— Мы влипли, — буркнул он. — Похоже, огребли проблем на свою задницу.

— Может, в полицию позвоним?

Мистер Питерсон фыркнул.

— Разве при аварии не обязательно вызывать полицию? — настаивал я.

— Тоже мне авария, — отмахнулся мистер Питерсон. — Полиции тут нечего делать. Запишем номера машин, а дальше пусть разбирается моя страховая.

— Ваша страховая?

— Да, моя.

— Разве это вы виноваты?

— Естественно, я виноват! Я же его не заметил.

— То есть как — не заметили? — Все это не укладывалось у меня в голове. — Как можно было его не заметить?

— Откуда я знаю?! Не заметил, и все!

— Да он же ехал прямо на нас…

— Алекс, я его не видел! Видел бы — затормозил!

— На перекрестках нужно быть предельно внимательным, — напомнил я.

— Я и был предельно внимателен! — рявкнул мистер Питерсон. — Но все равно его не видел. Черт, как тебе объяснить? Все иногда ошибаются!

— А вы случайно не под кайфом?

— Ты что, охренел? Ни под каким я не под кайфом! Я что, похож на обкуренного?

— Пожалуй, нет, — признал я.

Если бы мистер Питерсон действительно накурился, он бы не приехал меня встречать. Забыл бы.

— Водопроводчик явно злится, — заметил я.

— Пусть позлится, ничего ему не сделается. Подай-ка мне трость. Пойдем. И сделай милость, заткнись, парень. Говорить буду я.

Мы вышли из машины. Супервантуз смотрел уже не на бампер, а на нас, но продолжал бормотать и качал при этом головой. Мистер Питерсон протянул ему руку.

— Айзек Питерсон, — представился он. Супервантуз молча выпустил облако дыма. Мистер Питерсон прокашлялся.

— Слушайте, я виноват. Не знаю, как так вышло. Приношу свои извинения. С машиной все в порядке?

Супервантуз сплюнул на асфальт.

— Я вас убить мог, — произнес он таким тоном, словно жалел об упущенной возможности. — Какого хрена вас под колеса понесло? Вы каким местом на дорогу смотрели?

Мистер Питерсон судорожно вздохнул и, как мне показалось, сосчитал про себя до трех.

— Я ж не спорю, вина на мне. Но все ведь обошлось, все живы-здоровы… Ущерба особого нет. Могло быть гораздо хуже…

— Вот именно! — воскликнул Супервантуз и в сердцах швырнул окурок на обочину.

— Знаете, от этого пожар бывает, — начал я.

— Молчи, — напомнил мистер Питерсон.

— Твой дед нас чуть не угробил, — сказал Супервантуз, повернувшись ко мне.

— Мой дед давно умер, — ответил я. — Во всяком случае, тот, про которого я что-то знаю.

Супервантуз на этом утратил ко мне интерес и повернулся к мистеру Питерсону.

— Кто вас вообще за руль пустил? Вы же на ногах не стоите!

— А вы не пробовали своим супервантузом себе рот прочистить? — разозлился мистер Питерсон.

Супервантуз не отреагировал на эту реплику — может, не расслышал? Вот и к лучшему, решил я.

— Ладно, — продолжил мистер Питерсон. — Я раз извинился, и хватит. Можете стоять здесь сколько влезет, махать руками и ругаться, дело ваше. А мое — дать вам номер своей страховой. Выправите вмятину, которой никто не видит, — отправьте им счет. Идем, Алекс. Нам тут больше делать нечего.

Мистер Питерсон направился назад к машине, я — за ним.

— К окулисту сходи, дед! — крикнул нам вслед Супервантуз.

— Если человек работает с дерьмом, значит, в других местах не прижился, — буркнул мистер Питерсон.

— Вы как? — спросил я.

— Что значит «как»? Со мной все хорошо. Я ж не виноват, что нам такой козел попался. Что-то развелось их…

— Это точно, — подтвердил я.

— Сейчас номер ему напишем и двинем отсюда.

— Давайте я один выйду и отдам ему номер? — предложил я.

— Нет уж. Вместе пойдем.

— Постарайтесь разуть глаза, пока будете ехать домой, — сказал Супервантуз, обмениваясь с мистером Питерсоном телефонами.

— Приятно было познакомиться, — процедил мистер Питерсон.

Я промолчал.

Супервантуз еще раз сплюнул, забрался в микроавтобус, снова громко хлопнул дверью, развернулся — машина противно взвизгнула — и укатил, оставив за собой облако вонючей пыли. Я поморщился.

— Засранец, — буркнул мистер Питерсон.

Если с социальными навыками у Супервантуза дело обстояло не очень, то по одному важному пункту я с ним все-таки соглашался: как вышло, что мистер Питерсон не заметил приближающийся микроавтобус?

— Может, дальше я поведу? — предложил я, когда мы садились в машину. — Мне кажется, так будет лучше. С учетом случившегося.

— Лучше? Да ты что? Один раз пронесло, больше не повезет. Представляешь, что будет, если копы нас остановят? Машина-то вся помятая. А еще за рулем малолетка? Передачи мне носить будешь.

— Я предложил из соображений безопасности, — уточнил я. — Подумал, что это важнее…

— Никакой опасности нет, черт побери! Я и отключился-то всего на секунду. Отвык водить на такие расстояния.

— А в прошлый раз вы не говорили, что отключились. Сказали, что не заметили микроавтобус. Я потому и беспокоюсь.

— Сам не пойму, что это было. Перед глазами вдруг поплыло, и…

— В прямом или в переносном смысле?

— Черт, да прекрати ты наконец! Обещаю, что буду вести внимательно! Успокоился?

— Нет, — ответил я.

Мистер Питерсон завел мотор. Несколько минут мы ехали в молчании, а потом я сказал:

— Мистер Питерсон, я согласен, что Супервантуз — засранец. Это факт. Но, может, вам и правда сходить к окулисту? Так, на всякий случай.

Он молчал, вперив взгляд в дорогу. И тут меня осенило.

— Ас вами такое впервые? Ну, когда вы за рулем?

— Впервые! — рявкнул мистер Питерсон.

Но рявкнул подозрительно быстро.

Меня это насторожило.

Окулист поначалу был озадачен. Оказалось, для своего возраста у мистера Питерсона прекрасное зрение: он видел в таблице все буквы, у него не обнаружилось никаких признаков катаракты или глаукомы. Оставалось непонятным, по какой причине у него внезапно начинала кружиться голова, а перед глазами все плыло, — за неделю, прошедшую после аварии, такое повторялось уже несколько раз. Правда, врача насторожило некоторое усилие, с каким мистер Питерсон фокусировал взгляд.

— Необычный случай, — объяснил он. — Неподвижные предметы вы видите нормально, как и те, что передвигаются в горизонтальной плоскости. Другое дело — по вертикали, особенно сверху вниз. То же самое относительно предметов, которые приближаются к вам издалека. Подозреваю, вы испытываете неудобства при чтении и вождении автомобиля, но вот почему — сказать не могу. Возможно, что-то с глазными мышцами, но это не более чем предположение. Вам надо проконсультироваться с терапевтом.

— Может, посоветуемся с доктором Эндерби? — некоторое время спустя предложил я. Мистер Питерсон не выносил врачей и всячески избегал медицинских обследований.

— Зачем мне невролог, парень? — сказал он. — Ты же слышал, что сказал окулист: перенапряжение мышц. Так что ничего страшного. Возраст есть возраст. Когда стареешь, то одно, то другое барахлит. Доживешь до моих лет, узнаешь.

— Окулист сказал совсем другое, — возразил я. — Он велел вам сходить к терапевту, потому что сам не смог поставить диагноз. Но он не отрицал, что с вами что-то не так.

— Ерунда.

— Давайте я запишу вас прямо на завтра? Если хотите, с вами схожу. Давайте, а?..

— Я пока еще в состоянии передвигаться без поводыря! — снова рассердился мистер Питерсон. — И сам решаю, что мне нужно, а что нет.

— А я пока не вижу тому подтверждений, — заявил я тоном, скопированным с маминого. Это сработало.

Мистер Питерсон потянулся к телефону.

На следующий день терапевт, так же как окулист накануне, проверила ему зрение плюс зрительно-моторную координацию и пришла к выводу, что проблема вовсе не в нарушении мышечного тонуса.

— Я дам вам направление к неврологу, — сказала она.