Такой список дает возможность быстро проглядывать предыдущие эпизоды, когда повесть увеличивается в объеме, и запоминание подробностей дается со все большим трудом. Мы сможем избежать ошибок, исправление которых требует кучу времени (например, что Джоан была с Алфредом в офисе в тот день, когда выслали требование выкупа), и нас минует тяжкая обязанность рыться в грудах бумаги, или просматривать до умопомрачения текст на компьютере. Предлагаемый реестр не будет содержать подробностей, но поможет нам вспомнить, что в пятой главе лодку прибило к берегу. Тогда мы сможем быстро пролистать пятую главу, чтобы проверить, в чем была Люсинда, когда выходила на берег, либо каков уровень моря, либо воспользовались мы уже (и как) подготовленным заранее описанием волн, лижущих ночной пляж, или можно спокойно использовать его сейчас, в главе двадцать третьей.

Если же мы подозреваем, что какой-то персонаж слишком долго не появляется в книге, можно молниеносно просмотреть подчеркнутые разными цветами имена, чтобы проверить, когда мы имели с ним дело в последний раз. Это позволит быстро найти подходящее место, для вставки дополнительных упоминаний о его существовании, когда мы начнем прорабатывать вторую версию книги. Запиши это для себя где-то вне реестра. Нельзя надеяться на собственную память, и лучше записывать идеи сразу, как только они приходят в голову.

Рисунки-планы важных мест и интерьеров спасают от ошибок, и помогают развивать сюжет. Если ты пишешь, что Фред выскользнул через окно в ванной, и побежал в деревню, не встречая никого по дороге, читатель может вспомнить, что рядом с тропинкой, по которой он бежал, располагался садик миссис Ковальской, и что мистер Пронырливых часто прятался за живой изгородью, чтобы подсматривать за ее молодой племянницей. Карта местности сообщит тебе, что Фреду надо бежать окружной дорогой, чтобы никто его не заметил.

Более спокойные сцены тоже могут быть обманчивыми. Когда миссис Творчество собирается писать письма, пусть ее стол будет в той же комнате, что и в прошлый раз, иначе многие читатели станут напрасно ломать голову над причинами этой перестановки. Такого рода ошибки случаются не только у новичков: один известный автор детективов переместил необычайно важную мебель в другую комнату, не упомянув о грузчиках, которые двигают мебель. Имея под рукой несколько рисунков, приколотых к стене, и список событий, можно избежать подобных ошибок.

Но не стоит чересчур педантично относиться к своей работе. Прекрасная комната, или незаменимая ручка и тетрадь, которую ты особенно любишь, не так уж и нужны, чтобы творить. Может прийти такой день, что ты не сможешь позволить себе работать в тишине отеля, твой дачный домик будет продан, а в дополнение ко всем несчастьям, ты не сможешь войти в свой кабинет, потому что в нем на полу спит твой австралийский кузен. Ну что ж, под рукой всегда остается библиотека.

• Джо Алекс. Где нет десяти заповедей.

• Джон Бачен. Тридцать девять ступеней, или тайна красного камня.

• Роберт Харрис. Энигма.

Редко встречаются гении, подобные Сименону, которые могут сотворить прекрасную повесть чуть ли не в мгновение ока (в его случае — за пятнадцать дней). В отличие от него, большинство из нас работает медленно, и имеет тенденцию время от времени останавливаться в работе. Я уже писала о «мёртвых днях», о поисках отговорок, но когда такое настроение накатывает на молодого писателя, оно может серьезно поколебать его уверенность в себе.

Может быть, он сможет работать дальше, а может, отчаявшись, встанет из-за стола — в любом случае, у него останется угнетающее ощущение, что все усилия были потрачены впустую. Проект, который поначалу казался таким хорошим, оказался полной ерундой. Автор не знает, в каком направлении развивается сюжет, и скорее всего, движется не туда, куда следует.

Утешиться можно тем фактом, что практически все писатели испытывают такие неожиданные перерывы в работе, и их творчество благодаря этому становится только лучше. Многие авторы говорили мне, что останавливаются после того, как напишут одну треть каждой повести. Некоторые бредут дальше, другие же устраивают перерывы еще несколько раз до того, как закончат книгу. Проблема в том, что у всех нас, в том числе и у тебя, усть свой личный внутренний ритм.

Поэтому относись к этим паузам в работе, как к необходимой и обязательной вещи. Это так, словно бы в мозгу каждого из нас был тормоз, который включается, если события начинают развиваться в ненужном направлении. Но при этом не загорается тревожная лампочка, которая показала бы, где совершена ошибка, поэтому нам следует найти ее самостоятельно. Писательство перестает доставлять нам удовольствие, до тех пор, пока мы не начинаем понимать, что происходит что-то не то. Но отсутствие энтузиазма всегда означает, что что-то не получилось.

Когда это происходит, наше подсознание предостерегает, что пора прервать работу на несколько дней, а может, и недель, и оценить ее заново. Когда мы на какое-то время отвлекаемся от повести, мы получаем возможность набрать дистанцию, которая позволит взглянуть на нее свежим взглядом. При небольшой доле везения, может оказаться, что пока мы были поглощены другими делами, наш разум где-то в подкорке занимался решением проблем повести.

Может, мы поймем, что наша история недостаточно широка, и надо ее поправить, развивая второстепенный сюжет, дорабатывая кого-то из персонажей, усложняя фабулу или убирая героя, который не оправдал наших ожиданий.

Если неожиданные прозрения все еще не приходят, надо подойти к теме систематически. Во-первых, прочитаем план глав, и сравним его с реестром событий, чтобы проверить, в каком месте наше повествование отклоняется от намеченного плана. Надо проверить, все ли введенные изменения целесообразны, потому что есть вероятность, что сделанные исправления нарушили первоначальную конструкцию сюжета. Если этого не случилось, надо или обдумать повесть заново, или убрать то, что не умещается в первоначальном замысле, и написать текст еще раз, тщательнее придерживаясь плана.