Приведем пример. «В течение долгого времени (после „античности“ — Авт.) мы не встречаем имени Капитолия; оно исчезает со страниц истории (по-видимому, он просто еще не построен — Авт.); правда в „Graphia“ сказано, что стены Капитолия были выложены стеклом и золотом (но ведь это данные после X века н. э. — Авт.), но описания храма не приводится… Об императорских форумах, некогда полных величия, хранится глубокое молчание (значит, и они еще не построены — Авт.), за исключением форума Траяна; форум Августа был настолько загроможден развалинами и настолько зарос деревьями, что народ называл его волшебным садом». По-видимому, и форум Августа еще не построен и будет возведен здесь в средние века. А пока тут растут нетронутые деревья.
В средневековых названиях памятников итальянского Рима царит полный хаос, смесь «античных» и средневековых названий. Приведем пример: «Храм Весты некогда считался храмом Hercules Victor (Геркулеса-победителя — Авт.), а в настоящее время археологи считают его храмом Кибелы; но и этой богине придется, конечно (? — Авт.), уступить свое место иному божеству, которое, в свою очередь, какою-нибудь археологическою революцией будет также низвергнуто». Все эти растерянные переотождествления и сумятица скорее напоминают какую-то беспомощную игру, чем научно обоснованные утверждения. Отсюда видно, что предлагаемые нам сегодня «археологические отождествления» покоятся на весьма шатких основаниях.
Ф. Грегоровиус продолжает: «В течение… более чем 500 лет непроницаемый мрак ночи окутывает эту местность (Капитолий и его окрестности — Авт.)… Лишь благодаря сохранившемуся преданию о том, чем некогда был Капитолий, он снова приобрел историческое значение и еще раз (! — Авт.) сосредоточил в себе политическую деятельность города, когда пробудился дух гражданской независимости. В XI веке Капитолий уже был центром всех чисто городских дел». Неужели — спросим мы — среди развалин? Ведь скалигеровская история уверяет нас, будто Капитолий был разрушен еще в глубоком прошлом и в таком практически «стертом с лица земли» виде якобы простоял без изменений до нашего времени.
Далее. «Святыня Римской империи воскресла в воспоминаниях римлян, оживленные собрания знати и народа происходили на развалинах Капитолия (! — Авт.)… Затем, во времена Бенцо, Григория VII и Геласия II, римляне призывались все в тот же Капитолий, когда предстояли бурные выборы префектов, когда необходимо было получить согласие народа на избрание Каликста II или требовалось призвать римлян к оружию. Возможно, что свое помещение префект города имел также на Капитолии (спал под открытым небом? — Авт.), так как префект, назначенный Генрихом IV… жил именно здесь. Далее, судебное разбирательство производилось тоже во дворце, находившемся в Капитолии». Тоже среди развалин?
И так далее в том же духе. Нагромождение странностей и даже нелепостей нарастает. Однако «странности» возникают лишь потому, что современный историк убежден, будто все «античное» давным-давно сгинуло.
Можно ли допустить, даже в качестве гипотезы, что все эти собрания, совещания, выборы, споры, обсуждение документов и их хранение, вынесение ответственных государственных решений, подписание официальных бумаг и т. д. и т. п. совершались на грудах старых, заросших бурьяном развалин, а не в специально устроенных помещениях, которые и были возведены для этих целей и именно в это средневековое время. А разрушены они были уже значительно позднее. В итальянском Риме XIV–XVI веков было достаточно «волн разрушений».
Туман скалигеровской традиции настолько плотно окутывает Ф. Грегоровиуса — а ведь он, повторим, один из самых серьезных, «документированных» историков Рима и средневековья в целом, — что Ф. Грегоровиус продолжает свое изложение, по-видимому, не чувствуя всей нелепости описываемой им картины, противоречащей элементарному здравому смыслу.
Он пишет: «Сидя на опрокинутых колоннах Юпитера или под сводами государственного архива, среди разбитых статуй и досок с надписями, капитолийский монах, хищный консул, невежественный сенатор могли при виде этих развалин чувствовать изумление и погружаться в размышления об изменчивости судьбы».
Не замечая комической невероятности таких законодательных собраний при папах, претендующих на мировое господство, Ф. Грегоровиус продолжает: «Сенаторы, приходившие на развалины Капитолия в высоких митрах и парчовых мантиях, имели разве только смутное представление о том, что некогда именно здесь объявлялись государственными людьми законы, произносились ораторами речи… Нет насмешки, ужасней той, которую пережил Рим!.. Среди мраморных глыб (и, прибавим от себя, — заседающих на них сенаторов — Авт.) паслись стада коз, поэтому часть Капитолия получила тривиальное название „Козлиной горы“… подобно тому, как Римский форум стал называться „выгоном“ (уж не сенаторов ли? — Авт.)».
Далее Ф. Грегоровиус в подтверждение нарисованной им грустной скалигеровской картины разрушения Рима приводит средневековое описание Капитолия — единственный первоисточник вплоть до XII века н. э. или даже позже. Самое поразительное, что в этом старом тексте, занимающем целую страницу современной книги крупного формата, ни слова не говорится о каких-либо разрушениях, а описывается средневековый Капитолий как функционирующий политический центр средневекового Рима. Рассказывается о роскошных зданиях, храмах и т. п. О стадах коз, уныло бродящих в бурьяне среди этой золотой роскоши, не говорится ни слова.
Ф. Грегоровиус, добросовестно приведя весь этот средневековый текст — надо отдать должное его научной добросовестности, — не удержался от очередного пропагандистского нажима на читателя: «В описании Капитолия мы видим его как бы при свете угасающей зари; других же сведений, принадлежащих тому времени, мы не имеем». И далее: «Даже для этих легендарных книг все уже является минувшим и загадкой».
Говоря о средневековом Риме якобы X–XI веков, Ф. Грегоровиус отмечает (уже в который раз): «Казалось, Рим вернулся к давно прошедшими временам: так же, как в древности, Рим теперь имел Сенат и вел войну с латинскими и тусцийскими городами, которые, в свою очередь, снова соединились вместе, чтобы вести борьбу с Римом».
В якобы XII веке снова отмечается «возрождение античности». Ф. Грегоровиус продолжает: «Арнольд (Брешианский — Авт.) излишне отдавался древним традициям». Оказывается, он «восстановил» считаемое сегодня «античным» сословие всадников. Далее, якобы в XII веке папа Александр III «возрождает вновь языческий триумф древних императоров».
Ф. Грегоровиус сообщает: «Знаменитое имя Аннибала снова появилось в средневековой фамилии, из которой в течение нескольких столетий выходили сенаторы, военачальники и кардиналы». Сегодня же Ганнибала считают «очень-очень древним» героем.
В якобы XIII веке «снова возрождается античность»: «Римский народ проникся в это время новым духом; как в древности, во времена Камилла и Кориолана (это, как считается сегодня, „глубокая античность“ — Авт.), он выступил на завоевание Тусции и Лациума. Снова появились на поле брани римские знамена с древними инициалами S. P. Q. R.».
Подобный список якобы «вновь возродившихся», «воскресших античных» традиций, имен, ритуалов и т. п. можно продолжать на многих страницах. Поскольку практически все основные институты «античного» Рима, оказывается, «возродились» в средние века. Здесь же мы ограничиваемся лишь отдельными примерами. Трактовка этого поразительного явления именно как «возрождения», а не зарождения покоится исключительно на неправильной скалигеровской хронологии.
Сегодня единственными первоисточниками по археологии и памятникам средневекового итальянского Рима являются две книги, составленные не ранее XII–XIII веков. Неожиданно выясняется, что с точки зрения скалигеровской хронологии названия римских памятников, приведенные в этих средневековых книгах, сегодня часто считаются ошибочными и хаотичными. То есть, как мы начинаем понимать, противоречащими скалигеровской истории. А может быть, правы старые книги, а не скалигеровская версия?
