Шаман, казалось, перестал обращать внимание на Смугу. Он поднял с пола два мешочка. Тот, что побольше, наполнил золотом, а в меньший сунул горсть изумрудов. Потом неторопливо перевязал оба тонкими ремешками. Подошел к Смуге.

– Эти сокровища, виракоча, принадлежали могущественным инкам, – объявил он. – Кампа – их потомки, и они теперь принадлежат нам. Ты, виракоча, хоть бедняк, но не жадный, как другие. К тому же тебе можно доверить тайну, ты ее не выдашь. Жаль, что ты не из наших! Вручаю тебе малую часть этих сокровищ как истинному другу индейцев. Может, населяющие это место духи умерших властителей нашей земли позволят тебе и кумпе уцелеть. Поступайте так, как сказала вам Агуа. Немедленно бегите! Помните, что, если вас настигнут, погибнете оба.

Онари вложил в руки еще не пришедшего в себя Смуги туго набитые мешочки и слегка подтолкнул его к выходу. Смуга, сунув драгоценности в свой мешок со скудными припасами, взял пукуну и вышел из подземелья.

Новицкий в полной готовности с нетерпением дожидался Смугу, иногда поглядывая на едва тлевший огонек светильника и прислушиваясь к отдаленному громыханию грозы. Сполохи молний обращали ночь в день, гром заглушал свист ветра в горах.

С каждой минутой беспокойство Новицкого росло. Почему Смуга так долго не возвращается? Неужели они чего-то не учли в решающую минуту? Но вот циновка, закрывающая вход в коридор, откинулась, и в проеме возник его друг.

Новицкий, облегченно вздохнув, вскочил с топчана. Но, приглядевшись к Смуге, сразу сообразил, что случилось нечто чрезвычайное. На лице всегда уравновешенного и невозмутимого путешественника было написано радостное возбуждение.

– Что произошло, Ян? – взволнованно спросил Новицкий.

– Не сейчас, потом. Обо всем потом, – коротко бросил Смуга, положив на пол мешок и пукуну. И тут же сбросил с себя кушму.

Новицкий тихо присвистнул, заметив ремень с кобурой.

– Значит, все-таки побывал в святилище?

– Нет, но сейчас мы с тобой туда пойдем. Бери револьверы и скатай одеяла.

Больше Новицкий не задавал вопросов. Быстро опоясавшись ремнем с кольтами, он проверил, заряжены ли они, потом проворно свернул кожаные одеяла и туго перетянул их ремнем. Смуга тем временем извлек из сундука рубаху, брюки и ботинки, в которых его взяли в плен, переоделся, после чего перебросил через плечо обе кушмы – свою и Новицкого – и оба одеяла. Взял в одну руку светильник, в другую мешок и пукуну.

– Пойдем! А если на кого-нибудь нарвемся?

Новицкий коротко его заверил, что нож легко выхватить из ножен.

Они бесшумно покинули свое обиталище. Первым шел Смуга. Вскоре по тайному переходу он вывел Новицкого в узкий коридор с низкими сводами. По крутым ступенькам они то спускались, то поднимались, пока им не преградила путь стена.

– Подними запор и толкни стену, – приказал Смуга.

Сделав как велено, Новицкий осторожно отворил потайную дверь. До них донесся свист ветра, шум дождя. Мужчины вошли в огромный зал с глубокими нишами по обеим сторонам. Медленно обошли его, освещая светильником стены с остатками росписей.

– Смотри, Янек, там змеи! – прошептал Новицкий.

Неподалеку на поверхности каменной стены они увидели большой барельеф, покрытый почти стершимися красками. На нем был изображен клубок сплетенных змей, плывущих на плоту по озеру. Этот плот опирался на могучего змея с поднятой головой. В глазах змея кровавым блеском отсвечивали драгоценные камни. На спинах змей был написан красками седобородый стройный старик в богатой одежде. У змей, свернувшихся в клубок, и у тех, что плыли рядом с плотом, сияли в глазах разноцветные драгоценные камни, но только у самого большого змея эти камни были красного цвета.

– Вроде бы тут, – прошептал Смуга. – Давай-ка, Тадек, нажми на голову этого красноглазого.

Под нажимом плеча Новицкого часть стены отодвинулась, за ней беглецы различили уходившие вниз узкие каменные ступени. Новицкий высоко поднял светильник и первым шагнул в открывшийся проем. Осмотрев стену с другой стороны, он понял, что при нажатии на голову змеи засов поднимается.

– Вот оно что! Теперь ясно, как все устроено! Вперед! – скомандовал Новицкий и запер замаскированный выход.

Оба спустились в подземелье и огляделись вокруг.

– А вот и наше с тобой барахлишко! Здорово они его перетряхнули, – разочарованно отметил он.

– Хорошо хоть, что штуцеры оставили, – успокоил его Смуга. – Вон там они, в углу!

Новицкий поставил светильник на пол, со знанием дела осмотрел оружие.

– Да, они в порядке! Вот этот, с оптическим прицелом, – мой, а тот Томека! – радостно воскликнул он. – Э, да что я вижу! Две пачки патронов, в них, наверное, сотни две. Ну уж теперь мы вооружены.

Смуга тем временем перебирал разбросанные вещи. Отложил два гамака, кусок брезента, чтобы соорудить палатку, носки, жестяной котелок с ручкой. Затем опустошил два мешка с плечевыми ремнями.

– Тадек, да хватит тебе там рыться! Лучше помоги мне. Положи в каждый мешок гамак и одеяло. И кушму свою прихвати. И побыстрее!

– Куда ты так торопишься? К смерти в объятия? – равнодушно заметил Новицкий. – Лучше посмотри, что я нашел!

– Ого! Компас? – обрадованно воскликнул Смуга. – Удивляюсь, как это они его не забрали!

– Еще я обнаружил тетрадь, огрызок карандаша и банку. Будет нам вместо стакана, – сообщил Новицкий. – Ну, думаю, больше тут искать нечего. Кампа взяли все, что представляло для них ценность. Ну и черт с ними! Оружие у нас есть, а это главное.

Они упаковали отложенные вещи. После этого Смуга развязал мешочек, подаренный ему Онари, достал из него горсть маленьких золотых слитков и торжественно вручил их другу.

– Кто знает, что может случиться. Пусть это останется у тебя!

Новицкий чуть ли не лишился дара речи.

– Это же золото, братец ты мой! Откуда оно у тебя взялось? – наконец вымолвил он.

– Потом расскажу, а сейчас забирай!

Новицкий оторвал лоскут от валявшихся на полу лохмотьев рубахи, завернул в него золото и засунул в карман. Затем вытащил из кобуры револьвер:

– Ян, бери-ка ты этот кольт себе. Правда, запас патронов в патронташе невелик, но в ближнем бою револьвер – лучшее оружие.

– Патроны к револьверу у меня есть, хоть и немного, – сказал Смуга, заткнув кольт за пояс. – Постой, Тадек, по-моему, Агуа говорила нам бежать к реке! А что за реку она имела в виду?

– Как – что за реку? Ясно, ту, которая течет на юго-восток. Кампа держат там в зарослях на берегу лодки. Оттуда они и провожали сегодня Тасулинчи.

– Дорогу знаешь?

– Знаю, я там уже был.

– И ночью найдешь?

– Найду.

– Ну тогда веди!

Оба закинули на спину мешки и штуцеры дулом вниз. Смуга взял еще и пукуну. Вскоре они оказались в огромном зале святилища. Впотьмах, на ощупь они продвигались к выходу, оставив погашенный светильник в одной из ниш за потайными дверями в подземелье. Вой ветра заглушал шаги, молнии пронизывали ночную темень, раскаты грома доносились уже издали.

Не успели Смуга с Новицким дойти под ливнем до лестницы на нижнюю террасу, как промокли до нитки. Потоки воды струились по скользким каменным ступеням. Борясь с дождем и сильным ветром, они подошли к главным воротам древнего города. Новицкий быстро обнаружил узкую, ухабистую лесную тропу, извивавшуюся вниз по склону. Мужчины вошли в лес. Здесь ветер был уже не таким сильным. Шумела бегущая вниз вода, ноги скользили по грязи. По обе стороны тропинки темнели джунгли. По мере того как они спускались все ниже и ниже, деревья становились выше, их кроны переплетали лианы, заслоняя покрытое грозовыми тучами небо.

Новицкий спешил, но каждый шаг давался ему с трудом. Его ноги вязли в раскисшей земле, он спотыкался о выступающие корни деревьев, по лицу хлестали мокрые ветви. В гуще леса ветер едва ощущался, но треск падавших время от времени деревьев говорил – гроза еще не закончилась. Однако Новицкий упрямо продвигался вперед, иногда оглядываясь, чтобы убедиться, следует ли за ним Смуга. К счастью, здесь можно было пренебречь осторожностью – дождь тут же смывал их следы, а ветер заглушал шум шагов.