сидят нормальные русские мужики: как их давние и близкие предшественники, они способны дурить народ, покупать власть, совершать глупости, ловко воровать и даже организовывать массовые заказные убийства наподобие чеченского.

Когда власть совершает глупости, армия поначалу пытается сказать ей об этом эзоповым языком.

Когда армии при Ельцине стало совсем плохо, в некоторых аналитических документах Минобороны и Генштаба появились туманные, но многозначительные выводы о том, что «многие проблемы Вооруженных сил РФ были обусловлены неадекватными действиями российского руководства».

Было и без таких намеков ясно, что еще до реализации идеи роспуска СССР следовало четко определить концепцию российской военной политики на ближайшую и отдаленную перспективу. Но этого не было. Здесь, на мой взгляд, — главнейший стратегический просчет Ельцина как Президента и Верховного Главнокомандующего.

Когда Б.Н. прорвался в Кремль, стало ясно, что не просчитаны даже наиболее очевидные негативные последствия, которые поджидали людей в России после кончины СССР. И эти последствия уже в 1991 году очень больно ударили по Вооруженным силам.

В одном из секретных документов Пентагона по этому поводу говорилось:

«…Самой большой проблемой была неспособность государственного и военного руководства России осознать, что в действительности произошло…»

Долгое время руководство России не могло четко сформулировать конкретные военно-стратегические интересы России в мире и в ближнем зарубежье. А без этого нельзя было правильно определить параметры обороны страны, армии, цели военной реформы, ее приоритеты.

Невольные беглецы

…У нас в большой политике ничего так бережно не передается по наследству, как глупость. Национальная традиция.

Скажем, первоначально Россия планировала вывести войска из Прибалтики к началу 2000 года. Согласившиеся на это было прибалты затем резко передумали. И неспроста. Наши разведчики и дипломаты сообщали, что прибалтийские политические и военные эмиссары часто наведывались в Вашингтон и подстрекали американцев, чтобы они надавили на Ельцина и вынудили его сократить сроки вывода российских войск.

Вскоре Ельцин подписал с прибалтами договор об ускоренном выводе частей Северо-Западной группы войск. И уже в 1994 году Россия практически в чистое поле вывела из Балтии свои войска. Например, 144-я мотострелковая дивизия оказалась на пустырях под Ельней (Смоленская область). В таком же положении находилась и выведенная из ЗГВ 10-я танковая дивизия, которую затолкали в Богучары (Воронежская область). Это издевательство над людьми тоже называлось военной реформой и в документах Минобороны величественно называлось как «создание новых группировок с учетом новых реалий»…

Министр обороны Павел Грачев, поначалу поклявшийся, что не выведет своих солдат в «голые заснеженные поля», затем был вынужден принять навязанные ему Кремлем и МИДом правила игры и, в конце концов, щелкнул каблуками перед президентом, докладывая об успешном выводе частей. Хотя правды ради надо сказать, что однажды Павел Сергеевич все же нашел в себе мужество публично признать, что не сдержал слова.

Наши «прибалты» громко скрежетали зубами: в прессе прокатилась волна материалов о жутком положении полков и дивизий, изгнанных с берегов Балтийского моря. Офицеры и их жены говорили далеко не теплые слова в адрес высшей власти за «человеческую заботу о них»…

И здесь было бы большим грехом перед истиной умолчать о том, что российские власти все же пытались решать эту проблему. В соответствии с распоряжением Президента и правительства РФ Министерство обороны в 1992 году совместно с другими ведомствами разработало проект Государственной программы вывода российских войск с территорий других государств, их размещения и обустройства на территории России (хотя такой документ, безусловно, должен был появиться на свет еще до Беловежья).

После долгих бюрократических проволочек Госпрограмма была введена в действие указом Президента РФ от 24 июня 1993 года. Она предусматривала строительство 126,7 тыс. квартир, свыше 580 объектов соцкультбыта, около 460 казарм и более 2300 хранилищ для техники, вооружения и материально-технических средств. Для выполнения задач Программы планировалось выделить из федерального бюджета ассигнований на сумму 427,8 млрд рублей.

Однако эта Госпрограмма, как и десятки других в условиях нарастающего финансового, правового кризиса и беспомощности властей, была сорвана. Из-за слабого контроля со стороны государства многомиллиардные суммы, выделенные на строительство жилья для военных, нередко попадали в руки преступных мафиозных группировок и исчезали в неизвестном направлении.

89
{"b":"2596","o":1}