Мистер Томсон долго читал письмо Лося и никак не мог понять, почему Лось посягает на его собственность. Он рассердился, бросил письмо на стол и вслух проговорил: «Год дэм санвабич! Пушнина в моем складе, это же моя собственность! Я купил ее за свои товары. Зачем мне ехать в какой-то Петропавловск? Полторы тысячи хвостов — это немалый капитал».

Вспомнив советы мистера Саймонса и договоренность с Алитетом, чтобы тот на своем вельботе в туман отвез его на Аляску, мистер Томсон довольно улыбнулся. И теперь, после получения письма Лося, он особенно нетерпеливо поджидал своего торгового друга Алитета. Рультына заметила волнение мужа и начала подозревать, что Чарли задумал что-то нехорошее.

Встретив у склада Рультыну, он заговорил с ней мягко и почти ласково, что еще в большей степени ее насторожило:

— Рультына, шхуны перестали приходить ко мне. Торговать русские запретили, а продукты ведь нужны. Придется самому съездить в Америку. Без продуктов человеку жить нельзя.

— Ты сам знаешь, Чарли, что тебе нужно делать, — покорно сказала Рультына.

Мистер Томсон хотел было уже сказать Рультыне о том, что он возьмет с собой Бэна и покажет ему Америку, но в самый последний момент воздержался.

Он зашел в склад, осмотрел упакованную в брезентовые мешки пушнину, окованный железом старинный сундук, где хранились банковские бумаги и доллары. Он сел на этот сундук, закурил трубку и подумал: «Вся моя жизнь в этом сундуке. Она прошла недаром. Все-таки я создал подходящий капиталец. Теперь только уехать и спасти от русских последнюю партию пушнины».

Вдруг он услышал крик мальчишек:

— Алитет! Алитет!

Мистер Томсон выбежал из склада и увидел на горизонте парусный вельбот, а затем услышал стук мотора. Под двойной тягой вельбот приближался к стойбищу Лорен.

Он поспешил в свою комнату и опустился в качалку.

— Рультына, пошли ко мне детей! — крикнул он.

Маленькая комната заполнилась детьми. В своих меховых одеждах они робко толпились вокруг сидевшего в качалке отца.

— Ближе подходите, ближе! Подойди ближе, Бэн.

Он обнял детей и сказал:

— Я ненадолго поеду в Америку. Пусть каждый из вас скажет, что привезти в подарок. Просите много, и я все привезу.

— Серы жевательной привези, Чарли, — сказала бойкая, смуглая, раскосая Берта.

— Хорошо, хорошо, я привезу тебе целый ящик жевательной серы. Ну, а что же привезти другим? Тебе, Бэн, что привезти?

Бэн молчал.

— Ты ничего не хочешь, Бэн?

— Привези мне маленькое ружье. Легкое. Я буду сторожить с берега тюленя. Говорят, когда сам убьешь тюленя, очень вкусное мясо бывает.

Мистер Томсон тяжело вздохнул и почти шепотом сказал:

— Хорошо, хорошо, Бэн! Я обязательно привезу тебе такое ружье.

Рультына стояла за дверью и слушала разговор отца с детьми. Чарли хорошо разговаривал со всеми детьми, без разбора. Этого еще никогда не было с ним.

Нахлынул туман, и полуночное солнце утонуло. Вельбот Алитета подошел к берегу, побежали ребятишки. Торопливо зашагал и мистер Томсон. Он приветливо поздоровался с Алитетом.

— Я давно поджидаю тебя, Алитет. У меня уже все готово. Скажи людям, чтобы они взяли на вельбот мешки с пушниной и сундук. Там, в складе.

Мистер Томсон посмотрел на факторию и, секунду подумав, направился к мистеру Саймонсу. Как давно он не заходил к нему!

Он тихо вошел в комнату Саймоиса.

— А-а! Мистер Томсон! Очень рад.

— Вы извините меня, мистер Саймонс. Может быть, я что-нибудь плохое сделал вам, — смущенно начал он.

— Ноу, мистер Томсон! Что вы?

— Мистер Саймонс! Я решил воспользоваться вашим добрым советом, о котором вы мне когда-то говорили. Уезжаю, мистер Саймонс. Не поминайте лихом старика. Я навсегда покидаю этот край.

— Очень хорошо, мистер Томсон! Я желаю вам счастья. Когда вы думаете ехать?

— Сейчас, сию минуту, сию секунду. Гуд бай, мистер Саймонс. — И, тряся его руку, шепотом добавил: — Вельбот Алитета никто здесь не может догнать, — намекая на возможную погоню Лося.

— Подождите, подождите! Я пойду проводить вас.

— Благодарю вас. Не нужно. Очень вас прошу!

И мистер Томсон быстро зашагал к берегу. Он пересчитал в вельботе мешки с пушниной, взглянул на кованый сундук и тревожно спросил:

— А где же Бэн? Где он?

— Ты забыл свои перчатки. Он побежал за ними, — ответила Рультына.

Гребцы уже сидели в вельботе, Алитет на корме у руля, и только мистер Томсон все еще стоял на берегу, с нетерпением поджидая Бэна.

— А ты правду говоришь, что он убежал за перчатками?

— Ты же знаешь, я всегда говорю правду, — ответила Рультына.

Бэн подбежал и подал отцу перчатки. Надев их, Чарли занес было ногу в вельбот, но сейчас же опустил ее на берег. Он посмотрел на Бэна и спросил:

— Бэн, хочешь посмотреть моржовую охоту?

У мальчика загорелись глаза.

И, не дождавшись ответа, мистер Томсон подхватил Бэна и опустил его в вельбот. Оттолкнув вельбот, он вскочил в него и сам.

— Чарли, у Бэна торбаза не дорожные! — закричала Рультына.

Но вельбот уже отчалил от берега. Бэн стоял в вельботе и, махая рукой, кричал:

— Рультына, мои торбаза еще хороши! Я привезу тебе свежую печенку!

— Туматуге, парус поднимай! — крикнул Алитет.

Вельбот быстро скрылся в тумане.

Рультына стояла на берегу. Страх за сына охватил се. «Увез Чарли Бэна. Наверное, совсем увез. Больше никогда не увидят его мои глаза. Жалко Бэна. Очень жалко!..» И Рультына закричала во весь голос:

— Бэн! Бэн!

Потом она опустилась на гальку и долго глядела в море, закрытое туманом. Сидя здесь, на берегу моря, она вспоминала всю свою долгую жизнь. Она считала себя несчастной. Она никогда не разговаривала с Чарли, как разговаривают все женщины со своими мужьями. Это очень трудно — жить с белым человеком. А вот теперь она вернется домой и поговорит с детьми полным голосом, а не шепотом, как всегда. От шепота горло испортилось. Она вглядывалась в туманную даль. Ей хотелось еще раз увидеть вельбот. Ведь там Бэн! Слезы застилали глаза. Она долго не уходила с берега, надеясь, что туман вот-вот разойдется. Кругом никого уже не было. Где-то вдали раздались ружейные выстрелы. Люди скоро привезут душистое, свежее мясо. Будет праздник моржа.

К Рультыне подбежала Берта и шепотом стала звать ее домой.

— Берта, надо говорить громко, — сказала ей мать.

Вельбот шел в тумане курсом 35° норд-ост, заданным мистером Томсоном. Алитет смотрел в упор на компас и держал руль. Изредка стали попадаться отдельно плавающие льдины.

Мистер Томсон сидел на кованом сундуке. Одной рукой он прижал к себе Бэна, словно боясь, как бы тот не вырвался и не убежал. Он молча посматривал в сторону берега, где провел безвыездно полжизни, но берег был скрыт туманом. Все-таки ему не очень хотелось расставаться с этим краем.

Теперь Чарльз Томсон направлялся в страну цивилизации. Как-то он приспособится к этой шумной и быстрой жизни? И мистеру Томсону вдруг стало страшно. Страшно настолько, что, если бы на берегу не было власти мистера Лося, он незамедлительно приказал бы повернуть вельбот. Он посмотрел на свой сундук и шепнул Бэну:

— В нем вся наша жизнь, Бэн. Мы с тобой будем достаточно обеспеченными людьми. Для того чтобы сохранить капитал, мы откроем маленькое дело. Мы с тобой ни в чем не будем нуждаться.

Но Бэн не слушал отца. Он зорко всматривался в поверхность воды, где изредка всплывали тюлени.

Мистер Томсон перелез к Алитету на корму.

— Теперь русскэ долго ходить не будет. Ошибся немного я. Камни проехал, упал на ровный снег, — сказал Алитет, наклоняясь к самому уху Чарли.

— Ты молодец, Алитет! — похвалил его мистер Томсон и, глядя на грузы, спросил: — В твоих мешках много хвостов?

— В каждом по сто, а их восемь. Да еще в камнях припрятаны, некогда было заезжать за ними — торопился к тебе.

— Алитет, я не вернусь сюда для зимней торговли. На берегу мне будут мешать русские. Ведь они живые все-таки остались. Я буду летом привозить товары на шхуне.