Взгляд ван Хаттена не отрывался от лица женщины, пока ученый не ощутил мягкий толчок сзади. Мужчина, который привез его сюда, никуда не делся и сейчас протягивал руку.

– Я тоже часть ЦСНИ, – сказал он. – Я решил подождать, пока вы не встретитесь с остальными, а уже потом представиться должным образом.

Ван Хаттен пожал протянутую руку. Он сразу заподозрил, что в этом человеке скрыто больше, чем видно глазу.

– Дэвид Дэш, – назвал себя мужчина.

– Рад познакомиться с вами, Дэвид.

Мэтт Гриффин едва сдерживал возбуждение.

– Вам, несомненно, интересно, зачем вы здесь, – сказал он.

Ван Хаттен подавил улыбку. По какой-то причине ему захотелось сказать в ответ «несомненно», но он сдержался.

– Разумеется, – ответил он.

– Хорошо. Мы прямо сейчас к этому перейдем, – заявил Гриффин, ведя ван Хаттена и остальных к конференц-залу в глубине здания.

Кира Миллер, идущая рядом с физиком, заметила:

– На всякий случай хочу предупредить вас. То, о чем мы будем вам рассказывать, может показаться несколько невероятным. Мы готовы встретиться с вашим скептицизмом. Мы просим только отнестись ко всему непредвзято и дать шанс убедить вас.

Неприятное ощущение кольнуло ван Хаттена с удвоенной силой.

– Я внимательнейшим образом вас выслушаю, – ответил он.

Он понятия не имел, во что ввязывается, но если в самом худшем случае они окажутся каким-то квазинаучным культом – церковью квантового космологического духа или аналогичным бредом, – он готов подыграть им. До тех пор, пока не уберется подальше.

– Вы меня заинтриговали, – сказал он, на всякий случай решив начать подыгрывать прямо сейчас. – Похоже, сегодняшний день может оказаться интереснее, чем я думал.

Кира только взглянула на него, но не ответила. Зато приветливый великан, который возвышался над ней, радостно подхватил разговор.

– Вы не представляете, насколько, – произнес он, подняв брови. – Вы просто не представляете.

Полковник Моррис «Джейк» Джейкобсон вылез из F14 «Томкэт», который подбросил его до авиабазы Петерсон в Колорадо-Спрингс. Полковника ждала машина; из нее он пересел в стоящий неподалеку гражданский вертолет. Посадка такой «вертушки» в Денвере, на улице или в поле, привлечет больше внимания, чем хочется, но к военному геликоптеру внимания будет несравненно больше. В чистом ночном небе сияли мириады звезд, но звезды сейчас меньше всего занимали мысли Джейка.

– Капитан, доложите оперативную обстановку, – сказал он в мобильный телефон.

– Полковник, стеклянное здание обнаружено именно там, где он указал, – ответил капитан спецназа, который уже какое-то время пребывал на месте. – Склад восемьдесят ярдов к востоку, тоже подтверждено. Наши группы окружили оба здания, дистанция сто ярдов. Мы прибыли на гражданских машинах и развернулись на позициях с соблюдением максимальной скрытности. По периметру окопались двадцать четыре человека, в том числе четыре снайпера. Это промзона, освещение плохое, рабочий день давно закончился. Мы практически уверены, что поблизости нет ни одного человека.

– Вы можете подтвердить, что Кира Миллер и Дэвид Дэш находятся в этом здании?

– Да, сэр. Видел обоих собственными глазами. Полностью соответствуют полученным от вас фотографиям. Всегда есть шанс, что они подсунули нам приманку, изменили чью-то внешность или подобрали двойника. Но если и так, то они проделали мастерскую работу.

Джейк задумался. Хотя эта пара вполне способна на мастерскую работу, в данном случае шанс, что они не те, кем выглядят, равен нулю. Он сломал Розенблатта, тут сомнений нет. Физик рассказал Джейку об этом месте семь часов назад. Во время рассказа он то и дело начинал рыдать и умолял полковника не трогать оставшихся детей.

Сцена была душераздирающей, но Розенблатт, находясь в таком состоянии, был просто не способен обманывать. Если бы капитан увидел только одного, Джейк мог бы допустить вероятность ошибочного опознания. Но Дэш и Миллер вместе вошли в здание, а Розенблатт настаивал, что именно здесь располагается их главный рабочий офис. Какие еще подтверждения требуются?

– Вы уверены, что после их появления никто не выходил?

– Подтверждаю. Они все еще в центре стеклянного здания. Исходя из планировки, – возможно, на кухне, но мы считаем, это конференц-зал. Мы уже несколько часов получаем тепловые следы пяти человек.

Джейк мысленно перебрал, что он мог упустить, но ничего не придумал.

«Я их получил», – с триумфом подумал он, но трезвая часть его личности почти сразу принялась сдерживать энтузиазм. Им уже доводилось попадать в безнадежные ситуации и ускользать из них. Самоуверенность сейчас недопустима.

– Спасибо, капитан Руис. Я прилетаю гражданской «вертушкой», расчетное время – двадцать минут. Мы сядем в укромном месте, в трех милях отсюда, чтобы их не вспугнул шум винтов.

– В трех милях, полковник? Гражданские вертолеты тише военных.

Руис был прав, но его не поставили в известность, с чем именно им придется иметь дело. Кто знает, какие технологии прячут в рукаве Дэш и Миллер? Кто знает, какие автоматизированные следящие устройства они могли изобрести, чтобы вынюхивать подлетающие вертолеты? Члены группы усиливали свой интеллект до уровня, по сравнению с которым гениальные ученые казались не умнее гориллы. И чем больше Джейк думал о возможностях этой группы, тем сильнее нервничал.

– Так и есть, капитан, но я бы хотел, чтобы вы обратились к команде. Во время этой операции следует допускать, что возможности и навыки противника значительно выше, чем у нас.

– Вас понял, сэр.

Джейк глубоко вздохнул. Пора. Ему нужно принять несколько важных решений, и принять быстро. Текущая тактическая ситуация близка к идеальной. Но если Миллер и прочие войдут в туннель, ведущий на склад, ситуация станет намного сложнее и неопределеннее.

Любыми средствами, поклялся себе Джейк, он добьется, чтобы на этот раз Миллер и Дэш не ускользнули.

Ван Хаттен и четверо его спутников вошли в конференц-зал, большой, светлый и наполненный жизнью. Кира любила растения и считала, что они хороши как для человеческой души, так и для атмосферы помещений, и потому в комплексе растений было больше, чем во многих садах. В этом конференц-зале обитали три китайские веерные пальмы, каждая высотой под потолок, и два фикуса «амстель кинг брейд», все в круглых, серебристых стогаллонных контейнерах, которые отлично подходили к дизайну зала – современной простоте.

Четверо мужчин и одна женщина расселись вокруг огромного стола в форме гигантской доски для серфинга, указывающей на пятидесятидюймовый монитор на стене.

Кира изучала ван Хаттена с плохо скрытым энтузиазмом. Физик такого калибра, прошедший все тесты, потенциально имеет колоссальное значение для их проекта. Они сказали Сету Розенблатту, что ван Хаттен не подходит, но это было частью плана по секционированию информации, особенно личной, при каждой возможности. Чего Розенблатт не знает, то не повредит ему. Или другим.

– Антон, – начала Кира. – Ваш приезд – большая честь для всех нас. Но я предпочту сразу перейти к делу. И вновь попрошу вас о терпении и непредвзятости. Я обещаю, что все, сказанное нами, абсолютно верно. И мы сможем вам это доказать.

Ван Хаттен заметно напрягся и почувствовал себя неуютно, но ничего не сказал, только кивнул.

Кира всегда принадлежала к людям, которые предпочитают одним махом сорвать пластырь.

– Я молекулярный биолог, – сказала она. – Несколько лет назад я разработала препарат для генной терапии. Этот препарат примерно на час за один прием увеличивает человеческий интеллект… ну, иначе тут не скажешь: до неизмеримого уровня.

Ван Хаттен несколько раз моргнул, будто не очень понимал, что означают эти слова. Потом недоуменно посмотрел на Киру.

– Неизмеримого уровня? – повторил он, будто плохо расслышал ее слова.

– Именно так, – кивнула Миллер.